рельеф сложен, запутан, но весь он сосредоточен повсюду в небольшом интервале относительных высот? Эта отнюдь не гипотетическая поверхность антропогенного выравнивания имеет глобальный охват. В зачаточном состоянии она существует на всех материках и полого, начиная с уровня моря, воздымается в глубь суши.
Итак, мы можем констатировать, что характер взаимен отношений рельефа Земли и ее биосферы в течение геологического времени существенно менялся, глубокие изменения имели место еще в палеозойскую эру. С появлением наземной растительности они привели развитие земной поверхности к коренным сдвигам. Лишь спустя несколько сот миллионов лет произошло выделение и отряда приматов человека, но его влияние на природу: течение Последующих 2–3 млн. лет оставалось на уровне влияний других слагаемых биосферы. Обезьянолюди мало отличались по этому признаку от простых обезьян Зато современная эпоха, и не тысячелетия или века а последние десятилетия, когда началась научно-техническая революция, стала подлинной революцией и в развитии рельефа Земли.
И рельеф Земли, и ее биосфера, как и все на нашей планете, имеют глубокие генетические и исторические корни. Условия, сделавшие возможным возникновение и развитие биосферы, — общие с условиями возникновения и развития самобытного рельефа Земли. И рельеф ц биосфера возникли, существуют и развиваются на той замечательной физической границе сред или геосфер, где восходящая с начала геологических времен, создавшая и воздушную и водную оболочки планеты ветвь потока массы — энергии рассеивается и сменяется противоположной ей ветвью нисходящего потока.
Возникнув совсем недавно, так называемая ноосфера, или сфера человеческого разума и труда, вероятно, будет стремиться все шире и глубже видоизменять рельеф Земли. Рациональное в ноосфере должно преобладать. И человеку, родившемуся в лоне «дикой» биосферы, необходимо сохранить заповедные места столь же «дикого», возможно, лишь «обезоруженного» в своих стихийных капризах доантропогенного рельефа.
Мы подходим к концу этой книги. Читатель мог убедиться, что, казалось бы, самые простые вещи, если они составляют какие-то части природы, на самом деле очень сложны, прежде всего тем, что связаны бесчисленными нитями с другими ее частями, что все они по-своему развиваются, «живут» и «умирают». Эти одновременно простые и сложные явления — формы земной поверхности — и в целом и в частностях образуют чрезвычайно пеструю неповторимую и прекрасную картину сегодняшней «наружности» твердой коры нашей планеты. Но картина эта открывается перед нашим чувственным взором только на суше. По берегам океанов, морей, больших озер она погружается в подводное царство, где наше восприятие рельефа дна водоемов невозможно не только без воображения, но и без объективных данных науки.
В книге говорилось о понятии «форма», о специфических свойствах форм рельефа, при этом рассказывалось о таких очень специальных вещах, как симметрия, активность развития, возраст форм рельефа и, наконец, о постоянно действующих на земной поверхности, взаимно противоречивых, но и взаимно дополняющих друг друга процессах интеграции и дезинтеграции. Но вот теперь имея в виду ин- и дезинтеграцию, не следует ли упрекнуть себя, что в приведенной трактовке эти два направления в морфологическом развитии Земли, как бы покрывая собой все разнообразие и специфику рельефообразующих сил, их сложных комбинаций и соотношений чрезмерно упрощают действительность, предлагая вместо живой, блещущей красками картины сухую, формальную безжизненную схему? Не формалистическое ли это умозрение, оторванное от живой почвы? Нет и еще раз нет потому что рассмотренные понятия при своей большой общности входят в саму методологию морфологического изучения любых явлений и вещей, в частности изучения и понимания развития рельефа других планет.
В самом начале этой книги говорилось о том, какую роль рельеф земной поверхности играет в природе и жизни человечества. Вернемся теперь к тем же вопросам, но посмотрим на них под другим углом зрения.
Население Земли быстро увеличивается, заселяются раньше практически безлюдные пространства, расширяется разнообразное строительство, в экономику втягиваются все новые производительные силы. Океан становится узок. В мире происходят огромные социальные и политические сдвиги. И на этом общем фоне рельеф земной поверхности все еще диктует человеку свои условия, правда во многих случаях отступая, но порой преподнося неожиданные драматические сюрпризы. Все это явилось причиной ответвления от главного ствола геоморфологии новой и очень важной ветви — прикладной геоморфологии. Ее можно было бы назвать также строительной геоморфологией. Суть ее ясна: она служит человеческой практике, и в первую очередь экономической оценке условий капитального строительства городов, заводов и фабрик, транспортных наземных магистралей, гидроэлектростанций, морских портов, аэропортов и т, д. При этом круг задач прикладной геоморфологии, как и действующей с ней рука об руку прикладной геологии, неуклонно расширяется.
В послевоенные годы, особенно за последние два десятилетия, во всем мире много говорят об охране природы, о проблемах экологии человека, для которого Земля уже начинает казаться тесноватой. Знаменательно, да и прискорбно, что само слово «природа» все более вытесняется, заменяясь далеко не эквивалентными словами «окружающая среда». «Окружающая среда»… — антропоцентрическое и, в конечном счете, потребительское начало переходит и в наш язык. Через язык оно коварно пробирается в самую глубину нашего сознания. В конце концов, впрочем, это верно: в больших городах природа и в самом деле заменена окружающей средой.
В нашей стране охрана природы гарантирована статьей 18 Конституции СССР, в которой сказано о необходимых мерах для охраны и научно обоснованного, рационального использования земли, ее недр, водных ресурсов, растительного и животного мира.
Здесь не место, конечно, обсуждать проблему охраны природы в целом, на этот счет имеется уже огромная литература. Но нельзя не вспомнить, что рельеф земной поверхности — это основа и важнейшая часть любого ландшафта, непрерывно взаимодействующая с другими его частями, — входит в понятие и самое существо земной природы в первую очередь. Как показывает весь мировой опыт, рельеф крайне чуток и чувствителен ко всякого рода искусственным воздействиям. Поэтому и он нуждается в охране, воспроизводстве и рациональном использовании своих ресурсов. А между тем сила воздействия на рельеф человека, сила разрушительная, все возрастает. Извлеченные всей мощью человеческого ума из той же природы, технические возможности и в потенции, и в реальном осуществлении превратились в прямую угрозу целым ландшафтам. Особо зловещую роль сыграло в этом создание землеройных машин всевозможных классов и мощностей и всякого рода взрывных устройств. Об этом специально и справедливо писали несколько лет назад в «Курьере ЮНЕСКО».
Охрана рельефа от необдуманных антропогенных воздействий не футурологическая, а вполне современная проблема, и задачи инженерной прикладной геоморфологии в настоящее время никак не могут ограничиваться и объединяться принципом опасности рельефа и геоморфологических процессов для человека и его сооружений. Уже в равной степени в проектах и планах народнохозяйственного масштаба должен найти свое место
