Рассказ о душе - Клименко Тимофей

Иногда самые простые и неважные вещи становятся причинами событий глобальных и серьёзных. А иногда и самые безнадёжные ситуации разрешаются чудесным образом. Но только иногда.

Раннее пятничное утро скреблось в стеклопакет окна предрассветной серостью, за которой ещё угадывалась белая шуба не сдавшейся зимы, но уже явственно проступала лёгкая ветровка весны с её первыми карманами оттепелей.

Игорь Юрьев сонно посмотрел в телефоне дату и время, сравнил их с пейзажем за окном и глубоко зевнул, плохо соображая, куда делся берег реки, на котором он только что рыбачил со своими друзьями детства, и откуда взялось двадцать пятое марта.

Мишка, Колька, Ник – все только что были рядом. И оттого пока не разогнавшееся сознание упорно отказывалось принимать, что это был хоть и яркий, но всего лишь сон. В глазах ещё рябила река, а в ушах звенели отголоски дружеского трёпа.

Игорь надел трико на босу душу и, слегка спотыкаясь об воспоминания, побрёл в ванную комнату.

Из зеркала на него щурился полноватый белобрысый мужчина в самом расцвете кустистой небритости лица.

«Надо бы вечером не забыть бритвой чуток пошкрябаться,» - подумал Игорь, открывая кран и переключая его на душ. Холодная, ещё не пробежавшая в трубах вода тонкой струёй брызнула из давно лопнувшего шланга ему на грудь. Мужчина чертыхнулся и переключил воду с душа обратно на кран.

- Блин, и шланг надо поменять! Достал уже! – вслух пробормотал Игорь и начал умываться из ладоней, со скрипом возвращаясь к реальности.

- Достал, очень достал! – согласилась с ним из коридора супруга Вика. - Уже две недели как достал. И до этого неделю просто напрягал.

- Не ной! Не твоего ума дело! Будет время – поменяю. Или вызову специально обученного человека, дам денег, и он всё сделает. А сейчас не ной и не лезь в душу! Там и так погано! – к Игорю вернулось привычное раздражение на бытовые хотелки супруги. К его несчастью, ей вечно мешали брошенные у дверей ботинки, текущие краны и негорящие лампочки. Но, к его же счастью, после грубых ответов Вика обижалась и отставала с подобными глупостями надолго. Чем Игорь и не приминул воспользоваться.

Жена тяжело вздохнула и ушла на кухню готовить Игорю завтрак. Сама она работала рядом с домом и уходила на производство через час после мужа.

Рабочий день Игоря тянулся медленно и нудно, а часовая стрелка ползла к заветной шестёрке так небыстро, словно бы делала это против своей воли. Перекуры сменяли друг друга, и утро растворилось в них, как клин журавлей в осеннем небе.

Около пяти часов вечера, когда усталость от безделья уже достигла предела сил, телефон Игоря разразился мелодией имперского марша.

- Юрец! – радостно затараторил в трубке Никита, друг и коллега по интересам ещё со времён школы, - Юрец! Ты помнишь, что сегодня пятница и наши играют на выезде? Надо парней поддержать, надо! Короче, Мишка уже заказал столик, ответ за тобой!

Игорь вспомнил огромный экран в ставшем уже почти родным баре, вкус холодного пива, и сглотнул появившуюся во рту слюну.

- Никонь, буду, без бэ!

Час до шести вечера пролетел в предвкушении. А ночь и вовсе промелькнула, как одинокий полустанок в окне спешащего поезда. Но вот состав ночных посиделок встал в тупик утра, и Игорь вышел в субботнюю реальность. Которая ему стабильно не нравилась последние несколько лет.

Мужчина с трудом осознал себя сидящим на кухне с полторашкой холодного лимонада, что специально для него с вечера покупала Вика. Напротив молча, с нескрываемой неприязнью сидела жена.

- Да, подлец, грешен! – на остатках ночного хмеля Игорь попытался напустить на себя залихватский вид, но собственный голос показался ему самому жалким и писклявым.

- Мама твоя звонила, - без предисловия начала женщина, словно бы продолжая прерванный разговор. Впрочем, это могло так и быть. - Мы сегодня к ним в гости обещали приехать. Примерно три часа назад.

Мутный взгляд Игоря кое-как сфокусировался на циферблате настенных часов, что показывали полдень.

- Не ной! Без твоего нытья на душе погано! – рявкнул на Вику Игорь, чтобы она быстрее обиделась и подарила ему несколько часов тишины. Так всё и случилось. Нет, Игорь понимал, что не прав, и даже готов был извиниться, но потом. Очень потом. А сейчас ему были нужны тишина и покой. Вскоре хлопнула входная дверь, и Игорь поморщился, как от хорошей оплеухи.

«Ну психанула… ну ушла к подругам. Но чего так дверью-то бить? Дура…» - сил говорить вслух у Игоря не нашлось.

Через полчаса, немного придя в себя, мужчина поплёлся в ванную.

На душе стоял новый шланг.

- Нифига себе! – пробормотал он, оторопело пялясь на новую часть водопровода. - Пьяный, пьяный, а руки-то дело знают! Офигеть! – матом Игорь не ругался давно, с тех пор, как мать хлестнула его крапивой по губам за непечатную тираду в адрес соседской собаки. Собак он не любил с тех же пор.

Холодная вода лилась на голову с рёвом Ниагарского водопада и, казалось, сразу же впитывалась в кожу и волосы. Воспоминания, словно бы отмокнув, стали лениво всплывать перед мысленным взором Игоря, но чёткой и последовательной картинки всё ещё не получалось. Были куски посиделок в баре, разбитные девчонки за соседним столом, которым Игорь со смехом объяснял, что он Юрец, потому что Юрьев. Была чья-то чужая квартира. И всё. Больше в памяти не сохранилось ничего.

На кухне снова загремел имперский марш. В этот раз звонил Мишка.

Воскресное утро двадцать седьмого марта наступило ещё позже, около трёх часов пополудни.

Сердце отплясывало цыганочку, притом, кажется с выходом, а в глазах, по ощущениям Юрьева, открылся песчаный карьер. Игорь провёл рукой вдоль кровати, но заветной бутылки с лимонадом или водой на месте не оказалось.

- Вика-а-а… - прошипел он и с трудом разлепил глаза. Жена, одетая в любимое зелёное пальто, подошла почти сразу. Поставила у кровати раздувшуюся спортивную сумку и грустно посмотрела на развалины мужа.

- Теперь сам, Игорюша, теперь сам. Я ухожу.

Игорь поднял на неё тяжёлый взгляд, кое-как сфокусировался и простонал в