Сейчас Даше казалось, что уже тогда, в двадцать один год, она в него и влюбилась. На самом деле, возможно, все было и не совсем так, но то, что она сразу обратила на Андрея внимание, вполне соответствовало действительности. Работая с клиентами, которым отвозила билеты, документы и прочее, Даша привыкла делить их на три категории: «понтогонщики», «занятые» и «нормальные». Первые, их было больше всего, как правило, не относились к числу людей состоятельных. Туры они брали из самых дешевых, но при этом вели себя так, будто весь мир им должен, и за те двести долларов, которые они тратили на путевку в Турцию или Египет, сотрудники турагентства просто обязаны их на руках носить и ноги им целовать. Впрочем, попадались «понтогонщики» и с толстыми кошельками, из числа «новых русских», которые к тому времени уже сняли с себя толстые золотые цепи с «гимнастами» и малиновые пиджаки, но культурно вести себя так пока и не научились — эти были еще хуже. От «понтогонщиков» Дашка никогда не знала, чего ожидать, такие могли и дверь курьеру не открыть, и оставить его ждать на морозе, и заставить ее несколько раз за день мотаться на другой конец Москвы, потому что у них вдруг нашлось другое более важное дело, о чем они не сочли нужным вовремя предупредить... С категорией «занятых» иметь дело было куда проще, эти хоть не забывали о назначенной встрече, открывали ей дверь или приходили в назначенное место вовремя, по обыкновению с прижатым к уху мобильным телефоном, и забирали у нее документы, не прекращая делового разговора. С такими главное было самой не опоздать, иначе неминуемо нарвешься на скандал. И лишь немногочисленные «нормальные» относились к курьеру как к человеку, а не как к роботу или безотказной прислуге. Они подробно объясняли по телефону, как их найти, предлагали пройти в квартиру, присесть, спрашивали, не хочет ли она чаю, а иногда предлагали перекусить. Конечно, Даша от чая или кофе и тем более еды всегда отказывалась, стеснялась, но то, что к ней проявили внимание, было очень приятно...
Андрей Шелаев был первым ее клиентом, который не попал ни в одну из ее категорий. Сначала вел себя как типичный «занятой». При встрече (она приехала к нему в офис) выразительно посмотрел на часы, подчеркивая этим, что курьер опоздала на пять минут, и, общаясь с ней, не прервал ни на секунду разговора по сотовому. Это было, конечно, нехорошо. Но на выходе Дашка вдруг получила от его секретаря большой бумажный пакет, украшенный логотипом сети кафе быстрого питания «Пиф-Паф!», с их фирменным упакованным в пластиковые контейнеры «обедом с собой». И еще секретарь сказала, что этот подарок от компании Даше делают по личному распоряжению шефа. Надо ли говорить, что Дашка была тронута этим, в сущности, пустяком до глубины души? Тот день у нее выдался особенно суматошным, ей до самого позднего вечера предстояло колесить по Москве, и не то что пообедать — присесть было некогда. Но больше всего ее обрадовал не подарок, а внимание. То, что совершенно незнакомый человек, да еще, как она посчитала, «занятой», вдруг позаботился о ней, тронуло неизбалованную Дашу чуть не до слез.
С тех пор каждый раз, когда Андрей Шелаев появлялся в их офисе и они встречались, Дашка была рада его видеть, улыбалась от души, старалась быть полезной, чем могла. А потом всегда работавшая с ним Лена Егорова уволилась и передала своих клиентов Даше. Это случилось три года назад, и за это время в Дашиной жизни многое изменилось. Она окончила институт, получила красный диплом, стала сначала помощником, а потом и менеджером и с удовольствием работала на новой должности. Да и дома, в семье, теперь уже все стало иначе. Братья и сестра выросли, у них появилась своя жизнь, а потом и свои семьи. Первым, в девятнадцать лет, женился, как ни странно, самый младший, Никита, и переехал к жене, с которой, вопреки расхожему представлению о недолговечности ранних браков, жил до сих пор вполне дружно и разводиться не собирался. Потом вышла замуж Настя и тоже покинула родительский дом. А в тот момент, когда Егор привел в дом невесту — знакомиться, мама вдруг заявила, что решила продать квартиру. Свое жилье, отличавшееся большой площадью и крайне неудобной планировкой — огромный бесполезный холл и пять скромного размера комнат — Авдеевы как многодетная семья получили на закате советской эпохи. Теперь же их квартира на первом этаже оживленной улицы, да еще совсем рядом с метро, вызывала большой интерес у владельцев магазинов и небольших фирм. Просто идеальное помещение для магазина или офиса. Сначала Авдеевы упорно отклоняли настойчивые предложения, но сейчас мама сумела убедить детей в выгодности сделки. На семейном совете было решено продать квартиру нотариусу, который давно искал такое удобное место для нового филиала своей конторы. И в результате все остались довольны — и мама, и Дашка, и Егор с молодой женой обзавелись собственным отдельным жильем, правда, несколько подальше от центра, но зато в хорошем районе и совсем недалеко друг от друга, чтобы, в случае чего, всегда быть рядом.
— Ну, теперь я за тебя спокойна, — радостно говорила мама старшей дочери. — В отдельной квартире ты наверняка наконец-то устроишь свою судьбу. А то что такое: тебе двадцать семь, а ты до сих пор живешь только интересами братьев и сестер, своей личной жизни никакой...
Даша лишь грустно улыбалась в ответ. Ей, привыкшей к вечному шуму и суете, не так уж и нравилось жить одной, возвращаться по вечерам в пустой, темный, холодный дом, просыпаться в непривычной тишине и коротать выходные в обществе телевизора и компьютера! А на своей так называемой личной жизни Дашка давно поставила крест. С юности в ее душе прочно поселилась уверенность, что счастья в любви ей все равно не видать, не из тех она женщин, кому оно достается. Но не говорить же обо всем этом маме...
Когда Андрей Анатольевич в очередной раз собрался в отпуск, ему сообщили, что Лена, с которой он привык общаться, уволилась и теперь на ее месте работает Дарья Авдеева. Так они встретились вновь. Андрей, как обычно, сам не знал, чего он, собственно, хочет, и Даша старалась изо всех сил подобрать ему подходящий тур, чтобы не потерять хорошего клиента. Она энергично искала варианты, созванивалась с отелями и зарубежными партнерами, вела активную переписку с Шелаевым по электронной почте. Когда наконец-то сделавший выбор Андрей спросил по телефону, до какого времени она будет в офисе, поскольку он освободится сегодня только к девяти, Даша заверила, что обязательно дождется его. И действительно ждала до половины десятого, когда он снова перезвонил ей:
— Дарья, это Андрей Шелаев. Извините, я опаздываю. Знаете, тут в центре такие жуткие пробки... Вы уж не ждите меня сегодня, уже поздно, поезжайте домой. Встретимся как-нибудь в другой раз. Хотя обидно, конечно, я настроился...
— Раз настроились, то и не надо менять планов, — бодро ответила Даша. — Ничего страшного, приезжайте, как сможете, я все равно здесь, и мне есть чем заняться.
И он приехал, уже почти в одиннадцать. И когда все документы были оформлены, вдруг внимательно посмотрел на нее:
— А вы хоть обедали сегодня, Даша?
Ей тут же вспомнился давешний бумажный пакет с ланч-боксом. И она вдруг, неожиданно для самой себя, призналась:
— Нет, если честно... Просто не успела, некогда было.
— Так что ж мы тут сидим?! — воскликнул он. — Немедленно едем ужинать! Я и сам умираю с голоду.
Следующие два часа они провели в одном из лучших ресторанов Москвы, и Даша чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете. И еда тут была ни при чем... Все это время они общались — да так непринужденно, будто были знакомы и даже дружны много лет. Он рассказывал о себе, о детстве, о живописи, о своем бизнесе... Даше все было интересно, и она внимательно его слушала. Ее неподдельный интерес только подогревал Андрея, он увлекся, был в ударе.
А потом вызвался отвезти ее домой. И когда его роскошная черная машина (что это была за марка, Даша не знала, она совсем не разбиралась в таких вещах, поняла только, что это очень «крутая тачка») остановилась около ее подъезда, она собралась с духом и решилась предложить:
— Может, зайдете на чашечку кофе?
Сказала — и тут же прокляла себя самыми последними словами. Какая же она дура! Это ж надо было выдать такую банальность, такую пошлость! Как в самых низкопробных дамских романчиках или, того хуже, в телевизионной рекламе! Неужто нельзя было сказать то же самое как-то пооригинальнее, поинтереснее? А можно было бы и вообще ничего не говорить. Как ей в голову могло прийти, что такой потрясающий мужчина согласится на ее предложение и захочет провести ночь с ней, заурядной дурнушкой! От стыда и раскаяния Даша готова была провалиться сквозь землю. Но Андрей, к ее удивлению, совсем не был шокирован ни предложением, ни примитивностью его формулировки. Он улыбнулся и сказал:
— С удовольствием. Знаете, Даша, я очень люблю кофе. С ним у меня связано одно из лучших воспоминаний. Моя бабушка...
