Противоположная тенденция появилась во второй половине XVII века. Первый английский роман – «Оруноко» А. Бен (1688) – явился в то же время и первым антиколониальным романом. Впоследствии против колониальной политики в своих произведениях выступали также Дж. Свифт, Р.Л. Стивенсон, О. Шрейнер, Э.Ч. Джонс, Б. Давидсон, Д. Стюарт, Д. Лессинг, Дж. Олдридж, Г. Грин и др.
Однако, как и в политике, имперская тема стала одной из доминирующих в литературе. Отголоски имперских мотивов (герои-колонизаторы, описание моды на интерьеры в восточном духе, черные слуги, рассуждения о колониальных делах и т.п.) мы можем найти как в книгах, посвященных «домашней» английской жизни (например, в романах Д. Остен, Ш. Бронте, Э. Гаскелл и др.), так и в произведениях, рассказывающих об открытии новых земель, их завоевании и жизни англичан в колониях.
Кроме того, имперская тема активно продуцировала утопические идеи. Так, в романе капитана Ф. Марриэта «Хозяин готов» (1841) несколько англичан, оказавшихся на пустынном острове в Южных морях, благодаря своему трудолюбию превращают место своего обитания в маленькую процветающую колонию.
В образцовом империалистическом рассказе «Остров Зари» Г. Мартино (1845) утверждает, что состояние, в котором находятся «дикари», – это вид коллективного суицида, и только белые, прибывшие на большом «каноэ без уключин» и принесшие «Великое Откровение» цивилизации, спасают островитян. Где было варварство, там стала господствовать рациональность, где было детоубийство – создались счастливые семьи, место войны и лени заступили торговые отношения, а «Великое Откровение» заключалось в «честной» торговле.
Подобные идеи процветали и в поэзии. В поэме «Видение Акбара» (1892) А. Теннисона рассказано о пророческом сне правителя империи Моголов, в котором он предвидит падение своей власти и приход британцев, несущих мир, справедливость и общественные реформы.
История художественной литературы 1830-1900 гг. показывает, что имперская тема стала господствующей к последней трети XIX в. Первой вехой на этом пути стала активизация литературы путешествий, которая была призвана искоренить недостаточное знание Африки викторианцами. Так, в 1877 г. в английских газетах стали появляться письма о Южной Африке Э. Троллопа, а в 1878 г. была издана его двухтомная книга «Южная Африка», снабженная географической картой и «особо интересным» приложением – планом и оценкой запасов копей в Кимберли. Книга содержала сведения об истории африканских колоний, об их политическом управлении, о положении так называемых «туземных территорий» («native territories»). Текст представлял собой смесь исторического повествования, путевых записок и социо-политического трактата. Благодаря точности сведений произведение Э. Троллопа стало ценным источником информации о состоянии дел в африканских колониях и открыло дорогу другим подобным произведениям.
Следующим этапом стало завоевание широкой читательской аудитории жанром империалистического приключенческого романа для подростков и взрослых. Следует сказать, что литература для юношества – особая глава в развитии английской словесности. Ее основной задачей было воспитать будущих солдат империи в духе захватнической политики и превосходства англосаксов. Подобные романы писали У. Кингстон («От шалуна до адмирала», 1883) и Д. Хенти («Святой Георг в Англии», 1885, «С Буллером в Наталь», 1901, «С Робертсами в Преторию», 1915 и др.). Д. Хенти в предисловии к одному из своих многочисленных романов сформулировал морально-воспитательное кредо империалистической литературы для юношества: «Храбрость предков создала величайшую империю в мире. Если она будет потеряна, то из-за трусости их наследников» [15, с. 167].
Идеи джингоизма и социал-дарвинизма, расширения влияния Великобритании в странах Азии и Африки, возможности превращения дикарей в англичан по внешнему облику и духу отражены в произведениях Б. Дизраэли («Конингсби», 1844), А. Конан Дойла, Р. Киплинга, сформулировавшего идею мистического «бремени белого человека». Так, в романе Д. Бьюкэна («Prester John», 1910) белый герой проповедует равенство рас, чтобы обмануть восставшего вождя аборигенов Лапуту.
Некоторых писателей можно назвать «литературными провожатыми империи»: они описывали великолепную природу колоний, плодородные земли, богатство недр, возбуждая желание овладеть этими сокровищами. Среди них отметим Р. Баллантайна («Коралловый остров», 1857, «Охотники на горилл», 1862, «Черная кость», 1873) и Г.Р. Хаггарда (цикл «африканских» романов), в целом не возражавших против колониальной системы, но осуждавших ее методы.
Таким образом, несмотря на существование противников колониальной системы империализма, Британия XIX в. избрала империализм своей ведущей идеологией, что наглядно отразилось и в литературе этого периода.
Изучив историю понятия «ориентализм» и его отражение в научной, общественной и литературной мысли, мы приходим к следующему выводу: зародившись как филология и герменевтика, ориентализм, пройдя стадию чисто географических и культурных представлений и стадию академической науки, перерос в концепцию, влиявшую на политику крупнейших европейских держав. В таком качестве ориентализм, породив комплекс негативных стереотипов о Востоке, стал опорой колониальных идей. В процессе эволюции ориентализм в круг своих интересов постепенно включал все новые восточные страны, захватив таким образом Северную Африку как землю, населенную народами, говорящими на арабском языке. Впоследствии понятие «Восток» (Orient) распространилось на весь африканский континент, породив внутри ориентализма особую дисциплину – африканизм.
В художественном творчестве ориентализм первоначально распространял положительный образ Востока, но с превращением колониализма в конце XIX в. в основную политическую доктрину литература (литература путешествий, литература для юношества, утопическая литература) стала отражать ориентальные образы в их преломлении сквозь призму колониальных (цивилизаторских, этноцентристских) идей.
1.2 Развитие ориентальных мотивов в английской литературе от истоков до конца XIX века
Следует признать, что наряду с политикой и культурой ориентализм оставил заметный след и в литературе. Как пишет Г. Чхартишвили, «отличительная черта ориентализма как литературного направления и художественного приема – любовь к Востоку издалека, часто любовь к Востоку вымышленному, идеализированному. Она предстает как метафора, как зеркало, с помощью которого Запад пытается разглядеть дефекты и несимпатичности собственной физиономии. Не раз Восток служил для западной литературы аргументом, доказывающим неправильность Запада. При этом сохранялась эмоциональная дистанция, отчужденность, даже если автор искренне симпатизировал Востоку и неплохо его знал» [159, с. 255].
Можно согласиться, что писатели-ориенталисты всегда были людьми оксидентальными, т.е. западными, и их ориентализм – свойство приобретенное, а не врожденное. Даже те литераторы, которые родились или провели детство в восточном окружении (например, А. Бен или Р. Киплинг), создавали свои произведения как люди западные, хотя и с глубоким сочувствием к людям восточным.
Ориентализм, повторим еще раз, сам по себе предполагает наличие западного мышления, западной точки зрения, пусть и выраженной имплицитно. «…нет ведь стран или людей экзотических самих по себе, а есть только наше восприятие иноземного и непонятного» [157, с. 77].
И если европейский писатель сживется с Востоком настолько, что перестанет замечать его экзотику, к чему призывает художник А.С. Чуйков, то он сможет создать реалистическое, но отнюдь не ориенталистское произведение. В таком произведении не будет главного – западного взгляда на Восток. Основное правило, которым должен руководствоваться писатель, обратившийся к восточной теме, сформулировал еще А.С. Пушкин: «Европеец и в упоении восточной роскоши должен сохранить вкус и взор европейца <…>» [111, с. 129].
Здесь необходимо отметить, что мы различаем понятия «ориентальный» и «ориенталистский» по отношению к художественному произведению, и данное различие принципиально важно для настоящего исследования. Под «ориентальным» произведением подразумеваются, с одной стороны, тексты о Востоке, созданные восточными авторами, с другой, произведения авторов-европейцев, перенимающие стиль форму, тематику и идейное содержание восточной литературы. Говоря об «ориенталистских» художественных текстах, мы имеем в виду произведения о Востоке, созданные западным писателем и сохраняющие на себе печать западного мышления и идеологии. В данном случае стиль, форма и тематика могут быть также заимствованы из восточной литературы, но идейное наполнение остается оксидентальным (западным). Понятие «восточный» не отражает указанное различие и используется в качестве синонима слова «ориентальный».
