Ознакомительная версия.
Страх оборачивается целеустремленной деятельностью — и это первое, что должен сделать человек, стремящийся остаться в живых. Появление «мириад вопросов и возражений» является обычной реакцией людей, оказавшихся в эпицентре катастрофы. Во время террористической атаки на Всемирный торговый центр пожарный Сэм Мелиси находился на борту пожарного катера, курсировавшего недалеко от башен. Он вспоминал, что испытал «странное ощущение, будто множество самых противоречивых чувств смешались в один коктейль». Сент-Экзюпери не раз замечал, что единственная мысль, которую может себе позволить человек в критической ситуации, — это мысль о последующем правильном шаге. Рассказывая о смертельно опасной профессии пожарного и признаваясь в своей любви к ней, Лешак писал о «кошмарных, но одновременно и удивительных моментах, во время которых страх делает тебя настолько тонко чувствующим человеком, что ты просто не можешь умереть».
Согласно исследованиям многих психологов, семьдесят пять процентов людей, попадающих в катастрофические обстоятельства, ошеломленно замирают на месте. В своем оцепенении они не в состоянии ни думать, ни правильно действовать. (Некоторые психологи отстаивают противоположную точку зрения, считая, что люди перед лицом гибели обычно редко паникуют и, как правило, сохраняют самообладание. Яркой иллюстрацией этого положения стало поведение многих участников трагедии 11 сентября.) Японцы отметили стереотип такого поведения после взрыва атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки: у переживших бомбардировку стала развиваться некая блокировка сознания. У этого явления даже появился специальный термин: burabura — «болезнь бездействия». После 11 сентября я наблюдал подобное среди людей, которые постоянно возвращались к обломкам башен-близнецов.
Каллахэн начал обдумывать план действий. Его парусник, который давно уже должен был уйти под воду, все еще оставался на плаву благодаря водонепроницаемым камерам. Это нужно использовать. И потому он принимает решение до последнего не обрубать концы и держать плот привязанным. Он знал, что находится в той части океана, где корабли проплывают не слишком часто, следовательно, надеяться на быструю помощь не приходилось. Следующий шаг, который он планировал предпринять, был почти отчаянным, но необходимым, и осуществлять его следовало крайне осторожно — как, собственно, многие действия, необходимые для выживания. Каллахэн перебрался с плота на почти затонувшее судно и нырнул в затопленную каюту, чтобы взять, наконец, мешок с набором для выживания. Мешок оказался такой тяжести, «словно там были собраны все грехи земной юдоли», но он справился и с ним, и со многими другими нужными вещами. Когда Каллахэн перерезал крепежную веревку, связывавшую его с «Соло», он был хорошо подготовлен к предстоящим испытаниям — естественно, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства. Ради нужных вещей и продуктов он рисковал жизнью, ныряя в тонущую яхту. Но ведь и делал он это ради спасения собственной жизни, то есть поступил так, как свойственно любому живому существу. Без риска не бывает награды. Без риска не бывает освобождения.
Каллахэн стремился использовать эмоциональное состояние на пользу делу и следил, чтобы душевное волнение не подвело его. Он «тщательно обдумывал каждый предстоящий шаг, просчитывая каждую свою потребность» — это его собственные слова. Опытный яхтсмен, Каллахэн понимал, что течение снесет его на запад, а не на восток, и землю он увидит, лишь добравшись до Карибского моря. От его места до Карибов пролегало почти три тысячи километров. Вряд ли в положении Каллахэна имело смысл размышлять, живым ли он туда доберется или плот доставит его мертвое тело по назначению. Не следует задумываться о том, что может вызвать еще более сильный взрыв отчаяния. Надо строить планы лишь на сутки вперед до следующего утра. Нельзя распускаться и поддаваться панике. Даже самый ничтожный шаг, сделанный ради спасения, должен приносить результат. Поэтому Каллахэн ставил перед собой небольшие и достижимые цели, ничего не откладывая «на будущее», и решал только выполнимые задачи — это имело огромное значение, поскольку любой час мог стать решающим в его сценарии выживания.
Каллахэн нашел силы даже подтрунивать над собой:
Почувствовав некоторое облегчение, так как бешеный натиск волн несколько ослаб, я принимаюсь корить себя в духе Хамфри Богарта. Так-то, приятель, теперь ты остался один[46].
Не случайно ему пришел на ум Хамфри Богарт. Именно классическое голливудское кино формировало в нашем сознании культурный образец невозмутимых героев; и именно голливудские актеры, такие как Марлон Брандо, Джеймс Дин, Клинт Иствуд и многие другие, создавали их образы. Можно вспомнить и литературного персонажа, созданного Дэшиллом Хэмметом, — безымянного героя его детективного цикла «Сотрудник агентства „Континенталь“» (The Continental Op, 1923–1930). Как писала о герое Хэммета литературный обозреватель The New Yorker Клавдия Пирпонт, «эмоции ужасно утомляют его в рабочее время, но суть в том, что все его время — рабочее». В любой культуре существуют собственные ритуалы выживания, которым мы во многом обязаны голливудским фильмам и бульварным детективам. Хорошие парни неизменно остаются спокойными, а плохих захлестывают эмоции. Поэтому они погибают.
Лич пишет, что «чувство юмора — не „предмет“ роскоши, а жизненно важный „орган“, необходимый для спасения». Среди солдат широко распространен окопный юмор, помогающий выживать не только на войне, но и во время одиночного плавания в океане, развода или смерти любимого человека.
Эмоция обладает огромной силой, которую надо использовать в целях выживания. Как вы помните, так было у Каллахэна: «…пламя [страха] подогревает дремлющую энергию. Страх подталкивает к действию». Именно страх заставил его нырнуть в затопленную каюту. И страх помог ему выбраться оттуда.
Бесспорно, выжить Каллахэну помогла отличная подготовка. Он много раз выходил на парусниках в океан и знал о яхтах все. И он много читал. Ему очень помогли советы Дугала Робертсона, который подробно описал в книге Survive the Savage Sea («Выживание в море»), как его судно потопил кит и как ему пришлось 38 дней вместе с семьей дрейфовать в океане. Ее Каллахэн взял с собой на «Соло». Книга лежала в аварийном мешке рядом с самыми необходимыми вещами и поэтому оказалась вместе с нашим героем на спасательном плоту. Он подробно изучал книгу 117 DaysAdrift («Сто семнадцать дней на плаву») супружеской пары Мориса и Мэрилин Бейли, которые более ста дней продержались в океане на надувном плоту. Каллахэн хорошо знал, сколь немногим в такой ситуации удалось спастись; как правило, люди не выдерживали более месяца. Но самое важное — он знал, что есть выжившие. Значит, каждый, кто хочет остаться в живых, должен твердо помнить о такой возможности. Позже он напишет: «Все на свете возможно. Все, что доступно воображению, возможно в жизни».
Тверже становился его характер, и он сознательно делал все, чтобы закалить свою волю еще больше:
Надо как следует постараться, постараться изо всех сил. Ни от чего не увиливать, ничего не откладывать на потом. Мне некуда отступать. В этой голубой зыбучей пустыне никуда не спрячешься. Бывало, что я закрывал на что-то глаза. Порой обманывал других. Но природу вокруг пальца не обведешь[47].
За время своего путешествия по океану он узнал еще одну вещь и понял, насколько она важна для спасения: «Какое прекрасное чувство — глубокое смирение». Эл Сиберт передает в своей книге «Характер выживших» фразу, сказанную ему одним офицером, командующим отрядом «морских котиков»[48]: «Персонажи наподобие Рэмбо погибают первыми». Роберт Скотт пришел к такому же выводу во время экспедиций в Антарктике. Мысль о взаимосвязи смирения и выживания уходит корнями в глубокую древность. В древнекитайском трактате так об этом написано:
Храбрый и безрассудно дерзкий останется без головы.
Храбрый, но не безрассудно дерзкий останется в живых.
До сих пор, как мы видим, Каллахэн вел себя как настоящий отличник по предмету «школа выживания». Укреплялись его решимость и характер. Кроме того, воспитанный на американской культуре, он не забывал о ставших легендами кинематографических и литературных героях. Каллахэн использовал их образы как примеры для создания воспоминаний о возможном будущем, которое постепенно становилось вполне достижимым.
Если человек более суток находится на надувном плоту в океане во время бури, то на коже, не просыхающей от соленой воды, образуются сотни ранок. После первых дней, проведенных вне «Соло», все тело Каллахэна было покрыто ссадинами и фурункулами, которые еще больше разъедались от морской соли. Он страдал от жгучей боли, мешавшей ему заснуть. Но когда был найден источник, откуда просачивалась вода, и после долгих усилий заделаны две небольшие дыры в днище, он почувствовал себя настоящим победителем. Если в подобной ситуации человек испытывает радость от небольших достижений: «Пусть ненадолго, но я воспрял духом и восстал со смертного одра», — то это свидетельствует о многом, и прежде всего о страстном стремлении остаться в живых.
Ознакомительная версия.
