Это слово «прогресс», незнакомое древности, сделается в недалеком будущем для человечества священным словом. Оно обнимает собою все преобразования социальные, политические и религиозные.
Древность, люди, принадлежавшие к старым религиям Востока, и язычники верили в Фатум, в случай, таинственную, непостижимую Власть, произвольно господствующую над людьми, создающую и разрушающую попеременно, причем человек не может ни понять, ни отдалить, ни ускорить того, что суждено ею. Они думали, что человек бессилен создать что-либо прочное и постоянное на земле. Они думали, что народы, осужденные вращаться в кругу, ограниченном индивидуумами, возникают, возвышаются до степени могущества, потом дряхлеют и роковым образом неумолимо должны погибнуть. С очень ограниченным кругом идей и фактов, имея понятие только об истории своего народа и нередко своего города, они смотрели на человечество как на агрегат людей, живущих особою жизнью и по особым законам, и исходили в своих мыслях только из индивидуума.
Следствием подобных учений была тенденция принимать факты как они есть, не пытаясь и не надеясь их изменить. Там, где обстоятельства учредили республиканский образ правления, люди того времени были республиканцами; там, где господствовал деспотизм, были рабы, равнодушные к прогрессу и покорные своей участи. Но потом, когда всюду, где были республики или тирании, человеческая семья разделилась на четыре касты, как на Востоке, и на две – свободных граждан и рабов, как в Греции, было принято деление на касты или вера в существование двух различных природ человека; и так думали лучшие умы древности – Платон и Аристотель. Эмансипация вашего класса делалась в глазах этих людей совершенно немыслимой.
Люди, основавшие на учении Христа религию, стоящую выше всех религий Востока и языческого мира, предугадывали, но не вполне святость идеи, содержащейся в этом слове: Прогресс. Они понимали единство человеческой расы, единство закона, обязанность совершенствоваться, лежащую на человеке, но не понимали ни власти, данной Богом человеку для достижения этого, ни пути, ведущего к этому. Поэтому и они ограничились выведением норм жизни из созерцания индивидуума: человечество, как нечто цельное, не существовало для них. Они верили в Провидение и заменили этим последним слепой Фатум древних, но они знали его как покровителя индивидуума, а не как закон человечества. Видя всю огромность цели совершенствования, которую они смутно предугадывали, и краткость человеческой жизни, они чувствовали потребность найти что-нибудь, что могло бы быть посредником между человеком и Богом, а так как у них не было идеи о человечестве как коллективном целом, то они принуждены были прибегнуть к божественному воплощению; объявили, что вера сама по себе является единственным источником спасения, силы, благодати для человека.
Не подозревая о непрерывном откровении, которое Бог посылает человеку через человечество, они верили в откровение непосредственное, единичное, являемое в определенное время и по особенной милости Божией. Они видели связь, соединяющую людей в Боге, но не видели связи, соединяющей людей здесь, на земле, в человечестве.
Пытались отделять человека от земли, от вещей, относящихся ко всему человечеству, и кончили тем, что противопоставили землю, которая считалась ими отданной во власть случая и которую называли страной испытания, небу, куда человек мог надеяться попасть благодаря благости и вере и которое было закрыто навеки от прочих. Так как откровение для них являлось непосредственным и единственным для данной эпохи, из этого следовало, что ничто не могло быть к нему прибавлено и что хранители этого откровения были непогрешимы. Они забывали, что основатель их религии пришел не за тем, чтобы уничтожить закон, но чтобы продолжить его, прибавив к нему нечто новое. Они забывали, что в торжественный момент и с высочайшим предвидением будущего Иисус сказал: «Еще многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить; когда же придет Он, Дух Истины, то наставит вас на всякую истину; ибо не от себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам» [56].
В этих словах заключается пророчество об идее прогресса и о постоянном откровении Истины через посредство человечества, оправдание формулы, которую пробудившийся Рим предложил Италии в словах «Бог и народ», написанных во всех его республиканских декретах.
Но люди Средних веков не могли ее понять. Еще не пришло время.
Все здание верований, наследовавших язычеству, покоится во всяком случае на только что указанных основаниях. Ясно, что даже на этих верованиях не может быть основана ваша эмансипация здесь, на земле.
Приблизительно тысяча триста лет спустя после этих слов Иисуса один итальянец, величайший из итальянцев, которых я знаю, написал следующее: «Бог – один. Вселенная есть мысль Бога; Все существующее от Бога. Все причастно, более или менее, божественной природе согласно цели, для которой было создано.
Человек выше всего существующего: Бог вложил в него больше свойств своей природы, чем в другие создания. Все, что создано Богом, стремится к совершенству, на которое оно способно. Способность совершенствования в человеке является безграничной. Человечество Едино. Бог не творит ничего бесполезного; и, если существует единое человечество, должна существовать одна цель для всех людей – труд, который должен быть выполнен ими всеми. Следовательно, род человеческий должен работать, объединившись, так, чтобы все духовные силы, разлитые в нем, достигли наивысшего возможного развития в области мысли или действия. Итак, есть только одна Религия, общая для всех людей». Этот человек прибавляет, что эта универсальная религия, это Единство мира должно иметь своего представителя, и указывает на Рим, Священный Город, Камни которого, как он выражается, достойны почитания.
Человек, написавший это, носил имя Данте. Каждый город Италии, когда Италия станет свободной и единой, должен воздвигнуть ему памятник, потому что эти идеи содержат в зародыше религию будущего. Эти идеи находятся в его латинских и итальянских книгах, озаглавленных: «О монархии» и «Пир», трудных для понимания и пренебрегаемых сейчас даже людьми, называющими себя учеными. Но идеи, однажды брошенные в мир, не умирают. Другие пользуются ими, забыв, быть может, об источнике, откуда они взяты. Люди восхищаются дубом, но кто думает о семечке, из которого он вырос?
Семя, брошенное Данте, принесло плоды. Пожинаемое и оплодотворяемое от времени до времени каким-нибудь научным умом, оно развернулось в растение в конце прошлого века. Идея Прогресса как жизненного закона, принятая, развитая, оправданная историей, подтвержденная наукой, сделалась знаменем будущего. В настоящее время все серьезные и талантливые труды основываются на этой идее.
Теперь мы знаем, что Законом жизни является Прогресс, прогресс для индивидуума, прогресс для человечества. Человечество следует этому закону на земле; индивидуум на земле и в ином месте.
Один Бог – один закон. Этот закон выполняется медленно, неизбежно человечеством с того самого времени, как оно начало существовать. Истина никогда еще не проявлялась вся или сразу. Каждая эпоха открывает часть истины, одно слово Закона. Каждое из этих слов коренным образом изменяет человеческую жизнь на ее пути к совершенству и дает начало новому верованию. Развитие религиозной идеи представляется, следовательно, безграничным; и, подобно колоннам Храма, эти последовательные верования, все более развивая и очищая эту идею, когда-нибудь составят Пантеон человечества, великую единую религию нашей земли. Люди, которых Бог благословил особым умом или добродетелью, были ее апостолами; Народ, коллективное сознание человечества, – ее истолкователем; он принимает это откровение истины, передает его из поколения в поколение и применяет на практике, в различных областях, различных проявлениях человеческой жизни. Человечество подобно человеку, который живет без конца и вечно учится. Следовательно, нет и не может быть непогрешимости людей или Власти; нет и не может быть привилегированной касты хранителей и истолкователей Закона; нет и не может быть у вас необходимости в посреднике между Богом и человеком, исключая человечество. Бог, определяя для человечества план прогрессивного воспитания, заложив в душе каждого человека инстинкты прогресса, даровал человеческой природе необходимые способности и силы для того, чтобы мы могли выполнить этот план.
