Ознакомительная версия.
Широта и могучий размах характера Тараса Бульбы в пиршестве и ратном деле приобретают былинные черты. «Не нужно пампушек, медовиков, маковников и других пундиков, тащи нам всего барана, козу давай, меды сорокалетние. Да горилки побольше, не с выдумками горилки, не с изюмом и всякими вытребованьками. Чистой, пенной горилки, чтобы играла и шипела как бешеная…»
В пылу боя «рубится и бьется» Тарас. Когда его ранили, он упал на землю как «подрубленный дуб».
Образ Тараса Бульбы не однозначен. Ему свойственны жестокость и коварство. Тарас Бульба низлагает кошевого, который отказался нарушить клятву и возобновить войну, только потому, что сыновья Тараса должны были закалиться в бою. После казни старшего сына Остапа Тарас мстит шляхте, «справляет поминки»: грабит замки, выжигает восемнадцать местечек, уничтожает костелы. «Ничего не жалейте!» – повторял Тарас.
В образе Тараса Бульбы сливаются историческая конкретность и реализм изображения грубого века. Сыноубийство мотивировано изменой и предательством младшего сына. Эпическое единство образа Тараса раздваивается в образах его сыновей. Образ Остапа выражает верность Отечеству и вере, а образ Андрия – идею разобщенности и предательства людей.
Боевые сцены – это центральные сцены повести. Запорожские казаки сражаются доблестно, вызывая восхищение даже у своих противников. Гоголь рисует героев Сечи резкими и выразительными штрихами. Остап, бесстрашно поднимающийся на плаху, Бовдюг, страстно призывающий к товариществу, Шило, преодолевающий неимоверные препятствия, чтобы вернуться в родную Сечь, Кукубенко, высказывающий перед смертью свою заветную мечту: «Пусть же после нас живут еще лучше, чем мы». Этим людям свойственна одна общая черта – беззаветная преданность Сечи и родной земле. В них Николай Васильевич Гоголь видит воплощение лучших черт национального русского характера.
Действия казаков представлены крупным планом, яркими штрихами, заключающими в себе патетическую гиперболу, которая характерна для героического эпоса. Мы видим весь ход боя, действия отдельных бойцов, их наружность, оружие, одежду. В повести виден образец эпического стиля. Работая над книгой, Николай Васильевич Гоголь пересмотрел множество летописей и исторических источников. Но самым важным источником, который помог описать запорожцев, были песни. В 1883 г. Гоголь писал своему другу, фольклористу Михаилу Максимовичу: «Что теперь все эти чертовы летописи, в которых я теперь роюсь, перед этими звонкими живыми летописями!» В статье о малороссийских песнях Гоголь писал: «Это народная история, живая, яркая, исполненная красок, истины, обнажающая всю жизнь народа…»
Повесть Николая Васильевича Гоголя «Тарас Бульба» популярна не только в России, но и во всем мире. Ее приравнивают к такому классическому эпическому произведению, как «Илиада» Гомера. Такое художественное средство, как гипербола, помогло писателю ярко и выпукло нарисовать образы героев. И в настоящее время повесть Гоголя утверждает добрые чувства, воспитывает мужество и патриотизм в юных сердцах.
4. Фольклорные элементы в повести Н. В. Гоголя «Тарас Бульба»
Повесть – это излюбленный жанр Николая Васильевича Гоголя. Образ главного героя повести «Тарас Бульба» создан на основе образов выдающихся деятелей национально-освободительного движения украинского народа – Наливайко, Тараса Трясыло, Лобода, Гуня, Остраница и др. В повести «Тарас Бульба» писатель создал образ простого свободолюбивого украинского народа. Судьба Тараса Бульбы описывается на фоне борьбы казачества против турецкого и татарского владычества. В образе Тараса сливаются две стихии повествования – обычные явления и торжественно-лирический пафос народно-поэтического эпоса, смысл которого – прославление мощи Русской земли. Создавая историческую повесть «Тарас Бульба», Николай Васильевич Гоголь внимательно изучал документально-исторические материалы и фольклорные произведения. Автор был глубоким знатоком и собирателем народного творчества. В песнях он находил отражение народной жизни.
Автор обращается к поэтике фольклора и из героических народных песен черпает образы. В центре внимания писателя находится национально-освободительное движение украинского народа. Он использует былинно-песенный прием: «Как плавающий в небе ястреб, давши много кругов сильными крылами, вдруг останавливается распластанный среди воздуха на одном месте и бьет оттуда стрелой на раскачивающегося у самой дороги самца-перепела, – так Тарасов сын, Остап, налетел вдруг на хорунжего и сразу накинул ему на шею веревку».
Наиболее распространенным приемом является троекратное повторение. В повести Н. В. Гоголя в самый разгар битвы Тарас трижды перекликается с казаками: «А что, паны? Есть еще порох в пороховницах? Не ослабела ли казацкая сила? Не гнутся ли козаки?» И трижды слышится ему ответ: «Есть еще, батько, порох в пороховницах; не ослабела еще козацкая сила, еще не гнутся козаки!» Всем героям Запорожской Сечи свойственны патриотизм, преданность Родине. Умирая, казаки прославляют родную землю: «Пусть же знают они все, что такое значит в Русской земле товарищество. Уж если на то пошло, чтобы умирать, – так никому ж из них не доведется так умирать!..»
В произведениях фольклора звучит мысль о несравнимой ценности Родины, о желании отдать жизнь за ее свободу и независимость. На свете нет более позорного и страшного преступления, чем измена Родине. Увлекшись полячкой, Андрий переходит на сторону врага. Последняя его встреча с отцом – это грозное возмездие. Тарас говорит: «Что, сынку! Помогли тебе твои ляхи?» Андрий «был безответен». «Так продать? Продать веру?» – вопрошает разгневанный отец. Тарас не чувствует никакой жалости к своему сыну-изменнику. Андрий понимает, что ему нет никого оправдания, и покорно принимает волю отца.
Вскоре и сам Тарас погибает. Но его смерть – это смерть героя. В последние минуты жизни он думает о товарищах, о Родине. «Уже казаки были на челнах и гребли веслами; пули сыпались на них сверху, но не доставали. И вспыхнули радостные очи старого атамана.
– Прощайте, товарищи! – кричал он им сверху. Вспоминайте меня и будущей весной прибывайте сюда вновь да хорошенько погуляйте! Что, взяли, чертовы ляхи? Думаете, есть что-нибудь на свете, чего бы побоялся казак? Постойте же, придет время, будет время, узнаете вы, что такое православная русская вера!»
Повесть Николая Васильевича Гоголя «Тарас Бульба» навсегда вошла в нашу жизнь. Мы часто говорим ее словами, как словами пословицы: «Отыскался след Тарасов!» Это надо понимать так: никогда не искоренить бойцов за Отчизну и народ русский.
5. Идеальный образ святого в русской литературе (на примере «Жития преподобного отца нашего Сергия, игумена Радонежского, нового чудотворца»)
Житие – это повествование о жизни человека, который достиг христианского идеала – святости, дает образцы правильной христианской жизни, убеждает, что так прожить ее может каждый. Герои жития – простые крестьяне, горожане, князья, которые однажды избрали этот путь, идут по нему и стараются уподобиться Иисусу Христу.
Жития святых создавались на протяжении всего периода древнерусской литературы. Большинство авторов нам неизвестны. Житийный канон оказался самым устойчивым из всех жанров древнерусской литературы.
Агиографическая повесть Епифания Премудрого «Житие преподобного отца нашего Сергия, игумена Радонежского, нового чудотворца» рассказывает о выдающемся религиозном деятеле. Она содержит сведения об устройстве и быте монастырской жизни, о духовной помощи братии Дмитрию Донскому во время войны с татарами.
Произведение начинается с самоуничижения автора и с благодарности Богу.
Автор наполняет описание жизни преподобного Сергия чудесами. Всеми мерами он пытается доказать врожденную праведность учителя, прославить его как угодника Божия, как истинного служителя Божественной троицы. Рассказывая о жизни и деяниях великого подвижника, автор проповедует исполнившиеся на нем «дела Божии». Причем проповедует, как сам признается, с помощью самого Бога, Богоматери и Сергия. Отсюда и мистико-символический подтекст его произведения.
Епифаний с большим мастерством использует библейские числа. Наиболее заметно в «Житии Сергия Радонежского» использование числа «три». Автор придавал ему особое значение. Фон троичной символики неравномерен. Особой насыщенностью отличаются первые три главы. Вступление в жизнь будущего основателя Троицкого монастыря было ознаменовано чудесами, что предвещало ему необыкновенную судьбу. В главе «Начало житию Сергиеву» рассказывается о четырех таких предзнаменованиях. Самое значительное предвестие произошло тогда, когда еще не родившийся ребенок прокричал из чрева матери во время ее пребывания в церкви. «И свершилось некоторое чудо до рождения его. Когда ребенок был еще в утробе матери, однажды в воскресенье мать его вошла в церковь во время пения святой литургии. И стояла она с другими женщинами, когда должны были приступить к чтению святого Евангелия, и все стояли молча, младенец начал кричать в утробе матери. Перед тем как начать петь херувимскую песнь, младенец начал кричать вторично. Когда же иерей возгласил: „Вонмем, святая святым!“ младенец в третий раз закричал. Когда наступил сороковой день после рождения его, родители принесли ребенка в церковь Божию… Иерей окрестил его именем Варфоломей… Отец и мать рассказали иерею, как их сын еще в утробе матери в церкви три раза прокричал: „Не знаем, что означает это“. Иерей сказал: „Радуйтесь, ибо будет ребенок, избранный Бога, обитель и слуга Святой Троицы“».
Ознакомительная версия.
