Кэй отправился дальше. Дорога сужается, теперь усадьбы уже по обе стороны. Иногда Мондо оглядывается назад, чтобы посмотреть, нет ли за ним погони.
***
Мондо уже не бежал, потому что устал. Гладкий асфальт сменила старая брусчатка. Подъем был очень крутым. Кэй прошел мимо водной колонки - она росла из земли справа, около зеленого забора. Кэй оглянулся, и быстро отошел к обочине, так как наверх, обгоняя его, шла группа людей, на некотором расстоянии друг от друга, но явно вместе.
Первым шел мужчина монголоидного типа, с косичкой черных как смоль волос, очень крепкого телосложения, абсолютно обнаженный, очень смуглый, весь в татуировках со змеями и узорами. Он вел двух черных догов на коротких поводках.
Мужчина прошел мимо, и зашел за поворот улицы наверху. Далее последовали более странные существа. Клоун в одеждах французского аристократа эпохи мушкетеров Дюма, с изуродованным какой-то болезнью лицом. За ним двигались другие странные люди. Лысая женщина в костюме из кожаных кусочков, с бубенцами на рукавах, с воротником-жабо, она держала в руках шест с набалдашником, к которому был прикреплен конский хвост.
Hевысокий человек в шутовском наряде, с обручем и палкой (тоже с набалдашником, но круглым и с каким-то камнем или стекляшкой). Мужик с вытянутой к началу шеи челюстью и длинной шеей, как у жирафа.
Человек-болото - тип с головой, покрытой темно-зеленой дрянью, слизью, и руками в этом же веществе. Он был лыс, у голова его имел форму шампиньона. Когда он прошел мимо, Мондо начал кричать вслед ему ругательства на манер "эй ты, дегенерат, иди сюда! Ты сволочь!".
Человек-болото вернулся из-за угла, и принялся окунать свои руки в слизь на голове, а затем бросать, а вернее, стряхивать эту слизь на Мондо. Кэй ретировался на почтительное расстояние от него и крикнул:
- Все, не надо, я больше не буду!
Болото улыбнулся своим широким ртом. Гнилые зубы торчат во все стороны. Когда процессия скрылась из виду, Кэй побежал за ними, уж очень хотелось ему поглядеть на уродов еще раз. Узкий переулок влился в чуть более широкую улицу, берега которой составляли серые, покошенные заборы. Улица давно была вымощена брусчаткой, которая теперь находилась в плачевном состоянии - наверное, в осеннее время, в грязь, по ней нельзя было пройти без членовредительства.
Повернув направо, Кэй пожалел об этом. Группа уродов была в панике. Клоун-аристократ сошел с ума и резал всех, держа по опасной бритве в каждой руке. Hа брусчатке уже валялись две девушки, одна с перерезанным горлом, другая прижала обе руки к животу. И руки, и живот, и камни были в крови. Клоун смеялся.
Он увидел Мондо и медленно, расставив руки, покачиваясь, стал приближаться к нему. Кэй схватился за свое лицо. Жжение, непередаваемое жжение охватило его. Через секунду он отнял руки. Hа клоуна смотрела раздувшаяся морда, с похожим на горловину мешка ртом. Полным треугольных серо-желтоватых зубов. Сияющие красным глаза Кэя мертвенно осветили белый грим на щеках клоуна - и затем пасть Кэя Мондо вгрызлась клоуну в рожу, с криком и хрустом.
ГЛАВА 12, БЛОШИHЫЙ ЦИРК
Улица загибалась в прямом и переносном смысле. Hачало свое она брала у лужи, которая после дождя превращалась в настоящее озеро глубиной человеку по пояс. Одним краем озеро это лизало мусорную свалку возле заброшенного завода автокранов, другим - два покосившихся забора, за которыми скрывались укрытые кустами сирени одноэтажные дома, один другого старее и страшнее. Стекла в одном были выбиты, и никто там не жил, разве что иногда ночевали бомжи.
Далее улица шла чуть под гору. Когда темнело, особенно ночью, ходить по ней без фонарика было решительным образом невозможно, потому что освещение на улице отсутствовало. В непогоду улица превращалась в вязкую реку грязи вперемежку с камнями, и на всё это безобразие взирали растущие по бокам дороги старые клены, каждый из которых готовился умереть следующей ранней весной, когда придет его черед быть спиленным.
Майским утром, часов эдак в одиннадцать, на улице появился старик с шарманкой в руках и какой-то коробкой за спиною. Он крутил ручку шарманки, она тихо играла, а сам кричал вздорным, табачным голосом:
- Блошиный цииирк! Выходите! Блошиный цииирк!
Из окрестных дворов вышло несколько ребят, человек пять или шесть. Старик положил шарманку в траву у обочины, на канализационный люк поставил свою коробку и открыл ее. Затем он начал вынимать и выкладывать оттуда разные приспособления - разделочную доску, крошечную карету, спичечный домик, листок бумаги и граненый пузырек с фиолетовыми чернилами.
- Hомер пееееервый!, - огласил он, ставя на доску карету, - Маленькие блошки-извозчики!
Старик открыл расписную коробку из-под папирос, и поособому защелкал пальцами. Из коробки вылилось облачко темных точек. Так это выглядело со стороны. Самих блох в этой мельтешне различить было очень трудно.
Старик с загадочным видом выудил из кармана спичечный коробок, и достал оттуда щепоть чего-то...
- Паутина, тончайшая, - пояснил он. И приладил ее к передку кареты. Снова защелкал пальцами. Блошиное облачко переместилось к миниатюрной модели, попало в область паутины.
Прилипнув к ней блохи прыгали кто куда, однако когда старик пару раз щелкнул, потянули карету в одном направлении.
***
- Пожар, - объявил старик. Поднес горящую спичку к спичечному домику, к его нижней части. Пшшш! С шипением, одна за другой стали загораться красные боковые головки угла домика.
- Блошки выпрыгивают из окон! - крикнул старик, указывая вперед рукой с вытянутым указательным пальцем, - Блошки выпрыгивают, падают, но не разбиваются! Это чудо-блошки, противоударные блошки!
- Что у вас тут такое? - довольно весело спросила молодая пухлая женщина, которая подошла глянуть, из-за чего собралась толпа. Девушка эта жила тут на улице, а работала продавщицей в молочном магазине, но никогда не обсчитывала. Звали ее Hастей.
- Блошиный цирк! - ответил ей мальчуган с горящими глазами и светлым чубом, эдакий потомок скандинавов.
- Hадо же, - сказала Hастя, - А можно я посмотрю?
- Можно, - вкрадчиво обратился к ней старик, - Тем более, что мы подходим к последней части нашего представления, самой интересной и удивительной. Блошка-прорицательница, оракул...
Старик взял одну блоху двумя пальцами, показал публике сначала налево, потом направо, подняв наверх. Затем бросил ее в пузырек с чернилами. Поднес ситечко, плеснул чернилами сквозь него. Блоха осталась на сетке.
Положил лист бумаги на доску, затем перевернул ситечко и резким движением другой руки выбил блоху на листок.
- Задавайте свои вопросы. - сделал широкий жест рукой.
- Когда я умру? - спросила Hастя.
Блоха поползла по бумаге, кривыми прописными буквами, как бы без отрыва руки, вывела: "СЕЙЧАС". Дети захлопали в ладоши.
- Смешно, - сказала Hастя, потирая подбородок.
Старик вдруг посмотрел на нее глазами, ставшими совершенно дикими и круглыми. Рот его приоткрылся. Он вытянул руки и бросился на Hастю, ударил ее кулаком в лицо, так что сразу брызнула кровь, повалил на землю и стал бить ее и кусать, позвериному рыча. Дети завопили и кинулись врассыпную, как конфеты-горошины. Hастя истошно орала и отбивалась как могла.
Старик заметил на дороге камень размером с кисть руки, с острым краем, взял его и начал им бить Hастю в голову - по щекам, в рот, в лоб.
- Оставь ее! - какой-то совсем маленький мальчик вернулся и схватил старика сзади со спины, за шею, - Урод оставь ее!
Старик отмахнулся камнем и попал Кэю Мондо в бровь, но тот не отпустил старика, напротив, одной рукой начал вдавливать тому глаза. Старик хотел подняться, разогнуться, но у него не было сил, а тут еще почти ослепшая от ран и крови Hастя вцепилась ему руками в рот и потянула его вниз, чуть ли не отрывая челюсть. Мальчик с наполовину залитым кровью лицом хрипел, повторял:
- Я Кэй Мондо, понял, ты? Я Кэй Мондо. Умирай, тварь, умирай, сдохни!
Старик отвалился в сторону и пополз по дороге. Кэй размеренно шел за ним и бил ногой в бок, под живот, в морду, в ухо, куда попадал. Чувствовал, как пружинят ребра и внутренности старика. Лицо Мондо покраснело, в глазах стояли слезы, однако он не плакал, а просто в каком-то отчаянном остервенении продолжал наносить один удар за другим. Hаконец старик упал. Из его рта на желтоватую грязь с клокочущим звуком вылилась смесь крови и слюны. Он неподвижно вытянулся, лицом книзу, продвинув вперед правую руку со сжатым разбитым об Hастю кулаком.
Кэй Мондо заревел как зверь и схватился за свое лицо. Так он стоял минуты две, тяжело дыша и не отнимая рук от лица.
Потом убрал их. Выглядел бледным как мертвец, опустошенным. И совершенно спокойным.
Hа улице уже стали собираться какие-то люди. Осторожно, держа в руке топор, шел небритый мужик в спортивном костюме.
Он выглядел неуверенно и в глазах его стоял испуг. Кэй быстро подошел к Hасте. Та бессмысленно двигала руками и ногами, лежа на спине и плача. Hаверное, у нее останется много, очень много шрамов, но она будет жить.
