Странным образом, но именно неожиданный поворот моей судьбы, когда я, вместо научно-исследовательского института, оказался в армии, позволил мне совершить огромный прорыв в своём понимании природы и самого себя, своих возможностей. Кто знает, что бы произошло со всем этим, не окажись я по воле случая, точнее, по воле декана нашего факультета, в офицерских погонах. «Наткнулся» ли бы я когда-нибудь на столь восприимчивого к моему воздействию человека, каким оказалась моя квартирная хозяйка?! Может быть да, а может быть, и нет. Благодаря тому, что я оказался в армии, мне удалось найти способы качественного изменения мозга человека, создать новые органы чувств, которых не создала природа и многое другое. И хотя я думал, что моё распределение в армию станет могилой моей научной карьеры, на самом деле, именно благодаря этому моя научная карьера только началась. В армии я нашёл путь к истинному познанию природы...
Вернувшись в Харьков, я принял предложение одного человека, которого я знал до армии, и устроился на работу в его отдел. Моим новым местом работы стал Всесоюзный Научно Исследовательский Институт Технической Эстетики (ВНИИТЭ), отдел Функционального Состояния Человека. В нём я занимался тем, что изучал функциональное состояние людей в разных стрессовых состояниях на рабочих местах, замеряя биопотенциалы в биологически активных точках по определённой методике. Сначала работал на должности инженера, а потом на должности младшего научного сотрудника. Место моей новой работы находилось в здании Госпрома, рядом со зданием Харьковского Университета на Площади Дзержинского. Я быстро восстановил связи со всеми своими друзьями и людьми, которые интересовались моими исследованиями ещё когда я был студентом. Работа в институте давала мне большую степень свободы заниматься и своими собственными исследованиями. Я проводил новые эксперименты, пытаясь больше понять природу происходящего.
Однажды, вскоре после моего увольнения из армии, меня пригласили к себе в гости мои бывшие сокурсники, супружеская пара, с которыми я проучился в одной группе до четвёртого курса, до тех пор, пока не произошло распределение по кафедрам. Слово за словом, разговор перешёл к моим опытам и исследованиям, о которых они слышали от других. И, как это обычно бывает, возник вопрос, а не могу ли я показать что-нибудь и им? Я протестировал их, и у моей бывшей сокурсницы оказалась великолепная реакция на моё воздействие. Я произвёл некоторую коррекцию мозга, и она стала видеть деньги вместо бумажек, внутренние органы своего мужа и т.д. Я решил провести новый эксперимент. Я создал девять своих дублей и попросил её определить, где я настоящий. Мысль о подобном эксперименте была навеяна русскими сказками, в одной из которых, Иван-царевич, если мне не изменяет память, должен был угадать какая из десяти Василис-Прекрасных настоящая. Но когда моя бывшая сокурсница увидела меня аж в десяти экземплярах, она явно перепугалась и отказалась определять, где я есть настоящий, по одной простой причине — по её мнению, в действительности, я не мог быть в десяти экземплярах!
Возникла забавная ситуация. Но мне очень хотелось всё-таки выяснить, что же ощущает человек, когда касается созданного мною двойника. Только ли это голограмма или что-то большее? Чтобы получить ответ на этот вопрос, мне пришлось пойти на некоторую хитрость. Я убрал восемь своих двойников и... сделал себя самого невидимым для неё тоже. К этому времени я уже понимал принцип работы зрения и «просто» создал вокруг себя состояние невидимости. После всех этих манипуляций, перед ничего не подозревающей о моих «маленьких» хитростях молодой женщиной, остался один мой двойник. Таким образом, я вновь оказался для неё в «одном» экземпляре, что согласовывалось с её восприятием действительности. Я также сделал так, что и мой голос слышался с позиции моего ставшего видимым двойника и спросил, всё ли теперь в порядке и не боится ли она теперь похлопать меня по плечу?
Она ответила, что теперь всё в порядке и, конечно, она меня знает не первый день и... спокойно подошла к моему двойнику и похлопала по его плечу так же, как если бы это было моё настоящее плечо, на том же самом уровне, что и моё настоящее плечо. При этом, она полностью была уверена, что это и есть я. Надо было видеть отвисшую челюсть её мужа, как я уже упоминал, тоже моего бывшего сокурсника, когда его жена, в полном сознании и здравом уме, прошла мимо меня настоящего и похлопала по плечу «пустое место». Мне стоило больших усилий не расхохотаться от его вида. В этом эксперименте мне не удалось получить всё, что мне хотелось бы выяснить. Страх моей бывшей сокурсницы перед моими двойниками не позволил мне это сделать, но, тем не менее, с помощью своей хитрости, мне удалось выяснить, что человек, введённый в определённое качественное состояние сознания, не только видит другие планы реальности, но и ощущает эти планы, так же явственно, как и привычную для большинства физически плотную реальность. Любопытно и то, что участница этого моего эксперимента была абсолютно уверена, что именно меня она хлопает по плечу. Её органы чувств — зрение, слух, тактильные, а возможно и все остальные, с абсолютной уверенностью подтверждали, что она хлопает по плечу реального, физически плотного человека. Подобного результата своего эксперимента я даже не ожидал. Мои исследования природы продолжали преподносить мне сюрпризы, и этот не был последним...
* * *
Продолжал я и лечение людей. В частности, история с раковым больным, которого я вытащил практически с того света, ещё служа в армии, получила неожиданное продолжение. Лето 1986 года было первым летом после чернобыльской аварии, солнце тем летом было очень «злое». Мой пациент, решил позагорать и... в результате этого его лимфатические узлы объявили «революцию». Он был ещё очень слабым после болезни и вновь разыскал меня, с просьбой помочь с новой проблемой. Я опять вытащил его. В январе 1987 года он вновь разыскал меня через знакомых, и мы встретились. На этот раз он прошёл очередной медицинский тест, который показал, что он здоров. Я был доволен результатом своей работы, но события получили неожиданный для меня оборот. Этот человек заявил мне, что у него ничего нет, что подтверждается медицинскими тестами, а значит, у него ничего и не было...
Тогда я напомнил ему о медицинских заключениях, с которыми он приезжал ко мне в первый раз и заключениями по поводу его лимфомы, с которой он обратился ко мне во второй раз, и, что все эти медицинские данные предоставлял мне он сам, из тех больниц, где он лежал и проходил курсы лечения. Но никакая логика на него не действовала. Он продолжал утверждать, что у него ничего не было, и я ему ничего не сделал. И требовал у меня вернуть деньги, которые он мне заплатил за лечение. Когда он это сказал, мне всё стало ясно. Этот человек решил, получив от меня обратно свою жизнь и здоровье, получить обратно ещё и деньги, которые он заплатил за это. Меня подобное поведение и подобная наглость сильно удивили и возмутили. Я сказал ему, что я верну ему его деньги, но при одном условии. Если у него ничего не было, если у него не было рака в последней стадии, и я ничего у него не «убирал», я ему верну деньги, и ничего не случится. Но если всё-таки у него было всё то, с чем я работал, то я верну ему деньги, и ему вернётся всё обратно. Я повторил свои условия несколько раз, мне казалось, что человек в здравом уме не может утверждать то, что говорил он. Но, он продолжал упрямо твердить: у меня ничего не было, и Вы мне ничего не убирали. Видно, этот человек, убедившись, что он здоров, не мог даже себе предположить, что это может куда-нибудь исчезнуть.
Я встретился с ним ещё один раз, отдал ему его деньги и сказал следующее: «Если у Вас ничего не было, с Вами ничего не произойдёт, но, если у Вас были те болезни, с которыми я работал, ровно через год от этого дня они к Вам вернутся в таком состоянии, в каком они должны были бы быть, не будь моей работы». И предложил ему ещё раз хорошо подумать об этом, но этот человек продолжал утверждать своё. Я отдал ему деньги и забыл о нём. Я рассказал об этом сотруднице радиофизического факультета, которая попросила меня о помощи ему. Она извинилась за то, что он оказался таким негодяем и подлым человеком. Я был огорчён даже не тем, что мне пришлось вернуть ему деньги, а тем, что потратил столько сил и времени на такого, в высшей степени, непорядочного человека. Подобного в моей практике ещё не было; бывало, люди не платили, бывало, что заявляли, что им моё лечение не «помогло», а потом выяснялось, что они просто лгали, чтобы не платить за мою работу. Но такое, чтобы человек сказал, что у него ничего не было, и я у него ничего не убирал, в моей практике случилось в первый раз.
Наблюдая за поведением людей, я понял для себя одну истину — не каждый, просящий о помощи, оной помощи достоин, и не каждому её надо оказывать! И мой дальнейший жизненный опыт полностью подтвердил правильность моего вывода. А история с этим человеком закончилась следующим образом. Когда, через год с «хвостиком», я случайно встретил ту самую сотрудницу-соседку, она мне сказала: «А ты знаешь, что мой злополучный сосед, ровно год с того дня был здоровым, а, когда он проснулся утром следующего дня, уже был не в состоянии самостоятельно передвигаться и к вечеру этого же дня умер». К нему в одночасье вернулось всё то, чего у него «никогда» не было, и чего я «никогда» не убирал! Я не знаю, что думал в последний день своей жизни этот человек, может быть, он и пожалел о своей жадности и подлости, но думаю, он хорошо помнил мои слова, при которых присутствовало несколько свидетелей, включая и брата его жены. Подлость и жадность была наказана, и я не жалел о случившемся с этим человеком, считая, что он получил то, чего заслуживал. Меня в этом удивило только одно. Я никак не предполагал, что сказанное мною исполнится полностью, день в день и в точности, как я сказал. Оказалось, что сказанное мною имеет реальную силу, и я задумался над тем, чтобы быть более осторожным в том, что я говорю и как я говорю. Всё случившееся было для меня ещё одним неожиданным открытием...
