Но эти игры в мораль с целью возложения вины – лишь частный случай ошибки атрибуции. Давайте рассмотрим несколько примеров.
Эпидемиологи считают, что до 1905 года не было никакой пользы от визита к врачу (Игнац Земмельвейс подсчитал, что присутствие врача при родах удваивало вероятность смертельного исхода). Однако врачи существовали за тысячи лет до того, как они начали приносить пользу. Так почему же они существовали?
Экономисты, аналитики и управляющие инвестиционными портфелями, как правило, в своих прогнозах просто гадают на кофейной гуще. Но это не мешает им получать огромные вознаграждения за свои услуги.
Цены на продовольствие в развивающихся странах ползут вверх, провоцируя голод. Это происходит потому, что прогнозы на будущие урожаи делаются на основе ущербных климатических моделей, которые не позволяют успешно проанализировать даже уже известную нам климатическую историю.
Юристы, специализирующиеся на исках о причинении вреда, подчас отсуживают у корпораций крупные суммы, хотя потерпевшие, здоровью которых якобы нанесен ущерб, страдают теми же заболеваниями и так же часто, что и все прочие граждане.
Так что же происходит? Сложность любой настоящей сети причин и вызванные этой сложностью помехи окутывают сеть туманом неопределенности. Даже крошечная ошибка в атрибуции причины или вины (например, утверждение, что грех деяния тяжелее, чем греха недеяния) создает надежную лазейку для получения незаслуженной выгоды или мишень для несправедливого обвинения. Если пациент выздоровел, то лишь ценой моих героических усилий; если умер – значит, болезнь была слишком тяжелой. Если бы не моя макроэкономическая политика, то ситуация в экономике была бы еще хуже.
Отказ от морали как оружия и спекуляций на ложной атрибуции, а также умение видеть сеть причин помогут нам осознать многие деструктивные иллюзии, которые обходятся человечеству слишком дорого.
Предрасположенность в собственную пользу
ДЭВИД ДЖ. МАЙЕРС
Социопсихолог, Хоуп-колледж, автор книги A Friendly Letter to Skeptics and Atheists («Дружеское письмо скептикам и атеистам»)
Большинство из нас имеют у самих себя хорошую репутацию. В этом суть порой забавного, но чаще опасного феномена, который социопсихологи называют «предрасположенностью в собственную пользу» (self-serving bias).
Люди приписывают свой успех своим заслугам, но не принимают на себя ответственность за свои провалы.
Когда в ходе эксперимента участникам говорят, что они выполнили задание успешно, они охотно объясняют это своими способностями и приложенными усилиями. Но неудачу они склонны объяснять внешними факторами, такими как невезение или излишняя сложность задачи. Если мы выигрываем в «Эрудит», то объясняем победу богатством своего словарного запаса. Когда же проигрываем, то это лишь потому, что «мне нужна была буква У, а у меня была только П». Предрасположенность в свою пользу наблюдается у спортсменов (после победы или поражения), у студентов (при получении высоких или низких экзаменационных оценок), у водителей (после аварии) и у менеджеров (после подсчета прибыли или убытков). Но вопрос «Чем я заслужил это?» мы задаем себе после провалов, а не после побед.
Возьмем, например, известный феномен «мой уровень выше среднего»: насколько сильно я себя люблю? Давайте перечислим эти случаи.
Не только в детском телешоу способности всех участников выше среднего. В исследовании, проведенном Университетским советом США, было опрошено 829 000 учащихся старших классов, и никто из них не сказал, что его способность уживаться с другими подростками ниже средней. 60 из 100 школьников причислили себя к верхним 10 %, а 25 из 100 – к лучшему 1 %. Сравнивая себя со среднестатистическим уровнем, большинство людей полагают, что они умнее, красивее, менее предубеждены, более здоровы, более нравственны и к тому же дольше проживут. Этот феномен отражен в анекдоте, который приписывают Фрейду: муж говорит жене: «Если кто-то из нас умрет раньше другого, я, наверное, перееду в Париж».
Девять из десяти водителей считают, что водят машину на уровне «выше среднего». Опросы, проведенные среди преподавателей колледжа, показывают, что более 90 % из них считают, что их деловые качества выше среднего уровня (а это, конечно, приводит к зависти и недовольству, естественным, когда чей-то талант недооценивают). Когда мужа и жену по отдельности просят оценить собственный вклад в работу по дому или коллегам предлагают оценить свое участие в общем проекте, сумма этих оценок обычно переваливает за 100 %.
Исследования предрасположенности в собственную пользу и сходных заблуждений – основанного на иллюзиях оптимизма, самооправдания и групповых предрассудков – напоминают нам о том же, чему нас учат литература и религия: гордыня часто ведет к неудаче. Завышенная самооценка помогает избегать депрессии, смягчать стрессы и поддерживать надежду. Но расплатой за это могут быть развод, провал важных переговоров, оскорбительная снисходительность к другим, преувеличенная национальная гордость, война. Если же постоянно помнить о собственной предвзятости по отношению к самому себе, это приведет вовсе не к ложной скромности, но к смирению, которое будет лишь подтверждать истинные таланты и добродетели – наши и окружающих нас людей.
ГЭРИ МАРКУС
Руководитель Центра детской речи Университета Нью-Йорка, автор книги Kluge: The Haphazard Evolotion of the Human Mind («Как попало: роль случайности в эволюции человеческого мышления»)
Хотя Гамлет и говорил про человека, что полет его ума высок, а способности безграничны, на самом деле – как показывают десятилетия экспериментов в области когнитивной психологии – наш разум весьма ограничен и далек от совершенства. Осознание этого факта может помочь нам эффективнее мыслить.
Почти все эти ограничения связаны с одним необычным свойством человеческой памяти: хотя наш мозг очень хорошо умеет хранить информацию, нам довольно сложно ее оттуда извлечь. Мы помним каждое имя на фотографии нашего выпускного класса, сделанной много десятилетий назад, но не можем вспомнить, что вчера ели на завтрак. Известно, что ошибки памяти не раз приводили к ошибочным свидетельским показаниям (и осуждению невиновных), они часто приводят к семейным ссорам (если вы совсем забыли про важный семейный юбилей), а иногда даже к смерти (согласно одному исследованию, из всех случаев гибели парашютистов во время затяжных прыжков шесть процентов связаны с тем, что они забывают вовремя дернуть за кольцо).
Память компьютера намного более совершенна, чем человеческая, потому что создатели первых компьютеров придумали хитрость, до которой не додумалась эволюция: они организовали информацию, разложив биты памяти согласно строго определенному плану, так что каждый бит хранится в заранее заданном месте. У человеческой памяти подобного плана нет, и мы извлекаем информацию гораздо более бессистемно, используя различные ключи и сигналы. Как следствие, мы не можем осуществить поиск в собственной памяти так же систематично и надежно, как в памяти компьютера (или в какой-нибудь базе данных в Интернете). Совсем наоборот: память человека глубочайшим образом укоренена в контексте. Например, аквалангисты, которым предлагали заучивать определенные слова под водой, легче вспоминают их под водой, чем на суше, даже если эти слова не имеют никакого отношения к морю.
Иногда эта чувствительность к контексту весьма полезна. Мы лучше вспоминаем кулинарные рецепты, когда находимся на кухне, а не, скажем, катаемся на лыжах. Но это имеет свою оборотную сторону: когда нужно что-то вспомнить в иной ситуации (а не в той, в которой мы сохранили это в памяти), бывает нелегко. Например, одна из самых больших проблем образования – как научить детей использовать в реальной жизни знания, приобретенные в школе. Одно из самых печальных последствий устройства нашей памяти – склонность людей лучше помнить факты, согласующиеся с их убеждениями, чем те, которые им противоречат. Когда два человека вступают в спор, это часто связано с тем, что имеющиеся у каждого из них предубеждения заставляют их вспоминать разные аспекты одних и тех же фактов и сосредотачиваться именно на этих аспектах. Для подлинно разностороннего обсуждения необходимо, разумеется, оценить все имеющиеся аргументы, однако нам приходится прикладывать серьезные сознательные усилия, чтобы заставить себя учесть альтернативное мнение, поскольку наша природа этому сопротивляется. Мы более склонны вспоминать информацию, которая согласуется с нашими убеждениями.
Чтобы победить эту ментальную слабость (которую называют предвзятостью подтверждения), необходима постоянная борьба. И первым важным шагом будет осознание того, что этой слабостью страдаем все мы. Чтобы побороть эту врожденную тенденцию, нужно приучать себя учитывать не только то, что согласуется с нашими убеждениями, но и факты, которые заставляют других людей придерживаться взглядов, отличных от наших.
