Ознакомительная версия.
В Англии отечественные исследователи находили первые ростки развития капиталистических отношений. Причем процесс этот начинался с английской промышленности и плавно перетекал в сферу торговли, где возникали первые купеческие компании, организованные уже не на средневековой основе. Развитие национального купечества поддерживало английское правительство, что в немалой степени способствовало успехам английской коммерции, в то время как в Германии, где существовала Великая Немецкая Ганза, главной опорой морской торговли служили города. Именно они, по мнению Дживелегова, создали немецкий флот и превратили весь север Европы в область немецкой экономической активности[170].
Таким образом, историки, обращавшиеся к истории организации торговых союзов, в качестве яркого примера рассматривали Великую Немецкую Ганзу. Выделяя различные причины возникновения подобных организаций, исследователи единодушны в том, что опасности средневековой торговли и необходимость собственного укрепления в иностранных государствах способствовали единению купцов и городов в сплоченные общества и союзы. Данные союзы, осуществляя в основном экономические функции, никоим образом не ограничивали политическую свободу своих членов, а нередко решали и важные политические вопросы, связанные с господством на Балтийском море, как в случае с Ганзой. Однако, эти союзы с течением времени все-таки не смогли заменить государства и распались в связи с усилением абсолютистских тенденций. Для морской торговли эти союзы, по представлению дореволюционной историографии, играли решающую роль, так как не только определяли основные направления торговли, ассортимент товаров и условия проведения торгов, но и влияли на политическую атмосферу в контролируемом ими регионе, которая тесным образом соприкасалась с социально-экономическими вопросами. Деятельность союзов была направлена на создание благоприятного для своих купцов политического и экономического климата, что достигалось путем привилегий и льгот, выкупленных или добытых военной силою.
1.3. Южное направление морской торговли в исследованиях отечественных историков второй половины XIX – начала XX века
В дореволюционной историографии тема южного направления морской торговли была менее востребована. В основном исследователи обращались к изучению византийской истории, в связи с чем вставали проблемы развития итальянских морских республик, торговых связей южных государств с Россией, черноморской торговли. Тему южного направления морской торговли в исторической перспективе, применяя историко-сравнительный анализ Юга и Севера, рассмотрел в своих произведениях Алексей Дживелегов. Он одним из первых противопоставил средневековую Ганзу новым формам развития экономических отношений, развивавшихся в Италии. Итальянские товарищества характеризовали новый этап развития торговли, где происходило объединение «коллективных капиталов и операций»[171]. Если для средневековой Ганзы важным было индивидуальное участие каждого купца со своим собственным капиталом, то для итальянского торгового товарищества, как считал историк, необходимым условием было коллективное объединение всего капитала и всего состояния определенной группы людей, где уже не каждый индивидуально нес ответственность и получал прибыль от сделки, а где эта прибыль, как и ответственность, распределялась между членами товарищества. «Такие торговые общества впервые появились в Италии: Венеции, Генуе, Пизе, Флоренции, Сиене, Милане и других»[172]. А. К. Дживелегов выделял три типа итальянских товариществ: компания (так называемое «полное товарищество») с использованием кредита, комменда с привлечением капитала других лиц, акционерное общество. Развитие системы кредита исследователь объяснял нехваткой благородных металлов, которые резко сократились в связи с увеличением спроса.
А. К. Дживелегов выделял несколько крупных торговых центров мировой торговли, среди которых первенство отдавал итальянским городам – Венеции, Генуе, Милану и Флоренции.
Исследователь усматривал во взаимоотношениях этих городов напряженную конкурентную борьбу, которая выражалась в погоне за рынками в виде присвоения отдельных островов и портов[173]. Отличие итальянских городов от немецких центров заключалось, по А. К. Дживелегову, в том, что первые сумели сосредоточить у себя и транзитную торговлю и промышленное производство. Но и среди упомянутых итальянских центров были свои различия. Например, Венеция значительно преуспела и в производстве стеклянных изделий и шелковых тканей, и в средиземноморской торговле. Она являлась важнейшим связующим звеном между Западом и Востоком, осуществляя перевозку восточных пряностей и западноевропейских товаров. «Транзитная торговля Венеции имела в виду, главным образом, запад, ее промышленность – и запад, и восток»[174]. А. К. Дживелегов называл Венецию «первоклассной морской державой», «истинной владычицей морей», «царицей Адриатики». Грозным соперником Венеции А. К. Дживелегов видел Геную, которая сосредоточила в своих руках черноморскую торговлю и «западную половину» средиземноморской. Однако, Генуя, как считал А. К. Дживелегов, в отличие от других итальянских центров (Венеции, Милана, Флоренции) не имела промышленного производства, зато сумела восполнить этот пробел посредством выработки новых форм торговых отношений – комменды и публичного банка[175]. Историк выделял третий тип итальянских городов, образцом которых являлся Милан. «Это прежде всего крупный промышленный центр с системой пассивного вывоза»[176]. Здесь не было активной торговой деятельности, но большие обороты суконной промышленности, как считал исследователь, заставляли Милан включиться в итальянский товарообмен. Четвертый тип итальянских городов А. К. Дживелегов находил во Флоренции и связывал его с развитием промышленности и кредитного дела. Кредитное дело, по мнению исследователя, как возвысило Флоренцию, так и явилось главной причиной ее кризиса и гибели.
В развитии морской торговли принимали участие и другие торговые центры Южной Франции, Англии, но они, по мнению отечественных историков, не могли составить конкуренцию Венеции или Великой Немецкой Ганзе. Среди них А. К. Дживелегов выделял Марсель со специально созданным для торговых нужд флотом, Нарбонну с малочисленными галерами, Монпелье, Бордо, Нант, Руан, имевшие выход в море. В то время как итальянские города переживали расцвет, во Франции шел процесс формирования национального купечества, богатого, опытного, хорошо знавшего состояние международного рынка и международный денежный курс[177].
Особого внимания в дореволюционной историографии заслуживала проблема соперничества Венеции и Генуи в черноморских колониях. Эту проблему отечественные исследователи рассматривали через политический аспект. В отечественной историографии XIX в. эта тема только начала открываться. Ученые стали обращаться к реконструкции основных исторических событий этого периода, шаг за шагом выясняя название, месторасположение итальянских колоний, мельчайшие обстоятельства разгорающихся конфликтов.
Ярким примером могут служить работы профессора Новороссийского университета Филиппа Бруна (1804–1880), в которых автор исследовал возникновение итальянских колониальных поселений в Крыму. Исторические источники позволили историку сделать вывод о том, что венецианцы освоили побережье Крыма еще в период существования Киевского государства, и вверх по Днепру доплывали до границ славянских племен. Интенсивные торговые связи между Венецией и русскими землями, по мнению Ф. К. Бруна, не прекратились даже после завоевания Киева татарами в 1240 г.[178] Преобладание венецианцев на Черном море исследователь связывал с основанием Латинской империи, а утверждение здесь генуэзцев с 1261 г., с момента заключения договора в Нимфее[179].
Член Одесского общества истории и древностей Михаил Волков рассматривал политическую сторону итальянского конфликта. Он подробнейшим образом разобрал каждый момент военных столкновений между Генуей и Венецией. Истоками противостояния автор называл стремление к обогащению итальянского купечества посредством торговли. Как отмечал историк, «торговля занимала тогда первое место в общественной жизни»[180]. Венеция и Генуя, вытеснив из Средиземноморья Флоренцию, стали вскоре главными соперниками, а главным предметом их спора, как считал Волков, была черноморская торговля, приносившая наибольший доход итальянцам.
Ф. К. Брун третьим соперником в бассейне Черного моря называл не Флоренцию, а Пизу, чьи колонии появились даже раньше генуэзских[181]. М. Волков раскрыл политическую историю присутствия морских республик в бассейне Черного моря. Как считал исследователь, первой здесь появилась Венеция в ходе организации крестовых походов и завоевания Византийской империи. Затем Генуя сумела на несколько десятилетий подчинить себе черноморскую торговлю. Генуэзская Кафа и венецианская Тана – главные итальянские колонии на черноморском побережье – являлись непримиримыми врагами на протяжении более чем столетия.
Ознакомительная версия.
