Ознакомительная версия.
И. П. Магидович с сыном, комментируя рассказ о путешествии Оттара, сделали предположение(!), что норвежский мореплаватель представил английскому королю только часть правдивых сведений. Когда норвежец стал говорить ему о биармах, здесь произошло, по их мнению, «какое-то недоразумение»(?), т. к. Биармии в тех местах не могло быть по вышеуказанной причине – и все. Но Магидовичи не отрицали другого момента – Оттар мог побывать в Белом море. По словам ученых, «всего вероятнее, что он дошел до горла Белого моря и пристал к юго-восточному берегу Кольского полуострова, а может быть, достиг Кандалакшской губы».
Магидович и вместе с ним Никитин глубоко заблуждались в одном, именно Прибалтику скандинавы прекрасно знали и поэтому не могли спутать хорошо знакомые им прибалтийские страны, например, как указано в одном древнескандинавском географическом трактате XII века: «Вирланд, Эйстланд, Ливланд, Курланд, Эрмланд, Пулиналанд, Виндланд – самый западный перед Данией», с далекой и труднодоступной Биармией. Более того, как подметил неутомимый интернетовский Colonela Huntera, «хорошо знали скандинавы прибалтийские племена – куршей, ливов, земгалов и др., ни в одном источнике они не смешиваются и не сопоставляются с бьярмами. Точно так же никогда не смешивалась с рекой Виной в Бьярмаланде хорошо знакомая скандинавам Дюна – Западная Двина, именно под этим названием неоднократно упомянутая в рунических надписях, географических трактатах, текстах саг». И самое главное, в географическом трактате «Великие реки» начала XIV века Вина и Дюна упоминаются вообще раздельно, т. е. это, безусловно, две разные реки.
Следует отметить, окончательно «добивает» оппонент А. Л. Никитина, что лучше всего скандинавам был известен как раз район Дюны – Западной Двины: скандинавские источники хорошо знают острова и мысы в Рижском заливе, прибрежные племена и т. д. «Каким образом в столь хорошо известной скандинавам Восточной Прибалтике мог оказаться «появляющийся и исчезающий Бьярмаланд» – остается на совести А. Л. Никитина». Совершенно невозможно представить, почему при активных и непрерывных контактах скандинавов с народами Восточной Прибалтики они вдруг внезапно «потеряли» Бьярмаланд, полностью «забыли» о его местоположении – и, более того, «перенесли» его на север. Предположение А. Л. Никитина не только не находит подтверждения ни в одном историческом документе, но и противоречит, как вы сами убедились, всем без исключения упоминаниям Биармии (Бьярмаланда) в исторических источниках.
Именно поэтому фантом Рижского залива под названием Биармия, искусственно рожденный двумя исследователями, справедливо должен исчезнуть с географических карт древности.
Часть 7
Народ легендарной страны
Так к какому же народу – этникону относились коренные жители легендарной страны – биармы или биармийцы (beormas – у англосаксов и biarmar – у скандинавов), к какой этнической группе их можно причислить? На этот вопрос, как и на вопрос о названии таинственной страны, ученые тоже не могут найти ответа в течение нескольких столетий.
Начнем с Иоганна Шеффера. Как уже знаем, он полагал, что одна и та же страна на Севере у скандинавских и исландских составителей саг называлась Биармией, а у западноевропейских писателей – Скридфиннией, Скритифиннией. В результате чего сделал очень интересный вывод, что биармы, вначале существовавшие отдельно, участвуя в различных войнах, уменьшались в количестве и затем, постепенно ассимилируясь с лапландцами, окончательно исчезли.
Составитель сборника скандинавских саг о Биармии, Рафн, отождествляя ее с Пермью, сделал предположение о том, что если, по словам Оттара, финны (т. е. лопари, обитатели Кольского полуострова) говорили почти тем же языком с биармийцами и в рассказе о походе Торира Собаки называли своего бога Jomala (а это вполне отвечает квенскому Jumala), то отсюда напрашивается вывод, как правильно считал С. К. Кузнецов, о «ничтожной диалектической разности пермяцкого и биармийского языков», т. е. пермяки – это биармы.
Однако, по замечанию ученого из Екатеринбурга А. В. Головнева, созвучные теонимы распространены не только у финнов и карел (Jumala – бог), но также далеко на восток – от саамов через народности мари и коми, где имя божества звучит в различных вариантах, как Yibmel, Imbel, Yumala, Yummal, Yeu, Yuma, Yumal, до ненцев (Явмал) и хантов (Йем в значении «священный»). Таким образом, сделал заключение исследователь, пространство Биармии этнически явно не замыкается на прибалтийских финнах, как некоторые думают. Более того, по мнению сибирского историка в сюжете скандинавских саг об ограблении викингами капища Йомали «речь идет, скорее всего, о Северной Двине (Vina) – условном пограничье саамских и самодийских территорий».
А. М. Кастрен отождествил все древнее население Севера (финские племена) с биармами, а последних – с карелами. Кроме того, он сделал вывод, что к финским племенам относятся и древние обитатели Двинской земли, чудь по народным преданиям, по летописям – Заволочская чудь, значит они, в свою очередь, не кто иные, как биармы скандинавских саг.
Признавая тождественность Биармии и Перми, архангельскоий исследователь П. С. Ефименко все же выражает сомнения в том, что Биармию должны заселять исключительно пермяки или зыряне. По его мнению, т. к. Биармия занимала огромную территорию на северо-востоке Европейской России и даже часть Сибири, то она должна заключать в своих пределах много различных финских племен, в том числе и пермяков и зырян. Но, вероятно, они занимали только восточную часть Биармии. На берегах же Северной Двины, был твердо убежден Ефименко, под именем биармийцев скрывается давно исчезнувший народ – чудь, названный летописцами Заволоцкой Чудью.
Такого же мнения придерживался другой известный исследователь Севера Е. К. Огородников. Соглашаясь с суждением пермского историка П. С. Савельева, что название биармийцев (Biarmar у скандинавов, Beormas у англосаксов, Permii – у византийцев и Пермь – в русских летописях) не следует приурочивать исключительно к пермякам, т. к. «название Пермь нарицательное, а не собственное», поэтому, кроме них, под обитателями Биармии можно понимать и корел, очень рано занявших пространство от Ладожского озера до Белого моря и Северной Двины. По предположению Огородникова, пермь вместе с корелами носила имя баснословных биармийцев, исчезнувших или, скорее, скрывшихся под названием заволочской чуди.
Несмотря на то что «пермяцко-зырянское племя» большинство историков отождествляло с биармийцами скандинавских саг, тем не менее, Д. И. Иловайский и вместе с ним известный исследователь пермской старины А. А. Дмитриев справедливо полагали, что биармы должны обитать в прибрежьях Белого моря, на Северной Двине, там, где была древняя заволочская чудь.
Ссылаясь на часто встречающиеся названия поселений «Корелы», «Корельская», расположенные в низовьях Северной Двины, Д. П. Европеус полагал, что под биармийцами надо понимать обитавшие в те времена в устье Двины финские племена, причем именно корел.
По-иному думал знаток древнеарабских рукописей Д. А. Хвольсон, который отнес древнейшее население – биармийцев, правда, посчитав их ошибочно за жителей Перми, к предкам одного из племени Руссов (Руси), которое обитало далеко на Севере.
Наших современных ученых также интересовал вопрос этнической принадлежности биармов или биармийцев. Так Е. А. Рыдзевская при анализе скандинавских саг с целью выяснить, какие племена надо подразумевать под именем сбежавших от татар «бьармов» в Норвегию, пришла к выводу, что это были явно не саамы и не карелы, которых авторы саг хорошо знали, а наверняка другие племена, вероятней всего, жители Подвинья.
Такой же точки зрения придерживался и И. П. Шаскольский, считавший, что Биармия находилась на берегах Северной Двины, поэтому биармы должны были составлять основное население Подвинья IX–XIII вв. Русская начальная летопись помещает там чудь заволочскую – «загадочное племя, после XII в. исчезнувшее из русских источников». В таком случае биармы и чудь заволочская – это один народ.
Иного мнения придерживались финские ученые. Один из них А. М. Талльгрен, поскольку в Перми не были обнаружены скандинавские находки, сделал заключение, что Биармия должна находиться в Приладожье и, следовательно, биармы были карелами. Как уже упоминалось, позднее у Талльгрена нашлось много последователей, таких, как шведский ученый В. И. Равдоникас и советские Л. А. Голубева, С. И. Кочкуркина, В. И. Матузова и другие.
Ознакомительная версия.
