«волны» сообщений о наблюдениях — своеобразной модели и предвестника будущего феномена НЛО. Эта волна также началась в Соединённых Штатах Америки поздней осенью 1896 г., выплеснувшись «девятым валом» газетных статей в конце марта следующего года.
Сообщения о наблюдениях в этот период отличаются массовостью и детальностью. Очевидцы, «словно сговорившись», описывали сигарообразный, по виду металлический аппарат с крыльями, пропеллерами, килем и другими подобными деталями. На взгляд свидетелей, он представлял собой нечто вроде цельнометаллического дирижабля. Аппарат якобы нес мощные прожекторы, а скорость его достигала 150 миль (240 км) в час, как определил один инженер-железнодорожник, сравнив скорость этого «дирижабля» со скоростью поезда.
Хотя сам тип наблюдавшегося объекта резко отличается от «среднего НЛО» наших дней, между реакциями общества на эти явления много общего. И прежде всего обращает на себя внимание внутренняя противоречивость этой реакции. Восторги очевидцев перед мощью человеческого гения, «наконец-то покорившего небо», — и их же страх при виде «дирижабля»; уверенность очевидцев в том, что они видят нечто реальное, — и боязнь огласки; объяснения, предлагавшиеся многими учеными: наблюдаются Венера, Ригель, Бетельгейзе, — и сомнения других ученых в том, что все наблюдения объяснимы таким образом (подробнее см. [1, с. 21–24]).
Не обошлось и без «контактов» с «пилотами» дирижабля. Последние в большинстве случаев были вполне земными людьми: просили снабдить их водой и съестными припасами, а также бросить несколько писем в ближайший почтовый ящик. Они с готовностью подтверждали «теорию секретного изобретения» и обещали в ближайшее время (как только будет получен патент) публично открыть «секрет полета». Один из немногих сравнительно «нестандартных» контактов — сообщение судьи Лава и его друга м-ра Битти о встрече (около Уоксахачи, шт. Техас) с группой из «пяти человек в необычной одежде» около «странно выглядевшей машины». Друзьям объяснили, что перед ними — знаменитый «дирижабль», и пригласили осмотреть его. Оказалось, что эта машина прилетела из района Северного полюса, где, вопреки господствующему мнению, существует земля, населенная потомками «десяти пропавших колен Израиля». Прощаясь с Лавом и Битти, один из «пилотов» сказал, что все желающие смогут увидеть дирижабль на выставке в Теннесси 18 и 19 июля 1897 г. Затем, по словам очевидцев, эти люди вошли в аппарат, который поднялся в воздух и улетел [1, с. 11].
Завершилась волна 1897 г. в конце апреля — после обнаружения нескольких писем, якобы сброшенных с «дирижабля», одно из которых было адресовано Т. А. Эдисону и подписано «электриком воздушного корабля № 3 К. Л. Гаррисом». Эдисон заявил, что не знает никакого Гарриса и что, по его мнению, вся эта история — «чистейшее надувательство». Невозможно тайным образом построить дирижабль. После этого авторитетного заключения, воспроизведенного газетами по всей стране, поток сообщений резко упал. Но не до нуля. В мае они время от времени продолжали поступать, а в июне из Техаса пришло сообщение об одновременном наблюдении двух «воздушных кораблей». Однако к осени все успокоилось.
Сейчас, с расстояния почти в сто лет, «теория секретного изобретения», деликатно выражаясь, также выглядит не особенно убедительно. В основном «волна» 1896–1897 гг. была, по-видимому, явлением социально-психологического порядка. И все же некоторые очевидцы действительно видели что-то, чего не могли себе объяснить (НЛО «в широком смысле»). Общественное же мнение сложилось в полном соответствии с картиной мира той эпохи, в которой изобретатели явно опережали по популярности инопланетян.
Следующая большая волна наблюдений «воздушных кораблей»—1912–1913 гг, — приобретает еще более «земной» характер. Сообщения о наблюдениях странных аппаратов над территорией различных европейских стран (прежде всего Англии и западных районов Российской империи) вызвали заметный резонанс в дипломатических и военных кругах. Это и понятно: первая мировая война была уже не за горами и речь вполне могла идти о разведывательных полетах самолетов и дирижаблей будущего противника — Германии и Австро-Венгрии. Немцы протестовали, уверяя, что такие экспедиции технически невозможны и практически бессмысленны, но сообщения продолжали поступать, причем в них снова упоминались «мощные прожекторы», ночные полеты, большие высоты и скорости, недоступные для авиационной техники того времени (подробнее см. [26]). Правда, «мощные прожекторы» нередко оказывались просто Венерой, по появлению новых слухов это не мешало. Случались и «контакты», например такой: «В Проскурове в полицейское управление явился староста с[ела] Вахилевки и поведал следующую загадочную историю. Вечером он заметил в поле неведомую машину с двумя людьми. Староста подошел к ней поближе и тут сообразил, что это аэроплан. Староста строго спросил летчиков, кто они и как сюда попали, но назваться они отказались, а затем, подхватив его на аэроплан, умчались, несмотря на протесты, плач и просьбы старосты «отпустить душу на покаяние». На аэроплане в воздухе летчики потребовали сведений, а когда тот отказался, они бросили его близ г[орода] Бара Подольск [ой] губ[ернии], отстоящего на 60 верст от Вахилевки. Аэроплан скрылся в неизвестном направлении. Теперь полиция разыскивает таинственных авиаторов. Полагают, что аэроплан австрийский» [3] [27].
Между 1913 и 1947 гг. известна еще одна волна сообщений о странных летательных аппаратах — поднявшаяся в 1933–1934 гг., когда «вся Скандинавия была взбудоражена полетами неизвестных «аэропланов» с сильными огнями на борту, бороздившими небо Финляндии, Швеции и Норвегии в снежные, северные ночи» ([28, с. 111]; подробнее см. [29]). Попытки норвежских и шведских сил ПВО перехватить эти самолеты не дали, результатов, но теперь и подавно не было речи ни о марсианах, ни о таинственных изобретателях. Ставился лишь вопрос о том, какое государство может располагать столь совершенными машинами.
Относятся ли волны 1896–1897, 1912–1913 и 1933–1934 гг. к тому феномену НЛО, который мы рассматриваем в данной книге? Иными словами, могут ли в этих массивах сообщений содержаться хоть какие-то сведения об аномальных атмосферных явлениях? За давностью лет и ненадежностью материалов установить это трудно. С одной стороны, как отмечалось выше и как мы увидим в следующих разделах, «обобщенный образ» «воздушных кораблей» и «таинственных самолетов» не соответствует «обобщенному образу» «среднего НЛО» за период 1947–1989 гг. С другой — в конце XIX и в начале XX веков часты наблюдения световых источников, которые интерпретировались как «прожектора на дирижаблях». Среди них, в принципе, могли быть и ААЯ. Д. Меизел, к примеру, допускал, что некоторые сообщения из этого периода «возможно, относились к «истин-ным» летающим тарелкам» [3, с. 97] (хотя и понимал последние лишь как редкие оптические явления в атмосфере). Но главное даже не в этом. В конце концов, «Робозерское диво» как необычный объект (и тем самым «претендент» на «звание» ААЯ) более убедительно, чем весь комплекс наблюдений 1896–1897 гг. Однако и эта, и последующие волны в социально-психологическом отношении — явные предшественницы «сверхволны», которая началась в 1947 г. (и в которой были свои циклы активности). Главное их отличие от сверхволны — второстепенное
