Ознакомительная версия.
В ту ночь до Кили дошла сложность их положения, особенно ей все стало понятно, когда они увидели корабль. И сколько ее несчастные спутники ни пытались, крича и размахивая руками, привлечь его внимание, он прошел мимо. Кили уже знала, что их никто не заметит, даже береговая охрана, — особенно ночью. Они были одиноки в этом мире. Поэтому нужно спасаться самостоятельно. Проанализировав и оценив ситуацию, Кили окончательно приняла окружавшую ее действительность. Только она несет ответственность за собственное выживание.
Еще днем, когда они, вцепившись в веревку плота, находились в воде, Адамс обвинил Кили, будто она его пинает ногой. Поскольку ничего подобного она не делала, то решила нырнуть под воду и посмотреть, что происходит: «Я оцепенела от страха. Я не верила своим глазам… Акулы. Полно акул». Внимание хищников привлек и перевернутый плот, и пять пар болтающихся ног, но самое главное — кровь из ран Мег. После этого людям удалось перевернуть плот и перебраться в него. Открытые всем ветрам, они начали замерзать.
Весь последующий день акулы продолжали кружить вокруг плота. В ужасе все сгрудились на одной стороне и чуть не перевернули плот. Ситуация сложилась отчаянная: акулы, холод, отсутствие самого необходимого, но особенно — ни плана действий, ни лидера, ни дисциплины. Единственное, чего было в избытке, — крики и брань. Страсти накалились до предела. Время от времени Кили тоже приходилось включаться в перебранку, хотя она прикладывала все усилия, чтобы контролировать работу мысли и управлять своими эмоциями. Сначала ей это удавалось с трудом, но она старалась — ведь нужно было выживать. Когда человек сдается, он умирает. Здесь уместно еще раз привести слова Джеймса Стокдейла о необходимости проходить «курс близкого знакомства с болью» и мнение Марка Мури о хищнической природе человека, помогающей ему выжить. Кто в своей жизни мало сталкивался с борьбой за выживание, тот больше подвержен опасностям.
Пока члены команды ругались, злились, несли полную околесицу, впадали в истерику или депрессию, Кили старалась собраться с силами: «Я закрыла глаза, чтобы только не видеть их лиц, напоминающих посмертные маски, и акул. Чтобы вообще ничего не видеть». Во что бы то ни стало ей требовалось сохранять душевное равновесие.
Подобное поведение говорит нам, что у Кили имелись силы взять судьбу в свои руки. Доказательством этому служит ход ее мыслей, кстати, очень напоминающий настрой Каллахэна в первые минуты, как его яхта пошла ко дну. Сама Кили потом вспоминала:
Ощущение такое, словно я попала под перекрестный огонь мыслей. Они носились в моей голове со скоростью снайперской пули. Я тогда подумала: «Главное — управлять своими действиями. Я должна себя контролировать».
Для обретения полного самоконтроля ей придется потратить слишком много усилий и времени. Однако многое она начала делать правильно уже с самого начала. Например, чтобы не утратить собранности и чувства цели, она начала молиться. Психологи, занимающиеся проблемой выживания, давно заметили, что в моменты опасности молятся даже неверующие люди.
Кили попыталась привлечь свою разношерстную команду к работе: начерпать в шлюпку теплой морской воды, чтобы в ней согреться, — однако ее попытки ни к чему не привели. В какой-то момент Марку Адамсу показалось, что он увидел слетевший с парусника спасательный плот, и все в великом возбуждении начали грести руками, попусту растрачивая драгоценную энергию.
Кили все думала о возможности согреться, и ей в голову пришла мысль, что можно обернуться в водоросли. Использовать любые подручные материалы — это еще один признак, указывающий на то, что человек стремится выжить в самой безнадежной ситуации. Идея Кили была неплохой — водоросли действительно могли бы их согреть. Однако реакция Марка оказалась слишком бурной: «Липкое дерьмо? Да ни за что не прикоснусь к нему!» Довольно часто с самого начала видно, кто выживет, а кто нет. Будь это не реальная судьба Кили, а голливудская картина с Мерил Стрип, то зрители давно бы уже поняли, что Марк кончит плохо.
В это время Брэд Каванах сидел в стороне от остальных, на носу плота, и орал в небо: «Пошел ты на …, бог! Будь ты проклят, тварь поганая!» С ним происходил процесс, противоположный самопогружению, с которого начинается выживание. Эпиктет писал:
Надо развивать в себе или внутренние качества — или концентрироваться на внешних; совершенствовать собственное мастерское владение или внутренними — или внешними факторами. То есть надо быть или философом — или обычным человеком… Отличительная черта философа — в знании того, что только он сам может предоставить себе преимущества и причинить себе вред.
Философ не винит других, но и не просит о помощи. Философ-стоик Эпиктет писал, по сути, инструкцию по выживанию. Смысл его слов в следующем: хочешь выжить — относись ко всему по-философски.
В сложившихся невыносимых условиях Каванах выбрал путь обвинения — но не себя. Он не погрузился в себя, чтобы собраться с силами, найти утешение и увидеть новые возможности. В буквальном смысле слова все пятеро умирали. Они переживали описанные Элизабет Кюблер-Росс стадии: отрицание, гнев, торг, депрессия, признание. Конечно, было бы поучительно сравнить их поступки с поведением Каллахэна, который не погибал, а выживал. Пятеро человек на дрейфующем плоту практически были не в состоянии изменить свою участь. Они остались без воды — в первую очередь это говорило об их плохой подготовке. Без посторонней помощи они были обречены на смерть.
Катастрофа часто приходит тогда, когда человек к ней не готов. Джон Лич писал: «Люди зачастую просто игнорируют возможность того, что с ними может случиться несчастье». Некоторые подсознательно верят, что заблаговременная подготовка к чрезвычайной ситуации может навлечь беду: «Не надо думать о несчастье, и оно обойдет стороной».
Состояние Кили можно было бы охарактеризовать как неустойчивое: она то следовала внутреннему инстинкту выживания, то скатывалась к смертельно опасным мыслям. Она прошла стадию торга с Всевышним: «Если поможешь мне выбраться, обещаю стать лучше». Многие погибают в ожидании божьей помощи, вместо того чтобы понять: только сам человек в состоянии помочь себе, причем не важно, верующий он или нет.
И все-таки Кили делала многое и старалась мыслить как человек, стремящийся выжить. Она заметила, что в водорослях, в которые они пытались обернуться, живет масса маленьких живых существ: «Я была поражена многообразием жизни, существовавшей в водорослях… Это был уникальный и самодостаточный мир». Если человек открыт миру и в состоянии оценить его красоту и величие, значит, он начинает признавать окружающую реальность и к ней приспосабливаться. Он находится здесь и сейчас. Глубже понимает значение того, что эта вселенная была такой до его появления на свет и не изменится после его ухода. Ощущать красоту и удивление означает познать суровую правду: мир никогда не будет приспосабливаться ко мне. Я должен приспособиться к миру. Смирение может стать лучшей реакцией человека, хотящего остаться в живых. Чрезвычайная ситуация — это как тест Роршаха[50]: она обнаруживает, кем человек является на самом деле.
Кили писала: «Я была слишком испугана; казалось, я теряю контроль над собственными мыслями». Она понимала, что ей надо взять себя в руки и вернуть контроль над собственным мозгом.
Адамс продолжал истошно орать, его вопли сводились к следующему: «Им что, мать их, никто не сказал, что мы здесь?!» Это походило на бред, и вряд ли сам Марк осознавал, что или кто такие «они». Он не брал ответственности за собственную жизнь, поскольку не понимал ни того мира, который бушевал вокруг него, ни того, который был внутри его. Он ожидал, что весь мир будет прогибаться под него и заботиться о нем. Джон Липпот находился в полном ступоре, а Мег страдала и практически умирала от полученных ран.
Настала вторая ночь. Кили мысленно унеслась в другой мир. Люди, которые выживают, часто уходят в самые дальние уголки долговременной памяти, потому что это помогает восстановить душевное состояние и собраться с силами. «Я увидела бейсбольный матч на поле с подстриженной травой, детей, качающихся на качелях, лающих собак и въезжающие в гаражи домов автомобили», — вспоминает она. Борьба за выживание может быстро истощить запасы энергии. Поддерживать баланс между эмоциями и разумом — все равно что удерживать равновесие на большом шаре. (Автор книги Anatomy of Thought («Анатомия мысли») Иэн Глин писал, что «галлюцинации, во время которых пациент заново переживает события прошлого, могут быть вызваны… возбуждением миндалевидного тела». Люди, выжившие в самых критических ситуациях, часто утверждают, будто у них были галлюцинации.) Уход в воспоминания и фантазии дает отдых и облегчение. Вполне возможно, что, «наполняя» мозг знакомой информацией, вы помогаете ему работать в ситуации, когда привычные ориентиры полностью утеряны.
Ознакомительная версия.
