Системный Геймер 6 - Евгений Лисицин

Не удалось полюбоваться красотами императорского дворца, а жаль. По дому можно составить примерное представление о его хозяине. В открытом доступе почти не было информации, фоток, обсуждений и отзывов — кого попало сюда банально не приглашали, электронные девайсы отбирали на входе.

Нас провели по нескольким техническим коридорам и вывели в небольшой зал. Чопорный мажордом попросил подождать, пока император освободится, и исчез, оставив нас в приятной компании впечатляющего по разнообразию бара. После жаркой битвы как раз хотелось освежиться.

— Ну и денек. — Радзивилл безошибочно выбрал самую старую и дорогую бутылку коньяка и щедро плеснул себе в стакан. — Будете?

— Не, я лучше лимонадика. — Проигнорировал усмешки стариков и с громким пшиком вскрыл железную банку, покрыв ладони инеем. — Люблю холодненькое.

— Молодежь, — покачал головой ректор, передавая второй стакан Распутину. — Будем!

Мариновали нас недолго. Обычно в подобных ситуациях смотрели, как ведут себя «гости», переживают ли, мучаются угрызениями совести и так далее. Нас с гоблинкой и кицунэ прочитать не смогли, а старики явно чувствовали себя довольно хорошо.

В один миг без всякого пафоса в зал вошел новый человек. Некогда он был силен, красив и статен, но теперь я видел крайне уставшего мужчину с тщательно замаскированными мешками под глазами и морщинами на лице. И дело не в возрасте, а в постоянно снедающем императора стрессе. Оно и понятно, руководить крупнейшей империей в мире — это тебе не финики собирать.

— Здравствуй, Николай. — Он поздоровался с ректором за руку. — Налей и мне.

Радзивилл степенно кивнул и потянулся к бутылке, пока мы с Распутиным стояли в поклоне, а девушки и вовсе упали на пол.

— Обойдемся без церемоний, — вздохнул император и испытующе уставился на меня. Его взгляд словно вопрошал, какого хрена я здесь забыл и зачем вообще доставляю неприятности. — И представлений. У меня был тяжелый день.

— У нас тоже, — в тон ему ответил Радзивилл. — Тебе ведь доложили о нападении?

— Да, я наблюдал запись с дрона. Зрелище… впечатляющее. — Вероятно, в голове Николая Шестого вертелось другое определение, но он не стал его озвучивать. Глотнув коньяка, он сел на трон (и ведь я его не замечал!), поправил подушку под задницей и вопросительно уставился на Радзивилла. — О чем ты хотел со мной поговорить?

— Утром я послал тебе пакет файлов. Ты с ним ознакомился?

— Да, — односложно ответил император, и его лицо никак не изменилось.

— Судя по тому, что мы до сих пор не арестованы, ты согласился с моими выводами?

— Возможно. Или я даю тебе шанс оправдаться перед тем, как сюда ворвутся гвардейцы. — Он поболтал янтарную жидкость в прозрачном сосуде и сделал небольшой глоток. — Скажем, когда я допью…

Не понравился мне его намек, и я применил системный взгляд. Ого! Неплохо! Коэффициент два, девяносто четвертый уровень, специализация на боевой магии. Достойный противник, не хуже неубиваемого сегуна, чтобы его о́ни в жопу драли! И гвардия наверняка не хуже, придется попотеть.

— Оставь угрозы, Николай. Если бы ты не хотел разговаривать, мы бы сейчас здесь не сидели. — С дозволения императора Радзивилл занял диван, а мы с Распутиным отдельные кресла. — Ты ведь оценил наше благоразумие?

— Да… — Император тяжело вздохнул и потер переносицу. Когда он поднял взгляд, на лице отпечаталась стальная решимость, а тело задышало энергией. — И все же не забывайся, ты находишься перед императором.

Обстановка в зале мгновенно накалилась. Два старика буравили друг друга страшными взглядами и демонстрировали силу аур. И, боюсь, Радзивилл проигрывал. Видать, ожидал от давнего товарища иного поведения.

— Считай, вы находитесь на суде. Рассказывай, с самого начала. Как долго у тебя находились эти данные?

— Я увидел их сегодня ночью. Тебе стоит поговорить непосредственно с теми, кто их раздобыл. — Радзивилл ловко сбросил на меня императорский гнев, отгородившись стаканом. — Кирилл, будь добр…

— А, Строганов. Тот самый наглый князь-уборщик, взбаламутивший наш тихий омут, — криво усмехнулся Николай Шестой, избегая смотреть на меня. — Тот, кто уничтожил древний род Оболенских. Тот, кто поссорил меня с Рокфеллерами. Тот, кто вооружает нелюдей и готовит восстание…

— Минуточку! — грубо перебил его, войдя в привычное амплуа дерзкого юноши, но все же в конце добавил: — Ваше Императорское Величество, не надо ложных обвинений!

— Хочешь сказать, я лгу⁈ — грозно нахмурился Николай Шестой, чуть привстав.

— Скорее, те, кто докладывали вам, искусно мешали ложь с правдой. Согласен со всем, кроме последнего пункта. Я не готовил никакого восстания!

— Удивительное признание… — Голос императора не потеплел ни на йоту. — Ты вооружил низших! Грязных гоблинов и орков!

— Вообще-то они чистые! — возмутился я. — Специально слежу, чтобы они каждый день душ принимали или в баню ходили. Ваше Императорское Величество…

— Да как ты смеешь, сопляк! — взревел он. Предметы в зале взлетели сами собой.

Интересно, телекинетик. Очень непростой противник, будет отклонять все мои атаки и проникать под щиты, сдавливая сердце или ломая шею. Обычно их хорошо убивать таргетными проклятиями, но вот беда — у меня в арсенале их нет! Хотя Система мне там уник должна, причем на мой выбор…

— Ваше Императорское Величество, вы закончили демонстрацию силы? — спокойно спросил у него.

Стоило отдать императору должное, опыта и самоконтроля у него хватало. Несколько вдохов, и он почти пришел в норму, не считая бьющейся на виске жилки.

— Тебе есть что сказать по предъявленным обвинениям? — раздраженно осведомился он.

Решил не напоминать, что никаких обвинений мне не предъявили, да и права не зачитали. Мы не в американском сериале за все плохое против всего хорошего.

— Я занял никому не нужный район с разрешения комиссара Распутина, Ваше Императорское Величество, — почаще повторять надо это словосочетание, от меня не убудет, — которому он ранее принадлежал. Эльфы, гномы, орки и прочие присягнули мне в верности, и я принял их в род исключительно ради обороны, ведь на мою территорию постоянно нападали! Никакого бунта мы не замышляли, иначе действовали бы совсем по-другому. Мне нечего скрывать. — Всем видом излучал уверенность и отсутствие страха. Да я и на самом деле не боялся! Вырваться из дворца будет несложно, а там девушек в охапку и во Владивосток. — В случае с Рокфеллерами и Оболенскими я защищался. Если ваши разведчики предоставили иную информацию, рекомендую незамедлительно их уволить.

— Ты действительно дерзок, — нейтрально ответил император. — Но это даже лучше пресмыкающихся царедворцев. Но не перегибай палку, мое терпение не безгранично. Допустим, ты не нарушал никаких законов и ничего против меня не замышлял… зачем тогда сцепился с моим сыном?

— Это была полностью его инициатива. Я не смог пройти мимо дамы в беде. Каюсь, моя слабость — тяга к справедливости.

Некоторое время мы молчали. Император допил свой бокал, и Радзивилл разлил всем по второму. Никаких гвардейцев к нам не врывалось, да и я бы засек их по мини-карте.

— Я внимательно изучил присланные вами файлы. Включая координаты убежища Ивана и схрона для передачи денег. Все подтвердилось. — Он резко помрачнел и сжал кулак, не обращая внимания на впившиеся в руку осколки стекла. Хороший коньяк смешался с кровью и потек на ковер, который стоил больше моей машины. — Мой сын всегда был идиотом, но я надеялся, что он поумнеет…

— Не вини себя, — вновь вступил в беседу Радзивилл. — Люди не могут быть хороши во всем.

— Я многое ему прощал, и он потерял берега. Николай, тебе я приношу свои извинения. Их браку с Юлей не бывать, я поищу другой способ упрочить связь наших родов.

Радзивилл медленно кивнул, принимая слова императора. А тот говорил, уставившись отсутствующим взглядом стену и словно пребывая где-то далеко:

— Тимофей, соболезную по поводу твоей жены. Я действительно не знал, что Иван приложил руку к ее смерти.

— Одних соболезнований мало, Ваше Императорское Величество, — впервые заговорил Распутин-старший мертвым тоном. — Я требую головы паршивца.

— В иной ситуации об этом не могло бы быть и речи, но… — Он посмаковал болтающиеся на языке слова и смачно выплюнул: — Разумеется, я знал о его связях с японцами. И, прости, Николай, о его попытке уничтожить тебя. И решил не вмешиваться, пока ситуация не станет критичной…

Короткая пауза с тяжелым дыханием. Император сильно злился.

— Иван перешел черту, когда задумал покушение на меня и старшего брата. Мои люди доставят его к тебе… официально завтра он заболеет неведомой болезнью и умрет через неделю. Правда не должна покинуть этих стен.

Не понравился мне взгляд императора, вспомнившего