Но все слова застревают в горле, и я просто протягиваю ему расписание.
Возможно, его расписание выглядит не лучше, но я уверена, ему плевать. Но тут он начинает ерзать на стуле и вздыхает, от чего мне кажется, он понимает и даже сочувствует.
Я не успеваю ничего объяснить.
- Алгебра? Они хотят, чтобы ты там преподавала? - улыбается он и отворачивается к своему компьютеру.
И на этом все.
Мне хочется, чтобы он сказал что-нибудь еще, что угодно. В конце концов, это он сел рядом со мной, хотя вокруг полно компьютеров.
Я жду еще пару секунд. Да пошел он. Мне нужны ответы, я не буду молчать.
Но, разворачиваясь к нему, замираю в восхищении, с этого угла он выглядит неожиданно-прекрасным - профиль, очертания лица, все настолько идеально, что удивляюсь, как я могла проучиться два года и не замечать такого красавца. Он прекрасен особой, загадочной красотой. А его глаза? Карие, но настолько темные, что кажутся черными. И держит он себя так, будто знает все свои особенности. Выражение его лица всегда немного грустное, будто у него есть какой-то секрет, который теперь мне не терпится раскрыть!
Он может прятаться в невыразительную одежду, но он прекрасен, как и Ник или Кевин. Я представляю, какой он в игре.
Но тут же подавляю эту мысль. Не мое дело, чем занимается Бен Майклз в свое свободное время. Я пытаюсь придумать, что же ему сказать, но мысли разбегаются. Мне хочется на него смотреть. Я разгадаю его тайну, я обязана!
Я смотрю на его компьютер.
На нем открыта страничка нашей школы с моим расписание. Пара движений и расписание чисто, он все удалил!
- Что ты делаешь?
- Меняю твое расписание, - говорит он самым обычным тоном.
- Но ты не можешь... как ты...
- Я подсмотрел пароль еще в первом классе. Я меняю расписание уже пару лет, - пожимает плечами он.
Я осматриваю библиотеку. Никто не обращает на нас внимание, но каждый может случайно посмотреть на его компьютер.
- Джаннель, - и то, как он произносит мое имя, заставляет меня повернуться.
Его глаза улыбаются. - Какие уроки ты хочешь?
Нынешний год для меня очень важен, он играет решающую роль в будущем поступлении в колледж. Я соблюдала все правила - вовремя делала домашние задания, посещала все уроки. Не моя вина, что они все напутали с моим расписанием.
Я объясняю ему это.
Бен с легкостью отыскивает учителей и уроки, которые я хотела бы посещать, компонует их с расписанием Алекса.
Когда я называю класс Публит, Бен улыбается. Но при попытке записать меня в ее класс выскакивает ошибка о переукомплектовании. От ужаса я чуть ли не задыхаюсь.
Бен ухмыляется, замечая мою панику, а я осознаю, насколько близко мы сидим. Я чувствую тепло его тела. Я улавливаю этот пьянящий микс запахов - мята, мыло и бензин. Мы не касаемся друг друга, но мои губы в опасной близости от его уха.
Если он чуть-чуть повернет голову, я могу его поцеловать.
Я не понимаю, откуда в моей голове такие мысли.
Я откидываюсь назад, отодвигаю стул.
- Не переживай, я все сделал. Ты не первая, кто хочет попасть в класс Публит, когда уже нет места, - говорит Бен.
Конечно, нет. Он вводит еще какой-то код и перед нами список учеников.
- Стой, не удаляй никого, это нечестно! - я касаюсь своей рукой его.
- Я и не буду, - говорит он и смотрит на мою руку. Я одергиваю ее, и мое лицо краснеет. - Мне просто надо тебя добавить.
Он вставляет мое имя в список.
Получается, у него есть доступ ко всему, КО ВСЕМУ.
- Это плохо, да? То, что можно вот так запросто украсть пароль и все поменять, - такое ощущение, что он умеет читать мысли.
- Как часто ты этим занимаешься?
- Пару раз я помогал таким же паникерам, как ты, но обычно я меняю расписание только друзьям, в начале каждого семестра, - в который раз пожимает плечами он.
- Ты когда-нибудь менял что-нибудь... кроме расписания?
- Оценки? никогда! - улыбается он.
Какое счастье, теперь я могу спокойно выдохнуть.
- Ты первая, кто понял, что оценки можно менять так же просто, как и расписание. Другие до этого не додумывались, - добавляет он.
- А если бы додумались, то попросили бы тебя?
Я улыбаюсь, потому что понимаю, что в задумчивости он кусает щеку изнутри.
- Вряд ли. Друзья вряд ли, они знают, что я не пошел бы на это. А другим плевать, они не стали бы просить.
- Все нормально? - спрашивает Бен.
Поместив мое имя в класс по-испанскому, Бен печатает мое расписание. Он так и не смотрит мне в глаза и мне кажется, что сейчас он спросит что-то про автокатастрофу.
- Обычно я прошу тех, кому помогаю, поклясться, чтобы они никому не говорили.
Мои внутренности каменеют.
- Тебе не хочется, чтобы 800 человек просили тебя помочь им с расписанием?
- Дело не в том, сколько человек попросит. Дело в том, зачем они просят.
Если "о, администрация все напутала, помоги исправить" - это нормально. Но если "я хочу к тому учителю, потому что у него можно прогуливать", то это не ко мне.
- Честный обманщик? - спрашиваю я и тут же об этом жалею. Он смотрит на меня, будто я причинила ему боль, оскорбила его.
- Просто... я не всегда принимаю верные решения, я знаю. Но вечером, посмотрев в свои глаза, мне хочется поверить им. Мне хочется понимать, что я на что-то годен.
Я настолько хорошо его понимаю, что чувствую мгновенную боль в груди.
Что бы я ни говорила, но мне хочется в кого-то верить в этой школе, кому-то доверять. Пока это только Джаред.
- И ты пойдешь на это опять? - спрашиваю я почти шепотом.
Что-то меняется в его лице, он отодвигается и встает. Я говорю не только о расписании.
Но он просто пожимает плечами.
- Даже я понимаю, что Джаннель Теннер не должна ходить на геологию и алгебру. В конце концов, они бы все исправили. Я лишь ускорил процесс.
- Спасибо, - но мои глаза на мокром месте. Горло сдавил спазм, потому что это не то, что я хотела от него услышать.
Я сижу на месте еще долго после его ухода. Я прокручиваю все по-новой - автокатастрофу, что я видела, что чувствовала, как видела его во время обеда недавно, этот разговор. И это совсем не то, что я ожидала.
Я прокручиваю и прокручиваю все детали в голове, пытаясь их запомнить.
Но тут кто-то прикасается ко мне, и я подпрыгиваю от неожиданности.
- Я звонил тебе, - улыбается Ник. - Пойдем, пообедаем где-нибудь?
Я подавляю горестный вздох. Мы же говорили об этом вчера, неужели он не помнит?
- Ник, я не могу...
- Не переживай, я обо всем договорился.
Он так широко улыбается, что мне немного стыдно за свои мысли.
Мне надо дать ему еще шанс, мне надо понять, что он другой, не такой как я.
- Конечно, - отвечаю я. Улыбка Ника становится еще шире. - Если ты уверен, что мы не попадем в беду.
Он обнимает меня, и его кожа такая теплая!
- Я как тефлон, детка. Неприятности просто отскакивают от меня!
Я смеюсь и закатываю глаза. Я не уверена: смеюсь ли я с ним или над ним.
Но мне нравится то, что он умеет над собой по шутить.
Я спрашиваю Алекса по смс, не принести ли что-нибудь ему. Ник ведет меня к парковке, и по пути я замечаю Элайджу Пальму, курящего самокрутку. Он смотрит прямо на меня.
И только тогда я осознаю, что Бен Майклз не подходит для компании хулиганов хотя бы тем, что от него не пахнет сигаретами.
- Не поверишь, что я нашел! - Алекс проскальзывает в нашу кабинку в библиотеке и закрывает звуконепроницаемые двери. Он откидывается назад, балансируя, чтобы не упасть. Я стараюсь не рассмеяться над его эмоциональностью, обожаю, когда он принимает вид "я придумал, как это решить!"
Но я не смеюсь, я понимаю, что все серьезно.
Мы решили проникнуть в научную библиотеку, где работает тетя Алекса. А значит, она не только проведет нас, но и скажет его маме, что мы занимались.
И мы занимаемся, но только не школьными заданиями.
- Надеюсь, это что-то стоящее, а не последний выпуск Maxim! Если твоя мама запрещает тебе читать этот журнал, еще не значит, что…
Алекс меня игнорирует и лишь кидает на стол книгу. Еще одну. Мы уже по уши в книгах, что не очень-то помогает в решении проблемы. Я прочитала все книги Майкла Крайтона, они не пригодились. Книги Крайтона и похожие триллеры - сплошь фантазия и паранойя. А многие научные книги по биотерроризму слишком похожи на инструкции по выживанию в условиях массового заражения. Есть еще пара книг о настоящих эпидемиях - вспышка оспы в Советском Союзе и Эбола в Вашингтоне.
Короче говоря, ничего стоящего, что хоть отдаленно бы помогло мне понять, как мог мой Джон До умереть от радиационного заражения, будучи при этом за рулем грузовика.
- Так скажешь, что так сильно тебя возбудило? - спрашиваю я, и тут мой мобильный начинает вибрировать. Знать бы еще, где он среди этих чертовых книг!
Алекс улыбается и протягивает мне самую тонкую книгу из всех.
