Ознакомительная версия.
§ 1. Флот Александрии
Египетская эскадра впервые упомянута во время правления Нерона (54–68). После этого она постоянно появляется здесь и там в надписях и папирусах в первые годы III столетия. Как организованное соединение, она, видимо, прекратила существование в беспокойный период после 250 года. Редкие ссылки на военные корабли Египта после этой даты не содержат упоминаний о какой-нибудь особой флотилии. Не упоминается этот флот и в Notitia Dignitatum IV столетия (документ эпохи поздней Римской империи, содержащий список должностей. В нем приведено несколько тысяч должностей Западной и Восточной Римских империй, начиная от дворцовых и заканчивая провинциальными). Поскольку Филон косвенно ссылается на флот под командованием Гая, его основателем не мог быть Нерон и даже Клавдий.[345] Скорее Египетский флот империи берет начало со времени подчинения Египта Августом в 30 году до н. э. То необыкновенное внимание, которое Август уделял военной, административной и экономической структуре Египта, воспринимавшегося им как claustra imperii (пограничная крепость империи), включало, разумеется, и создание особого флота для контроля подступов с моря. Известно, что Август продолжил potamophylacia (охрану реки) или строительство Нильского флота, о чем пойдет речь далее. Определенные остатки когда-то великого флота Птолемея сохранились в Александрии, став ядром провинциального флота.[346] Необходимость и значимость такой эскадры была для Августа яснее, чем для любого из его преемников. Ибо ему приходилось отражать посягательства, главным образом на ресурсы Египта.
В эпоху династии Юлиев – Клавдиев флот назывался просто classis, как и итальянские флоты. При Веспасиане он получил официальное название classis Augusta Alexandrina, какое и носил с тех пор.[347] Как свидетельствует это название, главная и поначалу единственная стоянка либурнских галер находилась в Александрии, в старом военном порту Птолемея рядом с Великой Гаванью.[348] Термин Augusta является аллюзией на инициативу Августа, но в действительности он связан скорее с практикой предоставления Веспасианом почетных названий различным флотам, включая присвоение аналогичного имени Augusta Германскому флоту. В данном случае оно отмечает усердие Египетского флота в поддержке Веспасиана во время гражданской войны 68–69 годов. Такое определение также обозначило более четко имперский характер эскадры, в отличие от флотилии кораблей Александрии, занятой перевозкой в Рим зерна. К концу I века она приобретает все более корпоративный характер.
Даже во II веке термин, возможно, пропускался при ссылках на военный флот.[349] Пропуск допускался наиболее часто в титулах префектов. Дипломы доказывают, что эти младшие equites служили под командованием префекта Египта. Многочисленные папирусы показывают также, что флотский префект выступал, кроме того, административным помощником этого наместника в вопросе, весьма далеком от его непосредственных обязанностей. В положенное время, обычно зимой, префект Александрийского флота или какой-нибудь другой младший офицер штаба совершал поездку по стране и устраивал epicrisis или экзамен для тех обладателей романского или александрийского статуса, которые пожелали доказать свое право на освобождение от подушного налога. Поскольку epikekrimenoi (греческие и иные городские жители Египта, платившие пониженную ставку налогов) также получали официальное признание своего продвинутого статуса, этот экзамен имел большое значение, и имена большинства флотских префектов записаны фрагментами в экзаменационных документах, выдаваемых отдельным лицам. Префект К. Марк Гермоген находился, вероятно, по делам далеко в глубине страны, когда украсил правую ногу знаменитой статуи Аменхотепа II (две такие статуи назывались в эллинизированном Египте «колоссами Мемнона») латинской надписью, а левую ногу греческими стихами, удостоверяющими «аудит Мемнона» на ноны[350] марта. Эта обязанность и, возможно, другие административные дела, которые не удостоверяются таким образом, могут объяснить непонятные в противном случае задания субпрефекту Египетского флота, ибо обычные обязанности префекта малой эскадры, вероятно, не требовали помощи всадника и в других провинциальных флотах субпрефекты не встречаются.[351]
Помимо вольноотпущенников, служивших в качестве триерархов и младших офицеров в эпоху Юлиев – Клавдиев, Египетский флот был полностью укомплектован египтянами или скорее теми уроженцами Египта, которые владели статусом epikekrimenos.[352] Имперские власти явно не смели вооружать представителей низших классов. Частота, с которой Эль-Файюм (город и оазис) с преимущественным греческим населением упоминается как родина моряков, частично является результатом такого запрета, но главным образом она проистекает из значения этого места как источника большого количества папирусов. Здесь, во всяком случае, моряки аттестуются как заемщики денег для приобретения имущества и продажи собственности, в то время как еще находятся на действительной службе или обустройстве после увольнения. Два триерарха и наварх посвятили памятники великому Амону в храме в нынешнем Техна-эль-Джебель, к югу от города Оксиринха южнее Эль-Файюма. Один из них воздвиг статую Диоскурам, покровителям моряков.[353]
Все они, за исключением одного из моряков, по поступлении на службу приняли латинские имена. К примеру, сохранились два морских диплома, выданные уроженцам Эль-Файюма по имени М. Папирий из Арсинойского нома и К. Гемелл Крони из Коптского нома. Во всех официальных документах использовался латинский язык, однако частные записи делались на греческом языке.[354] Романизация этих моряков носила поверхностный характер.
Каковы бы ни были, возможно, опасения Августа, Египет оказался наиболее мирной провинцией империи вплоть до III века. Флот Александрии лишь в нескольких случаях продемонстрировал свою боеспособность. Его первейшей функцией было обеспечение лояльности Египта и предотвращение посягательств какого-либо узурпатора на маршрут транспортировки египетского зерна из Александрии в Путеолы и Остию. Эта задача решалась простым присутствием флота, за исключением периода гражданской войны 68–69 годов н. э. Этот флот активизируется только в бурный III век. Пока же флотилия срывала малейшие попытки грабежей и пиратства в Киренаике и дельте Нила. Она представляла собой полицейскую силу, которую наместники буйной Александрии могли использовать во время малых или крупных беспорядков. Но, судя по всему, флот содействовал соблюдению строгих правил эксплуатации этой гавани и других портов Нила, доставлял депеши и сановников в Италию и другие места и, возможно, обеспечивал каждой весной охрану кораблей с зерном, отправлявшихся из Александрии.[355] В I веке н. э. Александрийский флот на Ниле бездействовал, так как реку патрулировали корабли potamophylacia (охраны реки), самостоятельное соединение, которое осуществляло фискальный и полицейский надзор за водными путями Египта.
Это соединение явилось наследием режима Птолемея, и большая часть структуры Птолемея перешла в империю. При Августе, как и прежде, главная стоянка располагалась у понтонного моста Схедии, месте у устья Нила, где Канопский канал ответвлялся к Александрии. Большая часть транспортного потока по Нилу проходила в этом месте. Здесь взимались таможенные пошлины, и сторожевые корабли potamophylacia контролировали торговлю. Во время Цезаря и, вероятно, позже такие суда находились во всех устьях Нила, exigendi portorii causa (для взимания портовой пошлины), в то время как другие корабли сторожили южный край дельты, с каждой из сторон двух других больших фискальных подразделений Египта. Эти суда в верховьях Нила также охраняли берега и каналы от разбойников пустыни и, соответственно, имели на борту отряды солдат Египта. Расписание нарядов подразделения легионеров, дислоцированного в Никополе, близ Александрии, гласит: «T. Flavius Celer exit cum potamofulacide» («Т. Флавий Целер выступил вместе с кораблями potamophylacia») в 81–87 гг. н. э..[356] В это время, надо заметить, potamophylacia не имела никакой связи с classis Alexandrina.
В критической ситуации Александрийский флот, подобно своему предшественнику, флоту Птолемея, мог обеспечивать охрану реки посредством транспортировки войск по Нилу и высадки десантов.[357] Первой и самой серьезной из таких критических ситуаций в империи было всеобщее восстание евреев 115–117 годов,[358] которое нарушило контроль Рима над страной и с которым не смогли справиться римские войска в Египте.[359] Траяну пришлось послать подкрепления, используя военный флот, под командованием К. Марка Турбона для подавления восстания в Египте (район Александрии) и Киренаике. После восстановления мира две египетские флотилии, фискальная и военная эскадры, были объединены под началом одного префекта.[360] Во II столетии, когда усилились мятежные настроения местного (в основном среди пришлого. – Ред.) населения, Александрийский флот полностью поглотил речную стражу и налоговые сборы potamophylacia прекратились. Либурна Sol, входившая в Александрийский флот, занимала в 167 году стоянку в Фулвини, неопределенном месте на берегу Нила. На самой границе римского господства в Египте, Hiera Sykaminos в Dodekaschoinos, два солдата, которых упоминает моряк флота, начертали proskunema (граффити) Серапису и многоименной Изиде (Исиде).[361] Военные корабли не заходили так далеко вверх по течению Нила, за начало зоны порогов, но использование Нильского флота южнее первого порога становилось крайне важным, поскольку блеммии (нубийские кочевники) и другие разбойники стали беспокоить Египет набегами в III веке.
Ознакомительная версия.
