Из высказываний двуязычных дошкольников
– Мама, суп пахнет на мозоль. Нет, нет, не на ту мозоль, которая у тебя на ноге, а из которой варят суп (фасоль).
– Деда, я тебя люблю, и ты должна меня одевать.
– Мои штанишки на писанном мамином столе.
– Писанном или записанном? Ты что, сделала пи-пи на стол?
– Я же сказала: на писанном мамином столе.
– Ой, у меня eine ранка! Комарики были голодненькие и покусали меня. Они пили из меня Honig (мед).
Пятилетняя девочка, живущая за границей, читает в русском букваре фразу «На, носи» под картинкой, где бабушка связала носки внуку, и комментирует эту картинку:
– Я думала – носи на руках, а это носи на ногах. Но это было трудное слово «носи». Мне еще долго надо учиться.
– Onkel (дядя), ты похож на безволосика.
* * *
Двуязычный ребенок… Говорящий и мыслящий на двух языках… Ты порою мудрее родителей… И похож на двуликого Януса, бога входов и выходов. Ну а если есть вход, то, возможно, открыв двери, взойти на Олимп… И скорее всего, на Олимпе говорят боги сейчас не только по-гречески, так что ты найдешь с ними там общий язык.
Аутичный ребенок не всегда «Человек дождя»
Уже в шесть лет он критиковал ошибки в исполнении бессмертных произведений Моцарта и Шуберта, выводя из себя своего педагога, не знающего, что делать с этим гениальным учеником, музыкальные способности которого настолько были безграничными, что для его абсолютного слуха достаточно было лишь только раз прослушать незнакомую симфонию, чтобы воспроизвести ее до малейших нюансов. Он – это американский тинейджер Мэтт Сэведж, в двенадцатилетнем возрасте уже имевший пять собственных джазовых альбомов. Этот мальчик – музыкальный савант («савант» – в переводе с французского «знающий»). Синдром саванта – достойный спутник аутизма («аутизм» с латинского – это «погружение в себя»), у некоторых людей – своеобразный маркер безграничных возможностей человека.
Аутизм сегодня – это целый комплекс психических расстройств, характеризующихся в основном тем, что ребенок отстраняется от контактов с окружающей действительностью и живет в своем мире, в мире собственных переживаний. Причем многие дети уже в раннем возрасте так нестандартны, что, кроме всеобщего удивления, а порою и восхищения их совершенно фантастическими дарами, не вызывают у взрослых никаких других чувств. Или же поражают всех своей неприспособленностью и неполноценностью восприятия мира.
В последние годы происходит постоянная аутизация нашего общества, число аутистов прогрессивно растет, превращаясь в своеобразную «эпидемию». По данным научных исследований, только за последнее десятилетие прошлого века количество аутистов увеличилось почти в десять раз, причем в одной лишь Америке прирост таких людей за это же время составил 273 %. Так что проблемы аутичных детей – это уже и проблемы XXI века.
А для того, чтобы более наглядно представить особенности жизни такого ребенка, давайте познакомимся хотя б с одним из них. Прислушаемся к жалобам родителей, которые пришли на консультацию и массу времени потратили на то, чтобы каким-то образом втянуть или втолкнуть такого отчаянно сопротивляющегося им малыша в кабинет специалиста.
Но даже несмотря на то что его все-таки втолкнули, малыш и в кабинете, ничего не замечая, настаивает на своем, не в силах скрыть нахлынувшую ярость, и в исступлении колотит маму в грудь, весь в напряжении, натянут как струна, которая в любой момент готова разорваться. Ребенок на пределе всех своих возможностей и сил. Ему необходимо вырваться наружу, как будто стены давят на него, а обстановка дико раздражает, хотя он и не видит обстановку, а может быть, не хочет или же не может видеть… Он сам в себе, он поглощен собой.
Любой вопрос к нему оставлен без ответа, такое чувство, что он не умеет говорить. Но мама, так и не сумев хоть как-то справиться с ребенком и попросив отца забрать его домой, упорно утверждает, что в свои три года он может без умолку говорить часами и нем как рыба лишь в присутствии других.
Ребенок знает наизусть десятки сказок и столько же, наверное, стихотворений. Когда он слушает пластинки для детей, его вообще ничем нельзя отвлечь. Он повторяет из них фразы и слова. Малыш довольно рано начал говорить, намного раньше своих сверстников. Вначале – говорить, потом – ходить. Но удивительное все-таки не в этом, а в том, что первыми словами его были не столь привычные нам «мама», «папа», а романтичные «поэзия» и «роза». Да, да, «поэзия» и «роза». Конечно же он этими словами буквально всех ошеломил, даже врачей и педагогов. И с этих пор его считают вундеркиндом.
Малыш и фразы стал употреблять до года, особенно пришедшие из сказок. Он и сейчас нередко говорит цитатами, как взрослый. На днях сказал уставшей за день бабушке: «Не плачь, Принцесса на горошине, ты без труда не вытащишь и рыбку из пруда», – и попросил разгневанного папу: «Баранкин, будь же человеком!», а брата обозвал внезапно «Котом в сапогах», потребовав, чтобы он больше не трогал «Спящую красавицу» (то есть сестру). А тетю, тетю довел чуть не до инфаркта, назвав ее при посторонних «Тетушка Зубная боль». Он и знакомым тоже всем приклеил ярлыки: от Красной Шапочки до Гулливера. Никто не может догадаться о том, что взбредет в голову ему в любой момент. Он и себя обычно называет как-то странно, не «я», а, как цари, «мы», словом, во втором и даже в третьем лице. Его любимое занятие – придумывание особых, новых слов, которые не могут понять остальные, настолько они временами у него оторваны от окружающей действительности, как будто бы ребенок наслаждается не смыслом, а звуком их и музыкальным ритмом. Он даже произносит все по-разному: то убыстряя темп, то замедляя, переставляя слоги или же «глотая» их.
Порою кажется, что речь его зеркально отображает только что произнесенную речь взрослых, звук эха, вторящего Вам в горах. Поэтому с ним очень трудно о чем-нибудь договориться. Он любит только монологи, читая их лишь сам себе, а в диалогах у него загвоздка: он не умеет следовать за собеседником и фехтовать словами, изменяя русло речи, хотя уже давно освоил алфавит и различает форму и цвета предметов.
Для посторонних – он особенный и необыкновенный: сам изучил план города, освоив, как пользоваться им. Имеет хобби: коллекционирует открытки с разными пейзажами, хотя его специально этому никто не обучал. И вряд ли сможет обучить. Малыш не терпит, чтобы кто-то вмешивался в его жизнь и давал ему советы. Он до всего доходит сам и очень недоволен, когда ему хотят помочь или вообще все сделать за него.
Малыш не просто «охраняет» свое одиночество, но по возможности не нарушает также одиночество других, не задавая им «дурацкие» вопросы «почему», «зачем». Он и без них все схватывает на лету. Однако почему-то, все схватывая словно на лету, малыш не может овладеть элементарнейшими навыками и понятиями именно тогда, когда его специально обучают им, как будто бы он просто-напросто не обучаем. И в результате он в свои три года не может сам одеться и умыться, короче говоря, исполнить то, что без труда освоили его ровесники, которым далеко до вундеркиндов.
Такое впечатление, что он всего боится, пугается детей, тревожится, когда приходят гости. Его «врагами» могут стать любые безобидные предметы. На днях он испугался пылесоса, чуть раньше убежал от кофеварки, и даже новые игрушки для него не в радость. Он целый месяц не подходит к заводной машинке, которую принес ему в подарок Дед Мороз, и прячется, дрожа от слез, обычно в те моменты, когда ее специально для него заводят.
Пожалуй, для своих трех лет он сверхпуглив и беззащитен. С ним невозможно ездить в лифте: ему все кажется, что лифт застрянет и он не сможет выйти из него. И нам приходится идти пешком с ним на восьмой этаж. А карусели? Да он еще ни разу не решился на них покататься, хотя его ровесники за карусели могут отдать все. Мы повели его недавно в зоопарк, он с плачем убежал из зоопарка, когда увидел там зверей.
И все же больше всего он боится новой обстановки, как будто бы она пронзает его током, поэтому он не хотел войти сегодня в кабинет и из-за этого не смог ходить, как все другие дети, в садик.
Во всем он признает одни стереотипы. Порою кажется, что только лишь благодаря им он способен хоть как-то приспособиться к реальной жизни. Без них он просто как слепой котенок, барахтающийся, чтоб не утонуть, в воде. Стереотипы заменяют ему многое, если не все: и навыки общения, и навыки самообслуживания, и формы поведения, – и делают его консервативным в своих привычках, в связи с чем никакие компромиссы не в состоянии переключить его внимание от созданных им ритуалов. Поэтому мы ходим на прогулку сегодня точно так же, как вчера: в одно и то же время и в одно и то же место, с одним и тем же маленьким ведерком, с одним и тем же маленьким совком, с которыми малыш играет каждый раз, не уставая, в одни и те же игры, словно они бесконечны. Попробуй это все переменить – истерики, капризы, и ребенок ведет себя как маленький тиранчик, пытаясь вместить бурный поток жизни в стоячее и топкое болото.
