встречает вас словно Спасителя, а вы с ним себя ведёте так, словно век знакомы.
«А это очень хороший вопрос, — изумился я, поскольку внятного ответа у меня на него не было, а раз так, нужно было придумывать что-то, что потом этот ответ устроил бы и римско-католическую церковь».
Я понизил голос.
— Надеюсь сеньоры, это останется между нами?
Они приблизились и затаив дыхание стали слушать.
— Он сказал, что ему приснился сон, в котором его боги были повержены воином с пылающим мечом в руках и белоснежными крыльями за спиной, — понёс я откровенную отсебятину, — когда он их сразил, то повернулся к нему и сказал, что если правитель хочет получить право на вечную жизнь, он должен найти большой корабль с красным знаменем и уговорить слугу господа привести свой народ под сень новой веры.
Глаза всех взрослых едва не выпали из орбит, когда это всё услышали.
— Сам не поверил сначала, — я пожал плечами, — но видимо наши с вами заслуги сеньоры, по крещению язычников-сатанистов, были замечены где-то там.
Я потыкал пальцем в небо.
— Иначе у меня нет другого объяснения случившемуся.
Офицеры ошарашенно переглядывались и стали креститься.
— Архангел Михаил, только он имеет пылающий меч, — шёпотом сказал самый верующий, второй помощник капитана, — сеньор Витале, тут нечего и думать, всё так и было! Вы освободили целую страну, от происков дьявола, конечно Господь бы хотел, чтобы это происходило здесь везде!
Я не успел ничего ответить, как его версия тут же была всеми подхвачена и люди, странно на меня косясь, стали расходиться. Пожав плечами, поскольку я выдал первое, что пришло мне в голову, я отправился в свою каюту. Дел ещё был вагон и маленькая тележка, поэтому нечего было терять время. Главное, что моих товарищей устроила предложенная версия, в остальном меня это мало волновало.
* * *
Утром, загрузив воинов Джона, или лучше будет говорить Манко Капака, чтобы не выдавать его, ящиками и сундуками, я взял по минимуму охраны, всего сотню бойцов и вместе с сеньором Бароцци и неизменным Марко, которые также хотели посмотреть на город туземцев, мы отправились в горы.
Идя рядом с Джоном, мы тихо разговаривали, я объяснял ему правила поведения священников, какие обряды они проводят, а он интересовался относительно понятными для меня вещами, такими как металлургия, скотоводство, агрономия и прочее, в чём я поднаторел за время своего попаданства в это время.
* * *
9 июня 1202 года от Р.Х., западное побережье Чили, Южная Виталика
Если я ожидал увидеть величественные дворцы, усыпанные золотом, самих инков, обвешанных золотыми украшениями, то меня ждало большое разочарование. Долина, в которой находился город, захваченный инками у другого племени, которое тут раньше проживало, была явно старее, чем жившие тут люди. Мне раз за разом попадались строения, назначения которых Джон затруднялся назвать, говоря, что к их приходу, здесь всё так и было. Сам же город, был больше похож на деревню скотоводов, а не столицу великой цивилизации. Так что если с майя, я пролетел на пару веков, застав упадок цивилизации, то к инкам похоже прибыл слишком рано, поскольку ничего из того, что описывали испанцы, я здесь не увидел и в помине. Видимо мой разочарование так явно проступило на лице, что даже Джон смутился и посетовал, что он же говорил мне, что делает всё возможное. Я нахмурился, и отогнав всех от нас, стал чертить ему на земле рисунок будущего города, со всеми оборонительными сооружениями, выполненными для замков вида звезда. Если сюда придут завоеватели с пушками, пусть это станет для них в будущем «приятным» сюрпризом.
— Запоминай, — закончив, я показал дротиком на рисунок.
Он, морща лоб, стал ходить кругами, стараясь уложить новую для себя информацию. Когда он поднял голову, я ногой всё затёр и постарался скрыть горечь своего разочарования. Не судьба была видимо разжиться здесь золотом.
— Пойдём, представлю тебя своей жене и близким родственникам, — позвал он меня, показывая на самый большой каменный дом в деревне, — как тебя представить?
— Лучше конечно Витале Дандоло, сын правителя Венеции.
Он удивлённо присвистнул, и тут же расстроился.
— И почему я не изучал историю? Даже не знаю, кто это.
— Заодно покажешь свои наряды, — мне стало его жаль, — посмотрим чему ты научился, стремясь всю жизнь к своей мечте.
Он мгновенно воодушевился и закивал головой.
Войско, вместе с нами втянулось в город и ворота закрылись. Жители сбежались посмотреть на возвращение своего вождя и изумлённо смотрели на чужаков. Когда же мы подошли к его дому, оттуда спустилась симпатичная туземка, склонившаяся перед ним.
— Мама Оккло, познакомься — это мой хороший друг из земель, что лежат за горами и большой водой, — произнёс он на языке, который я не знал, но я понял это по его жестикуляции.
Он подтворил мою догадку, когда специально для меня, произнёс это уже на английском.
— Мама? — я приподнял бровь. Он тут же смутился.
— Так получилось, — нехотя промямлил он, — когда мы знакомились, я сказал, что она похожа на мою маму, а она подумала, что это её новый титул. В общем всё запутанно Витале.
Девушка, лет двадцати, с длинными прямыми волосами и двухцветной лентой на голове низко мне поклонилась. Я лишь прикрыл глаза, показав, что оценил её жест.
Он стал знакомить меня сначала со своей семьёй, только потом со знатными представителями других родов. Машинально здороваясь и смотря на лица, внезапно мой взгляд выхватил ранку, вид которой я искал вот уже несколько месяцев подряд. Отдёрнув руку, я округлившимися глазами посмотрел на человека болевшего сифилисом, точнее одной из его первых стадий.
Джон, а ещё более испугавшиеся туземцы, видя, что я не подаю руку одному из них, стали переглядываться. Я, сделал шаг ближе к Манко Капаку, и тихо прошептал.
— А ты знаешь, что он болен сифилисом?
Глаза путешественника округлились и он сам отпрянул от показанного мной инки подальше.
— Нет! В моё время, эта болезнь давно побеждена! Но название я конечно же слышал.
Видя, что происходит непонятное, что даже теперь и правитель с отвращением смотрит на него, инка внезапно вздрогнул и под общими вопросительными взглядами упал на колени, стал биться головой о землю и о чём-то умолять. По крайней мере интонации были у него именно такими.
— О чём он говорит? — спросил я у Манко Капака, поскольку большинство воинов тут же бросились пинать лежащего на земле.
Джон повернулся ко мне, ошарашенно посмотрев прямо в глаза.
— Признаётся в измене, говорит, что вместе со своим родом планировал свергнуть меня и убить всю мою семью.
— О-о-о,
