Арен взял один из конвертов и хлопнул меня им по носу:
— Ну все, готовься. Если у тебя есть хотя бы базовые знания английского, то с этой частью ты вполне справишься.
— Надо же, как больно! — ущипнула я брата за руку. — Я тоже тебя люблю.
— Знаю. Не переживай. Это будет совсем несложно.
Нам велели занять свои места, и Арен, швырнув конверт обратно, взял меня за руку, чтобы усадить на стул. Камеры заработали, и папа начал программу «Вестей» с отчета о готовящемся торговом договоре с Новой Азией. В последнее время между нашими странами наладилось очень тесное сотрудничество, и сейчас было трудно представить себе, что в свое время мы находились с ними чуть ли не в состоянии войны. Папа коснулся иммиграционных законов, и в разговор вступили все его советники, включая леди Брайс. Казалось, эти разговоры займут целую вечность, но для меня все пролетело, как одно мгновение.
Когда Гаврил объявил мое имя, я не сразу сообразила, что должна делать. И все же я поднялась, прошла по сцене и остановилась перед микрофоном.
Изобразив лучезарную улыбку, я посмотрела прямо в камеру — ведь сегодня все жители Иллеа прильнули к телевизорам.
— Вы наверняка сейчас волнуетесь не меньше моего, а потому давайте отбросим церемонии и сразу приступим к оглашению того, что вы все умираете услышать. Дамы и господа, вот имена тридцати пяти молодых людей, приглашенных принять участие в нашем революционном Отборе.
Я сунула руку в сосуд и достала первый конверт.
— Из Лайкли, — прочла я и после паузы вскрыла конверт. — Мистер Маккендрик Шепард. — Я продемонстрировала его фотографию, затем, получив свою порцию аплодисментов, положила письмо во второй сосуд и потянулась за следующим конвертом. — Из Зуни... Мистер Уинслоу Филдз.
Каждое имя сопровождалось шквалом аплодисментов.
Холден Мессенджер. Кесли Тимбер. Хейл Гарнер. Эдвин Бишоп.
А когда я дошла до последнего письма, у меня вдруг возникло такое чувство, будто я вскрыла не меньше сотни конвертов. И вообще, от постоянных улыбок у меня уже дико болели щеки. Надеюсь, мама на меня не рассердится, если я пропущу обед и поем в одиночестве у себя в комнате. Ведь как-никак я это сегодня заслужила.
— Ага! Из Анджелеса. — Я разорвала бумагу, чтобы достать последнее заявление. Моя улыбка сразу увяла, но, честное слово, я ничего не могла с собой поделать. — Мистер Кайл Вудворк.
Я хорошо слышала реакцию зала. Кто-то ахнул, кто-то рассмеялся, но самой неожиданной была реакция Кайла. Он уронил книгу.
Задержав дыхание, я наконец сказала:
— Вот и все. Завтра наши советники начнут готовить этих тридцать пять счастливчиков к увлекательному приключению, которое ждет их впереди. И уже через неделю они прибудут во дворец. А пока давайте все дружно поздравим Избранных.
Я захлопала в ладоши, присутствовавшие в студии меня поддержали, и я вернулась на свое место, стараясь не показывать, что меня вот-вот стошнит.
Тот факт, что Кайл оказался в числе Избранных, в принципе, не должен был меня так уж сильно взволновать. Ведь уже к вечеру ни у кого из этих парней не останется ни малейшего шанса. Но что-то во всей этой истории было неправильно.
И не успел Гаврил закончить передачу, как все в зале словно взорвались. Мама с папой подошли к Вудворкам, я поплелась за ними, ориентируясь, как на луч маяка, на пронзительный смех Джози.
— Я этого не делал! — настаивал Кайл.
Наши глаза встретились, и я поняла, что он расстроен не меньше моего.
— Да какая, собственно говоря, разница? — удивилась мама. — Любой, достигший брачного возраста, вправе подать заявление.
— Все верно, — подтвердил папа. — Ситуация, конечно, несколько странная, но тут нет ничего противозаконного.
— Но я вовсе не хочу в этом участвовать! — умоляюще посмотрел на папу Кайл.
— Тогда кто внес твое имя?
— Без понятия, — нахмурился Кайл. — Здесь, должно быть, какая-то ошибка. С какой стати подавать заявку, если мне это неинтересно?
Мама посмотрела на генерала Леджера, и они обменялись улыбками. Хотя я не видела тут ничего смешного.
— Прошу прощения! — возмутилась я. — Так дело не пойдет. И что вы собираетесь предпринять?
— Возьмите на мое место кого-нибудь другого, — предложил Кайл.
Генерал Леджер покачал головой:
— Идлин объявила твое имя на всю страну. Ты кандидат от Анджелеса.
— Совершенно справедливо, — поддержал его папа. — После оглашения имен отобранных кандидатов они получают официальный статус. Мы не можем тебя заменить.
Кайл закатил глаза. Причем уже не в первый раз.
— Тогда пусть Идлин в первый же день выведет меня из игры.
— Интересно, и куда я тебя отправлю? — поинтересовалась я. — Ведь ты у себя дома.
Арен громко хмыкнул.
— Простите, — сказала он, заметив наши негодующие взгляды. — Вам этого не понять.
— Тогда отошлите меня куда-нибудь, — с надеждой в голосе предложил Кайл.
— Кайл, в сотый раз тебе говорю, ты никуда не уедешь!
Еще никогда в жизни я не слышала у мисс Марли таких железных ноток в голосе. Она прижала руку к виску, а мистер Картер, обняв ее за талию, принялся что-то нашептывать ей на ухо.
— Ты что, хочешь нас покинуть? — с недоверием спросила я. — А что, дворец уже недостаточно хорош для тебя?
— Дворец не мой, — отрезал Кайл. — И если честно, он мне уже порядком надоел. Мне осточертели ваши правила. Мне осточертело быть гостем. И мне осточертели твои капризы.
Пока я приходила в себя, мисс Марли успела залепить сыну здоровую оплеуху.
— Извинись! — приказала она.
Кайл, стиснув зубы, уставился себе под ноги. Я воинственно скрестила на груди руки. Он никуда не уедет, пока не принесет мне свои извинения. Так или иначе, но я своего добьюсь.
Наконец Кайл сердито помотал головой, пробормотав невнятные извинения.
Я отвернулась, его усилия меня явно не впечатлили.
— Все пойдет, как запланировано, — положил конец спорам отец. — Это Отбор, такой, как и все прочие. Его суть в том, чтобы сделать выбор. Кайл — лишь один из множества претендентов, и Идлин вполне способна выбрать того, кто похуже.
Спасибо тебе, папа. Я покосилась на Кайла. Он стоял набычившись, вид у него был донельзя смущенный.
— А теперь, полагаю, нам следует поесть и отпраздновать это событие. Сегодня очень волнующий день.
— И то верно, — согласился генерал Леджер. — Давайте поедим.
— Вы как хотите, а я иссякла, — поворачиваясь к двери, заявила я. — Останусь у себя в комнате.
Я не стала ждать разрешения. С сегодняшнего дня я больше никому ничего не должна. Ведь я дала им все, что они хотели.
На протяжении всего уик-энда я старательно избегала общения с домочадцами, но их это, похоже, нимало не встревожило, даже маму. После оглашения имен кандидатов Отбор стал для меня грозной реальностью, и я сокрушалась по поводу скоротечности дней моего одиночества.
И вот в понедельник, накануне прибытия кандидатов, я наконец решила вернуться к людям и отправилась в Женский зал. Там я застала мисс Люси, к которой, похоже, вернулась былая жизнерадостность. Мне по-прежнему хотелось ей помочь. Но дальше щенка мои фантазии не шли, хотя щенка, как ни крути, при всем желании нельзя назвать человеческим существом.
Мама беседовала с мисс Марли. Обе дружно помахали, заметив меня в дверях.
Когда я села, мисс Марли накрыла мою руку своей:
— Я хотела объясниться по поводу Кайла. Он хочет уехать вовсе не из-за тебя. Он уже давно поговаривает об отъезде, и я надеялась, что семестр учебы вдали от дома положит конец этим разговорам. Ведь мне не пережить расставания с ним.
— Рано или поздно тебе придется позволить ему самому делать выбор, — наставительно сказала мама.
И это говорит человек, который вынуждает родную дочь выйти замуж за незнакомца!
— Нет, я решительно отказываюсь понимать. Вот Джози, например, отнюдь не рвется уехать.
Я сделала большие глаза. Естественно, не рвется. Куда уж ей!
— Тут ничего не поделать. Ты же не можешь удерживать его силком! — Мама налила чашку чая и села напротив меня.
— Я собираюсь нанять другого учителя. У него есть практический опыт, и он может дать Кайлу больше, чем любая книжка. Так мне удастся выиграть немного времени. Я еще не теряю надежды...
И в этот момент в комнату ворвалась тетя Мэй. Выглядела она так, будто сошла с обложки журнала. Я ринулась к ней, сжав ее в объятиях.
— Ваше высочество, — поздоровалась она.
— Заткнись!
Она рассмеялась, схватила меня за плечи и, притянув к себе, заглянула в глаза:
— Я хочу услышать все подробности об Отборе. Как ты себя чувствуешь? Некоторые снимки были чудо как хороши. Ты уже влюблена?
— Даже близко нет, — рассмеялась я.
— Ну дай им хотя бы пару дней.
И в этом она вся. Каждые несколько месяцев новая любовь. Она относилась к нам четверым и к нашим кузенам, Астре и Лео, как к собственным детям, поскольку ей так и не удалось устроить свою личную жизнь. Я ее обожала, и, когда она приезжала нас навестить, дворец буквально оживал.
