Коллектив авторов - Право и экономическое развитие: проблемы государственного регулирования экономики

Ознакомительная версия.

В России рассматривался спор по поводу использования одного из таких известных имен. Компания КОНСИТЕКС С.А. / CONSITEX S.A. (далее – компания КОНСИТЕКС С.А.) обратилась в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Роспатента от 27 августа 2014 г. об отказе в удовлетворении возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку «ZEGNA» и требованием обязать Роспатент прекратить правовую охрану данного товарного знака в отношении охраняемых товаров десятого и 34-го класса МКТУ[299]. Товарный знак «ZEGNA» зарегистрирован в 2012 г. на имя компании АЛИГУСТА ЛТД. в отношении товаров десятого класса МКТУ «приборы и инструменты хирургические, медицинские, стоматологические и ветеринарные; протезы конечностей, глазные и зубные протезы; ортопедические изделия; материалы для наложения швов; костыли; подушки-грелки электрические; презервативы; соски (пустышки); средства противозачаточные нехимические» и 34-го класса МКТУ «табак; курительные принадлежности; спички; зажигалки; сигареты, папиросы; сигареты, содержащие заменители табака; сигары; баллончики газовые для зажигалок». Фамилия Зенья, выполненная стандартным шрифтом буквами латинского алфавита, рассматривалась Роспатентом для целей регистрации как неимеющий смыслового значения словесный элемент.

Заявитель указал, что марка «ZEGNA» имеет длительную историю развития (компания группы Зенья, в которую входит заявитель, была основана в 1910 г.), имя основателя компании является известным потребителям мужской одежды и аксессуаров, продукции из текстиля, очков, парфюмерии, и соответствующих услуг, которые. согласно МКТУ, дополняют либо заменяют товары, на которые установлена правовая охрана для знака компании АЛЛИГУСТО. Например, потребителями зажигалок и запонок, часов и булавок для галстуков могут являться мужчины, а сами товары могут выступать в качестве подарков для потребителей товаров 14-го класса МКТУ, т. е. однородны товарам «банки для табака; коробки для сигарет; мундштуки для сигар; мундштуки для сигарет; пепельницы; портсигары; сигаретницы; спичечницы из благородных металлов; табакерки», право на маркировку обозначением «ZEGNA» принадлежит компании КОНСИТЕКС С.А.). Таким образом, по мнению заявителя, компания АЛИГУСТА ЛТД.) с очевидностью зарегистрировала обозначение, тождественное имени всемирно известного итальянского модельера для таких классов товаров, которые однородны или совместимы с товарами, производимыми компанией КОНСИТЕКС С.А.

В данном случае суды пришли к выводу, что однородность товаров не доказана, поэтому по существу была допущена регистрация посторонней компанией имени известного специалиста для использования в обороте.

При этом обращает на себя внимание неучтенный по существу судом факт, что компания АЛИГУСТА ЛТД. также зарегистрировала на свое имя в качестве товарных знаков и иные международные бренды, такие как «BUGATTI» по свидетельству Российской Федерации № 466605, «FERRE» по свидетельству Российской Федерации № 477723, «PRADA» по свидетельству Российской Федерации № 483270, что дополнительно подтверждает ее недобросовестность и желание воспользоваться репутацией широко известных компаний для продвижения своих товаров. Судам следовало рассматривать всю совокупность обстоятельств дела, чтобы определить недобросовестность правообладателя АЛИГУСТА ЛТД. Согласно п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I ч.1 Гражданского кодекса Российской Федерации» оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, который учитывает права и законные интересы другой стороны, содействует ей.

В данном деле также затронут вопрос о субъекте, которому предоставлено право защищать свое право на имя. В решении СИП подчеркнуто, что с соответствии с п.2 ст.1513 ГК возражения против предоставления правовой охраны товарному знаку по основанию, предусмотренному пп.1 п.2 ст.1512 ГК РФ, могут быть поданы заинтересованным лицом, и в смысле ст.1483 ГК требуется либо согласие на использование имени известного в РФ на дату подачи заявки лица, либо согласие его наследника. Поэтому заинтересованным лицом в подаче возражения по данному основанию является известное в РФ лицо или его наследники.

Возражение же было подано не от имени Эрменеджилдо Зегна или его наследников, а от имени компании КОНСИТЕКС С.А. При этом в материалах дела отсутствуют доказательства того, что указанная компания является наследником Эрменеджилдо Зегна. Указание заявителя на то, что наследником Эрменеджильдо Зенья является его сын Анджело Зенья, и он в настоящее время является почетным президентом группы компаний Зенья, интересы которой и представляет заявитель, доказательствами не подтверждено, равно как не имеется и документального подтверждения согласия наследников Эрменеджилдо Зегна на защиту компанией КОНСИТЕКС С.А. прав последних на имя наследодателя.

Приведенная судебная позиция напоминает о традиционном подходе к неотчуждаемости прав на имя. Если не передается право на неимущественное благо, то не передается и право на его защиту. Исключение составляют случаи, урегулированные в ч.2 п.4 ст.19 ГК.

Использование имени гражданина, ставшего известным в связи с каким-то товаром, работой, услугой, которые он производил, или с предприятием, которое он создал или на котором работал, не всегда охватывается личным неимущественным правом на тайну или неприкосновенность частной жизни. Так, в ЕСПЧ было рассмотрено дело, по которому обжаловалось нарушение государством права заявителей на уважение частной и семейной жизни, выразившегося в отказе запретить воспроизведение имени и изображения их предка на пивных бутылках[300]. Ирина Александровна Ворсина и Наталья Александровна Вогралик – граждане России, являющиеся правнучками Александра Федоровича Ворсина – известного владельца фабрик, одного из первых пивоваров на Алтае, основавшего пивоваренный завод в г. Барнауле в 1882 г., потребовали убрать имя и изображение прадеда с бутылок, полагая, что такое использование данных средств индивидуализации гражданина представляет собой нарушение их права на невмешательство в их семейную жизнь.

Они испытывали чувство неловкости, когда посторонние люди спрашивали их, не являются ли они родственницами человека, изображенного на пивной бутылке, а также страдали, когда видели разбросанные повсюду бутылки с их именем и изображением на них их родственника. Однако в защите личного неимущественного права истицам было отказано как в России, так и в ЕСПЧ. В т. ч. судами было учтено, что изображение размещалось на продукции пивоваренного предприятия с момента его основания предком заявителей. По мнению ЕСПЧ, при использовании изображения таким образом пивоваренный завод намеревался скорее выразить уважение его памяти как великого пивовара, нежели оскорбить чувства заявителей к своему предку. Ничто не указывает на то, что достаточно дальние родственные связи между заявителями и их родственником были при этом оскорблены.

В некоторых случаях известность имени производителя товаров, работ, услуг переоценивается судами с позиции: «Что было в начале: предприятие или имя?». Такой подход приводит к неоднородности практики по проблемам защиты прав на имя.

Так, Московский городской суд рассматривал спор о наименовании «Грушинскй фестиваль»[301]. Г.М., являясь наследником барда В. Грушина, обратился в суд с заявлением о признании недействительными решений Роспатента от 23 июля 2010 г. по товарным знакам «Грушинский фестиваль» и «Фестиваль авторской песни имени Валерия Грушина», зарегистрированным на имя ОО «Самарский клуб авторской песни», поскольку обозначения, включающие в себя имя и производное от имени известного в России лица, были зарегистрированы без получения разрешения управомоченного лица (известного лица или его наследников).

Вслед за Роспатентом суд отказал в удовлетворении заявленного требования наследника с учетом следующего. Фестиваль авторской песни имени Грушина (Грушинский фестиваль) стал уникальным явлением в области искусства, его название используется уже более 40 лет, обозначение (название) которого приобрело самостоятельное и устойчивое смысловое значение, как средство индивидуализации известного фестиваля, проводимого Самарским клубом авторской песни. Исходя из этого, суд согласился с доводами ответчиков, что сам фестиваль является более известным явлением, нежели сам В.Грушин, имя которого стало широко известно в РФ не с момента его трагической гибели в 1967 г., а в связи с проведением с 1968 г. «Грушинских фестивалей», названных в его честь. В то время как сама по себе фамилия «Грушин» не обладает самостоятельной различительной способностью, такой способностью обладает сам фестиваль, производным от наименования которого являются зарегистрированные Роспатентом и оспариваемые Г.М. товарные знаки.

Ознакомительная версия.