512
Вера Панова, Спутники. Кружилиха. Времена года, Москва, Ленинград 1963, 108, 118, 123, 205–206. Хромой персонаж — главное действующее лицо и современного СР (ср. хотя бы Сошнина из романа В. Астафьева «Печальный детектив»).
Илья Эренбург, Собр. соч., т. 3, Москва 1964, 169.
Точно так же невозможна позиция живописца и на картине Дейнеки «Текстильщицы» (1927), где изображены женщины, обращенные лицом к зрителю и работающие за станком, который, однако, на полотне отсутствует, так что зрителю предлагается видеть невидимое (долженствующее быть скрытым за преградой, станком). Невозможная живопись СР часто брала на себя непосильные, не разрешимые живописно-графическими средствами задачи — такие, например, как изображение речи (принципиально не изобразимой): ср. хотя бы задающего вопрос захваченным в плен противникам офицера на полотне Иогансона «Допрос коммунистов» (1933), держащего приветственное слово председателя колхоза в «Колхозном празднике» (1937) С. Герасимова, девушку, читающую письмо, в «Письме с фронта» (1947) Лактионова или рассказывающего побасенки Теркина в «Отдыхе после боя» (1955) Непринцева.
Н. Островский, цит. соч., 222.
Ф. М. Достоевский, Полн. собр. соч., т. 5, Ленинград 1973, 119.
Там же, 107.
П. Павленко, цит. соч., 116.
Василий Ажаев, Далеко от Москвы, Москва 1949, 702.
П. Павленко, цит. соч., 110.
В. Ильенков, Большая дорога, Москва 1950, 24.
Понятие «трансмиссия» используется в приложении к мазохизму в: G. Deleuze, F. Guattari, Capitalisme et schizophrénie. Mille plateaux, Paris 1980, 193.
Н. Островский, цит. соч., 12.
Algirdas Julien Greimas, Du sens. Essais sémiotiques, Paris 1970, 253 ff.
Технически такого рода вредительство вряд ли осуществимо. Мазохистская фантазия, возникающая у ребенка, когда он преодолевает его анальный садизм, не мирится с мыслью, что output может быть замкнут. Для психоисторика знаменательно, что сталинские показательные процессы начались с «Шахтинского дела», с вымышленного обвинения по адресу инженеров-угольщиков, т. е. с опасений, что подземное (= анальное) помешает государственному строительству. Стаханов, перевыполняющий план под землей, — демиург антианального мира, герой ничем не ограниченного (бессодержательного) стулоотделения. Подземное в 1930-е гг. никак не должно было ассоциироваться с «телесным низом», из-за чего в московском метро нет туалетов (об этом — трудно объяснимом с рациональной позиции — отсутствии см.: П. Нестерова, Советская авиация как параллельный метрополитен. — Место печати, № 1, Москва, С.-Петербург 1992, 76).
В. Ажаев, цит. соч., 269.
О борьбе с природой в тоталитарной культуре см. также интересную статью: Владимир Филатов, Тоталитаризм и «великое преобразование природы». — Киносценарии, 3, Москва 1991, 24 и след.
Мазохист как антипод садиста не устает испытывать тревогу за объект, с чем связана мания охранения, которая изнуряла сталинистское общество (ср. хотя бы формирование специальных воинских частей, предназначенных для постоянного (!) несения службы у мостов и других сооружений). Защищенная женщина делается в СР одной из его излюбленных топик. Так, Самохвалов помещает в центр картины «Член Осоавиахима» (1932) молодую женщину, преклонившую колено к земле, с противогазной маской в руках (коленопреклонение вводит в изображение мотив священной Земли — тем самым сакрализуется и самое охранение женщины как существа, приобщенного Почве).
Walter Benjamin, Der destruktive Charakter. — In: W. B., Illuminationen. Ausgewälte Schriften, Frankfurt am Main 1961, 312.
Th. Reik, Aus Leiden Freuden…, 148 ff, 211 ff.
G. Deleuze, Sacher-Masoch…, 208 ff.
Ср. о выработке субъектом идеи Другого: А. М. Пятигорский, «Другой» и «свое» как понятия литературной философии. — В: Сборник статей к 70-летию проф. Ю. М. Лотмана, 3 и след.
Оно восходит к древнерусским обращениям к патриарху: Emanuel Sarkisyanz, Russland und der Messianismus des Orients. Sendungsbewusstsein und politischer Chiliasmus des Ostens, Tübingen 1955, 165.
В. Berliner, The Role of Object Relations…, 44.
Ulrike Prokop und Alfred Lorenzer, Sadismus und Masochismus in der Literatur, oder: der Kampf gegen die übermächtige Mutterimago. — In: Masochismus in der Literatur, 72.
Подробнее о сиротах в советской литературе см.: Ю. К, Щеглов, Романы И. Ильфа и Е. Петрова. Спутник читателя, т. 1. Введение. Двенадцать стульев (= Wiener Slawistischer Almanach, Sonderband 26/1), Wien 1990, 131–133.
Интересно, что восточно-германская охранка (Stasi) нацеленно набирала доносчиков (столпов тоталитарного режима) из сирот — см. подробно: <Аноним>, «Kampf um die Seele». Wie die Stasi mit ausgefeilten Psycho-Tricks ihre Inoffiziellen Mitarbeiter anwaib und betreute. — Der Spiegel, 1992, № 18, 37–38.
Может быть, образ Сталина вместе с Мамлакат имел и третий смысл, поскольку этот союз диктатора и девочки был прославлен советской пропагандой вскоре после гибели жены Сталина, Аллилуевой. Жена Сталина бессмертна, возрождаясь в процессе метемпсихоза (неспроста Сталин и Мамлакат находятся на мавзолее, где сохраняется от тления тело Ленина). Отсутствующее делается абсурдным образом предметом всеобщего восторга в качестве присутствующего (= вечно женственного). Минимум есть максимум мазохиста. Дитя женского пола и жена эквивалентны. Назвав свой роман о любви зрелого мужчины к девочке-подростку «Лолита», Набоков (конечно, не тоталитарист, но все же человек 1930-х гг.) анаграммировал в заголовке термин риторики, обозначающий преуменьшение, — «литота». Максимум страсти мужчины там, где ее объектом оказывается некий минимум. Устроение парадов возле Лобного места (в Москве) и на площади, где произошел расстрел демонстрации, возглавлявшейся Гапоном (в Ленинграде), пожалуй, напоминал участвующим в празднествах о том, какова (марциальная) природа их ликования. (Заметим кстати, что имя «Лолита» допускает и многие иные анаграмматические прочтения; одно из них — «титло, титла»; название романа Набокова есть, следовательно, заголовок как таковой и как таковой есть преуменьшение, литота.).
А. Толстой, цит. соч., 6£9.
Мотив поврежденных, но все же функционирующих предметов имеет архе-типический смысл. Для мифологического мышления дефект вещи выступает как эквивалент смерти. Похоронный обряд включает в себя разрывание одежды и порчу вещей, сопровождающих покойника в путешествии в иной мир (см. подробно: Б. А. Успенский, Анти-поведение в культуре древней Руси. — В: Проблемы изучения культурного наследия, ред. Г. В. Степанова, Москва 1985, 326–336). Герой СР, следовательно, пребывает в царстве мертвых, оставаясь живым. Эквивалентность дефектного инструмента и смерти со всей очевидностью проявляется в очерке Павленко «Американские; впечатления». США рисуются здесь как страна упадка, гангстеризма и культурного вырождения. При этом Шостаковичу, одному из членов советской делегации, вместе с которой путешествовал Павленко, приходится играть в США на расстроенном рояле: «После небольшого перерыва выступает Шостакович. Ему долго не дают сесть за рояль, установленный на ринге <…> Наконец он усаживается и слегка пробегает рукой по клавишам. Он неожиданно бледнеет <…> После некоторого колебания он исполняет вторую часть своей Пятой симфонии <…> Инструмент оказался древесиной на ножках. На нем битые боксеры, должно быть, ногами откалывали что-то вроде „Чижика“» (П. Павленко, Американские впечатления, Москва 1949,88).
Erich Fromm, Escape from Freedom, New York, Toronto 1941, 164.
Сравнительный стилистический анализ разных редакций этого сочинения см.: Leonid Heller, Thomas Lahusen, Palimpsexes. Les métamorphoses de la thématique sexuelle dans le roman de F. Gladkov «Le Ciment». — Wiener Slawistischer Almanach, 1985, Bd. 15, 211–254.
Федор Гладков, Соч., т.1, Москва, 1950, 135.
G. Deleuze, F. Guattari, Capitalisme et schizophrfnie. Mille plateaux, 262. Еще один способ, посредством которого смазывается своеобразие тоталитарной поставангардистской культуры, состоит в том, чтобы сделать ее прямым продолжением садистского мироотношения. К. Тевеляйт, написавший более тысячи страниц о психическом базисе нацизма, не видит в немецком тоталитаризме ничего иного, кроме ненависти мужчины к женщине (К. Theweleit, op. cit., passim), что верно (хотя бы частично) применительно к садоавангарду, а вовсе не к мазохистской попытке его преодолеть.
