Многие до того времени молчавшие креационисты стали высказывать свое мнение, а многие эволюционисты-теисты превратились в креационистов. Без всякого запроса с моей стороны я получил большое количество свидетельств от людей, которые стали новообращенными не только в креационизм, но даже в христианство (хотя книга ни в коей мере не написана как евангелический трактат), прочитав «Потоп из Книги Бытия». Хотя книга давно нуждается в переработке (дело креационизма сейчас гораздо сильнее!), она по-прежнему пользуется большим спросом. С другой стороны, большинство эволюционистов (даже большинство эволюционистов-теистов) яростно реагировали и до сих пор реагируют на нее.
Важным событием, ускоренным выходом в свет данной книги, было создание Креационистского исследовательского общества в 1963 году. Первоначально зародившись в виде «креационистского исследовательского комитета» из десяти человек, оно быстро выросло до восемнадцати человек. Эти восемнадцать (большинство из них прочитали «Потоп из Книги Бытия» в рукописи, когда она готовилась к изданию) стали первым Советом директоров. Было принято заявление о вере вместе с уставом, который заверял в постоянстве заявления о вере и продолжающемся контроле со стороны членов-основателей. Д-р Уолтер Леммертс, сельскохозяйственный генетик, лауреат многих премий, стал первым президентом; после него этот пост занимали, приблизительно с пятилетними интервалами, Генри Моррис, физик Том Варне, ботаник Джордж Хоу, биолог Уилберт Раш. Был основан ежеквартальный журнал для важных исследований о научном и библейском креационизме, и он до сих пор продолжает выходить. Членство в обществе быстро росло; теперь в него входят приблизительно 700 членов с правом голоса (все они имеют ученую степень какой-нибудь области естественных наук) и около 2000 сочувствующих членов — решительных креационистов, верных библейским заветам.
С этого времени оформились многие другие креационистские общества, как местные, так и национальные, в том числе и в других странах. Все организации построены по принципу членства, в некоторых сосредоточены мощные научные силы, но в своем большинстве они основаны на более популярном и часто политическом принципе и пытаются продвинуть и даже узаконить введение креационизма в школах и других общественных институтах.
Однако организацией, которая, как полагают, больше всего способствует современному креационистскому возрождению, является не общество, а обычный институт с коллективом ученых, работающих полную рабочую неделю, и техническим персоналом.
Основанный в 1970 году, с 1972 года он известен как Институт креационных исследований (ИКИ). Я стал его основателем, оставив тридцатилетнюю карьеру на поприще светского просвещения, чтобы помочь основать креационистский либеральный гуманитарный колледж (Колледж христианского наследия в Сан Диего), образованный одновременно с ИКИ в 1970 году.
Свидетельства в пользу сотворения
Что касается свидетельств в пользу сотворения, то в них входят как религиозные, так и научные понятия. Библия ясно учит о специальном сотворении мира, так же, как и Иисус Христос, поэтому верящие Библии христиане, естественно, стремятся стать убежденными креационистами. Более того, различные антихристианские системы, исторически основанные на тех или иных формах эволюционной философии (гуманизм, атеизм, фашизм, расизм, коммунизм, экзистенциализм, социальный дарвинизм и т.д.) так же, как логические трудности попыток приписать эволюционный процесс — с его пустотой, беспорядочностью и жестокостью — мудрости, силе и любви Бога, делают абсолютно невозможным для истинного теиста принять эволюцию, если только при этом не руководствоваться личной выгодой.
Но научное свидетельство в пользу креационизма такое же ясное и точное, как и религиозное свидетельство, и может фактически развиваться вполне независимо от религиозного свидетельства. В этом заключается подлинная основа большого успеха современного креационизма. Проходящие в последние два десятилетия дебаты, в отличие от дебатов более раннего времени, сосредоточены в основном на научных данных. Креационисты указывают, что ни сотворение, ни эволюция не могут быть доказаны или даже реально проверены, так как оба эти понятия принадлежат истории и находятся за пределами досягаемости научного метода. Тем не менее, они считают, что «модель сотворения» может быть использована для объяснения полученных научных данных с большим успехом, чем эволюционная модель.
В некоторых случаях, разумеется, обе модели будут «предсказывать» одно и то же, и поэтому данные такого рода не могут явиться основанием для решения спора между моделями. И креационисты и эволюционисты, например, ожидают увидеть быстрые «горизонтальные» изменения в каждом «виде» организма, которые давали бы ему возможность приспособиться путем естественного отбора к изменению окружающей среды. Подобным же образом сторонники обеих моделей будут предсказывать более или менее параллельное сходство в генетической химии, эмбриологии и морфологии, одни на базисе общего строения, другие на базисе общего происхождения.
Однако эволюционисты ожидают видеть неограниченные вариации с небольшими «горизонтальными» изменениями, в ^конечном счете становящимися существенными «вертикальными изменениями, и они ожидают увидеть эволюционную непрерывность развития организмов, так как все предположительно развиваются от общего предка, в одинаковом мире, одинаковым процессом.
Креационисты, с другой стороны, предсказывают лишь ограниченные изменения с ярко выраженным разрывом между видами, и различия наряду со сходствами. Эволюционная модель может, конечно, расширяться, чтобы приспособиться к этим трудностям, но креационная модель прямо соответствует фактам! Более того, поскольку эволюция, предположительно, все еще продолжается, эволюционисты должны допустить существование в природе какого-то основного «закона обновления и интеграции», который так или иначе вызывает к жизни комплексные системы и затем выводит их на более высокий уровень сложности. Этот закон или процесс следует рассмотреть, так как, предположительно, он еще действует. Полагают, что в прошлом он создал космос из первобытного хаоса, жизнь из нежизни, высшие виды из низших видов, человека из животного.
Однако креационисты предсказывают положение, прямо обратное этому. Они предсказывают существование основного принципа консервации и дезинтеграции природы, когда созданные системы сохраняются количественно в их сотворенной сущности, в то же время дезинтегрируясь качественно из их сотворенного состояния первобытной безупречности.
Примечательно, что два самых основных и точных закона природы — это законы сохранения энергии и дезинтеграции (сохранения количества и дезинтеграции качества), в физических науках известные как первый и второй законы термодинамики. Они точно согласуются с «ожиданиями», возлагаемыми креационной моделью, но они явно противоречат эволюционной модели. В биологических науках они отразились в законе биогенеза («подобное производит себе подобное») и универсально пагубной природе мутаций, так же, как и в феномене старения, атрофии, смерти и исчезновения. Возможно, когда-нибудь эволюционная модель подвергнется существенным изменениям, чтобы включить в себя эти основные законы науки (хотя эволюционисты пока что не в состоянии сделать это, и многие из них даже не понимают сути проблемы). Но если это и произойдет, она не будет так же хороша, как креационная модель, которая «предугадывает» законы!
Но основной критерий — история, которая, по-видимому, зафиксирована для нас в окаменевших свидетельствах осадочных пород земли. Если эволюционная модель верна, тогда окаменелости должны фиксировать историю, показывающую постепенную эволюцию всех форм жизни от их общего предка. Это предусматривает множество переходных форм в виде окаменелостей. Фактически они все должны быть переходными формами! Креационисты, с другой стороны, не ожидают найти переходные формы. Они ожидают обнаружить в общем-то такую же ситуацию, что и в современном мире — то есть много различных видов, но с четко выраженными различиями между видами, а также много свидетельств атрофии и исчезновения. А каково истинное положение с окаменелостями? Данные, полученные в результате изучения окаменелостей, точно подтверждают предсказания креационистов.
В окаменелостях не обнаружено никаких переходных форм. Есть вариации внутри видов (например, лошади) и виды, которые наподобие «мозаики» сочетают структурные черты различных видов (например, утконос, у которого любопытна комбинация черт, присущих обычно рептилиям, птицам и млекопитающим), но нет животных — ни живых, ни окаменелых — которые обладали бы переходными изменяющимися структурами (например, чешуя превращается в перья, ноги становятся крыльями).
