User - i cf85044c3a33e6c4

взять Пентагон «снаружи», шла вразрез со всем, что я знала. Не учла, что может быть замешан

человек «из своих», тот, кто принадлежит к инфраструктуре. Например, Кристофер,

являвшийся полковником ВВС...

Иными словами, волнения Шона мне не были понятны. Или, например, то, что он

постоянно пропадал в Европе, практически утратив ко мне интерес. Это задевало. Если мы

утратили последнюю связь, что мне вообще оставалось? И однажды вечером я решила

выяснить отношения... А еще лучше — убедиться, что померещилось. Таким образом, подгадав

момент, когда он останется на кухне наедине с бутылкой, подошла сзади и с намеком провела

рукой по спине. Но внезапно все вышло из-под контроля.

— Убирайся, — рявкнул на меня Шон, проворно вскакивая на ноги. Разумеется, я не

ожидала, и тоже шарахнулась прочь. Ну что я сделала? Да ничего.

— Может, тогда уж насовсем?! — спросила я.

— Кстати, отличная идея.

— И мы уже это проходили. Тебе придет в голову меня вернуть, и что тогда?

— Ты снова с радостью повиснешь на моей шее как последняя шваль, — фыркнул он и

взялся за стакан.

— Не смей разговаривать со мной в таком тоне! — сорвалась я на крик.

— Я делаю все, что хочу. Потому что это мой дом, мой мир и моя жизнь! Не тебе диктовать

мне правила.

— Ты просто урод... — начала я.

Он с размаху шарахнул кулаком по столу, да так, что трещина пошла, а бутылка виски

оказалась на полу, чудом не разбившись.

— Тогда убирайся, — прошипел Шон в тишине кухни, и я даже не подумала ослушаться.

Новость о взломе Пентагона застала меня вместе с выпуском утренних новостей в

булочной напротив отеля Шона Картера. Меня предупреждали, и даже не раз, но такого я все

равно не ожидала. Совсем. Выскочила из очереди, так и не купив себе кофе, и бросилась к

конфискованной машине Шона. Думала ли я, что это сделал Шон? Я была почти уверена в его

виновности. И все равно собиралась защищать.

Я так спешила, что споткнулась о порожек домика Шона и едва устояла на ногах, но даже

внимания не обратила и бросилась искать Картера. А он безмятежно сидел на ступеньках

домика и курил и равнодушно наблюдал за прыгающей вокруг Франсин. Собаке не было дела

до общемировой катастрофы, ей бы поиграть, раз уж хозяин соизволил во двор выйти.

— У тебя хоть алиби есть? — спросила я, не в состоянии поверить, что Шон так спокоен.

— Только если виски внезапно заговорит, — насмешливо ответил Картер, даже глаз на

меня не подняв, и снова затянулся. Его чертова самоирония на меня подействовала хуже

любого крика.

Я задрожала от ярости, вцепилась в его рубашку и попыталась сбросить со ступенек. Он

вскочил, начал отмахиваться от меня, и в итоге мы завальсировали на лесенке, попеременно

теряя равновесие. Ситуацию спасли перила.

— Ты ведь это сделал! — зашипела я прямо ему в лицо. — ТЫ!

— Я же сказал, что не стану трогать Пентагон! Забыла?

— О, давно ли ты держишь данные мне обещания?

— А нахрен обещать, если можно этого не делать? — казалось, искренне удивился Шон. —

К тому же, я не самоубийца, чтобы так подставиться.

— А тогда кто самоубийца?! — воскликнула я. — По-моему именно ты любишь примерять

образ конченного ублюдка, потакая собственной жажде разрушать все вокруг, и себя за

компанию.

— Ты, бл*ть, вообще о чем?

— Я о твоей машине. И Киану.

— О, а я думал, что самоубийцей в том случае выступала ты.

— Да, бывает, делаешь глупость, а остановиться не можешь, потому что получаешь

настоящий взрыв на адреналиновой подстанции. Но, несмотря на то, что я собиралась тебя

убить, ты сделал все, чтобы я осталась рядом. Хотел посмотреть на результат. Любой другой бы

бежал прочь. Поэтому...

— Конелл, одно дело спутаться со слетевшей с катушки малолеткой, и совсем другое —

вальяжно разместиться на электрическом стуле.

В тот миг я ему поверила. У Шона Картера с головой все на зависть в порядке.

— Но кто, кто кроме тебя мог это сделать? — спросила я нервно.

— Ты такая смешная, — хмыкнул Картер и потер подбородок. — Бабочки, конечно.

— Но вы же с ними так близки... Неужели они могли...

— Купить можно кого угодно. Вопрос в цене, — в очередной раз повторил он фразу,

которая уже мозоль мне на мозге натерла! Я так отчаянно искала аргументы против, что чуть не

пропустила приказ: — Раздевайся.

Это меня повергло в шок. Какого лешего?! Я попыталась отступить, но сзади были перила.

— Все с ног на голову перевернулось, но ты вдруг вспомнил о сексе?! Совсем двинулся?!

— Ну так ведь ты пришла меня утешать, а не только обвинять. Не так ли? Давай уже,

переходи к основному действу!

— Я пришла не утешать и не обвинять, хотела удостовериться, что у тебя есть алиби.

— Что ж, его нет, а раз все так, давай уже, переходи к части про утешение. Тем более что

именно об этом ты меня умоляла меньше суток назад и настолько расстроилась отказом, что

сбежала из дома...

— Я... отпусти меня! — рявкнула я, вырываясь из крепких и, признаться, отнюдь не

нежеланных объятий.

Но в этот момент раздался звонок в дверь. Так в нашей жизни впервые появился интерпол.

Думаю, вы точно так же, как и я, не заметили, что на кухне, в которую я даже не заглянула,

меня ждала сверкающая своей новизной столешница. Боже, я так боялась подглядывать за

Шоном Картером, что пропустила все его двери, за которыми скрывалось самое важное.

Наши с Шоном жизни будто спряталась за шторкой из дерьмовых полиэстеровых

костюмчиков — попервоначалу господ из интерпола. И говоря это, я не преувеличиваю. Они

доставали не только Картера, меня тоже. Быть подружкой потенциального преступника — что

являться соучастником. Приходится выбирать сторону и отвечать за свой выбор.

Например, на следующее же утро, стоило Шону шагнуть за порог дома, в дверь позвонили,

и я даже не усомнилась в том, кого увижу. Правосудие явилось по душу моей совести. Однако,

один небезызвестной козел научил оную тысяче и одному способу быстренько заткнуться. И

был абсолютно прав. Правда жестока: то, что люди могут получить силой, они все равно

получат. Вопрос в одном лишь времени. Однако, постойте, если они мешают мне, зачем я стану

помогать им?

— Чем могу быть полезна? — вежливо поинтересовалась я.

— Мисс Конелл, если я не ошибаюсь? — спросил меня мужчина, демонстрируя значок. Он

был немногим старше Шона, однако смотрел так презрительно, что я почувствовала...

брезгливость? Странно так. И, думаю, обоюдно. — Освальд Десктер, интерпол. Не могли бы мы

поговорить с вами в доме мистера Картера?

— Ой-ой! Осторожнее! Доктора Картера. Или профессора Картера. Или ректора Картера.

Он не устает жаловаться на необходимость учить толпу бездарей вроде меня, — пропела я,

смягчая издевку ямочками на щеках. Внимание, подчеркнуто безобидная особа. Ну, вряд ли они

явились расспрашивать меня о Пентагоне, но если бы вдруг начали, я бы лучше стала как

попугай твердить, что судя по IQ являюсь чем-то вроде зубочистки.

Как и ожидалось, меня просканировали взглядом, дабы удостовериться, что Шон имел все

резоны жаловаться на тяжесть учительской участи. Соотношение цена/качество удовлетворило.

— Так мы войдем? — повторили вежливо. А ведь белых воротничков вокруг пальца не

обвести...

— Ордер? — спросила я, взмахивая ресницами и вспоминая свое детство, полное

восторженных визгов по симпатичным актерам в ролях бравых полицейских.

— Мы не собираемся чинить обыск...

— Тогда простите, мне не хочется перемывать полы понапрасну, — отмахнулась я. — А

требовать от вас снимать обувь невежливо.

И недвусмысленно шагнула за порог, закрывая за собой дверь. После этого улыбка

Освальда Декстера превратилась в откровенно кровожадную. Короче, пьеса с дурой в главной

роли провалилась с треском.

— Прячете что-нибудь? — спрашивает Освальд, копируя мою манеру хлопать глазами.

— Разве что труп Пентагона, — закивала я.

— То есть вы прекрасно понимаете, зачем мы здесь. И понимаете, что он у вас в доме быть

очень даже может.

— Я в курсе, насколько хорош Шон. И еще я в курсе, что он не идиот. Вы заявились к нему

домой уже на следующий день. Так зачем...

— Самоуверенность рождает иллюзию безнаказанности. Например, мы все равно окажемся

в доме, — многозначительно приподнял брови господин Я-Представляю-Интерпол.

— Я в этом не сомневаюсь. Не понимаю другого: почему в этот дом вас должна впустить я?

Он не мой, а я абсолютно уверена, что Шон невиновен.