В 1928 году русские впервые выпустили для вооруженных сил справочник по ведению партизанской войны, а в 1933 году вышло новое его издание, в котором был отражен даже опыт немецких маневров. Хотя значение партизанской борьбы было известно и она отмечалась в справочнике как важная часть общей войны, германский вермахт не уделил этому внимания. Во время русской кампании действия партизан явились для нас неожиданностью, и мы могли противопоставить им только импровизацию. Пожалуй, лишь отсутствием собственного опыта можно объяснить то, что к этой области боевых действий было проявлено полное пренебрежение.
Если мы обратимся к вопросу, в какой степени опыт второй мировой войны может быть использован в будущих войнах, то столкнемся прежде всего с тем фактом, что после 1945 года наряду с обычным вооружением получили бурное развитие многие виды ядерного оружия. Поэтому сейчас можно говорить о трех возможных способах ведения войны:
— война, которая ведется только обычными вооруженными силами;
— война, в которой в рамках обычных вооруженных сил применяется ядерное оружие; [143]
— ядерная война, в которой обычные вооруженные силы, по взглядам военных специалистов Запада, остаются необходимыми, но отходят на второй план, а по убеждению русских, наоборот, продолжают играть решающую роль.
В двух первых случаях обычные вооруженные силы полностью сохраняют свое прежнее значение; в третьем они также остаются необходимыми.
Когда мы выше говорили, что прп выработке принципов управления войсками и ведения боевых действий необходимо уделять должное внимание как опыту последней войны, так и имевшему место в послевоенный период развитию вооружения и вспомогательных средств, то делали это для того, чтобы показать, что развитие это, оказывая после второй мировой войны очень сильное и многостороннее влияние во всех областях военного дела, ставит нас перед невиданными доселе трудностями.
Я сошлюсь лишь на увеличение количества и повышение боевых качеств танков и авиации, на почти сплошную моторизацию и такую обширную механизацию, что даже транспортные самолеты стали боевым средством пехоты, на создание ракет для ведения наземного и воздушного боя, а также для борьбы с танками, авиацией и ракетами противника. Далее, сошлюсь на тот факт, что место основных боевых средств периода второй мировой войны — бомбардировщиков, артиллерии и пехотного оружия — все больше и больше занимают ракеты, отмечу оснащение радиолокационными средствами наземных войск и авиации, радиоэлектронику как средство, используемое для автоматизации и механизации управления оружием и для борьбы с электроникой противника, а также для автоматизации деятельности штабов, без которой в современных условиях эффективное управление войсками просто невозможно.
Проблемными стали два вида боевых средств: танки и отчасти авиация. Сильно возросшая и постоянно растущая эффективность средств борьбы с ними постоянно ставит вопрос, не теряют ли танки того значения, которое они имели во время второй мировой войны, не следует ли учитывать этот факт уже сейчас. Если на этот вопрос ответить отрицательно, заявив, что перед наступлением крупных танковых сил значительная часть противотанковых средств будет подавлена или уничтожена ударами авиации, [144] то мы попадем в заколдованный круг, поскольку авиация сама стоит перед аналогичной проблемой. Во Вьетнаме, например, далеко не самым совершенным зенитным оружием сбито в процентном отношении, взятом к общему количеству используемых самолетов, больше машин, чем в последней мировой войне.
Принципы ведения боевых действий с применением ядерного оружия также претерпели значительные изменения: совершился переход от жидкостных ракет к ракетам, работающим на твердом топливе, что в значительной степени упростило использование этого оружия; американцы утратили монополию на доставку ядерного оружия к территории основного потенциального противника, установлено равновесие в этой области с русскими; центр тяжести с бомбардировочной авиации переместился на ракеты; наконец, повысилась общая эффективность оружия и средств борьбы с ним.
Доступные нам уставы и наставления по управлению обычными войсками Германии, Франции и Америки явно недостаточно отражают опыт мировой войны и результаты послевоенного развития, а потому давно устарели. Да и психологический момент, значение которого непрерывно возрастает, отодвигается далеко на задний план. Внимание, очевидно, все больше сосредоточивается на боевых уставах родов войск, на которых прежде всего сказывается техническое развитие вообще и постоянно ожидаемое воздействие ядерного оружия в особенности.
Положения уставов, касающиеся ядерного оружия, — те, которые нам знакомы или известны по разговорам, — не выходят далеко за пределы вопросов, связанных с воздействием этого оружия на войска и оборонительные сооружения, а также с мерами защиты войск от него. Разработка уставов, отражающих синтез особенностей обычного боя и боевых действий с применением ядерного оружия, — задача самая важная и, пожалуй, самая сложная. Многие утверждают, что добиться в этом деле удовлетворительного решения даже теоретически невозможно.
В отношении принципов использования стратегического ядерного оружия официальных данных не существует, и тем не менее в этом явно простом вопросе, видимо, тоже имеются некоторые неясности. Так, например, в середине декабря 1965 года бывший министр обороны ФРГ Франц–Йозеф Штраус заявил, что еще в 1960 году федеральное [145] правительство старалось узнать постоянйые цели американского стратегического ядерного оружия. Некоторые немецкие офицеры, говорил он, были проинформированы об этом. Информация соответствующих немецких инстанций привела к тому, что федеральное правительство начало требовать от американцев изменения карты целей. Когда ее откорректировали, стало ясно, к каким катастрофическим последствиям привело бы применение ядерного оружия.
Изложенные здесь факты дают представление прежде всего об огромных трудностях, которые возникли в военном деле и которые осложняются еще и тем, что средства борьбы находятся в постоянном, а в некоторых областях в очень быстром развитии. Определение положений и принципов, пригодных на все случаи жизни, стало делом очень сложным. Соответственно большими становятся и ошибки. Найдя ту или иную формулировку, необходимо постоянно учитывать, что она может подвергаться пересмотру, во всяком случае частичному. И коль скоро уставы все же создаются, нужно стремиться к тому, чтобы они всегда отражали последний уровень знаний, находящихся в постоянном развитии.
14. Можно ли предотвратить войну?
Война всегда была страшным бичом для человечества. Люди создавали экономику, технику, науку, великие произведения культуры, государство, право, мораль. Они всесторонне совершенствовали условия своего существования. Однако эту деятельность все время прерывали войны, уничтожавшие ценнейшие плоды созидательного труда. Люди воспринимали войну как нечто неизбежное. И лишь очень поздно, практически в последнее столетие, они стали всерьез думать о мерах ее предотвращения. Время, прошедшее после второй мировой войны, было наиболее подходящим для того, чтобы с особым вниманием снова обратиться к этой мысли. Новые способы ведения войны, грозящие уничтожением огромной части человечества, в сочетании с международной обстановкой ставят проблему предотвращения войны в ряд важнейших общечеловеческих проблем.
Мысль о предотвращении войны содержит в себе значительный элемент бесперспективности из‑за того, что все [146] ранее предпринимавшиеся попытки запретить войну ни к чему не привели, хотя условия для проведения этой идеи в жизнь раньше были несравненно проще. При осуществлении этих попыток выяснилось, что избиравшиеся средства и пути предотвращения войны оказались непригодными, что в жизни могут иметь место условия, изменить которые человек не в силах.
Основная причина неудач этих попыток состояла в том, что люди, не устраняя причин, которые постоянно приводят к войне, создавали прежде всего международную организацию, призванную исключить войну из жизни государств. То обстоятельство, что предотвращение войны невозможно без ликвидации порождающих ее причин, не учитывалось. Во многих государствах это обстоятельство, видимо, известно, но там не хватает сил и желания сделать из него должные выводы и предпринять решительные шаги для устранения причин, порождающих войну.
Примером попыток добиться определенных результатов с негодными средствами является Парижский пакт 1928 года, так называемый пакт Келлога — Бриана, целью которого было запрещение войны. В нескольких строчках этого договора — пожалуй, самого короткого из всех международных документов — государства обязывались в будущем отказываться от войны как средства достижения политических целей. Лишь значительно позднее люди увидели всю наивность и лицемерие государственных мужей, которые рассчитывали с помощью этого договора одним махом уничтожить многовековое явление — войну, — в основе существования которого лежат очень серьезные причины. И действительно, в период после заключения этого договора войн было больше, чем в самую богатую войнами эпоху прежних времен.
