Александр Белогоров - Большая книга ужасов. 18 : Черный фотограф. Бунт марионеток [повести]

— Ничего интересного! — разочарованно произнес Антон, первым дочитавший до конца. — Накормили ребят какой-то тухлятиной, вот они и заболели. А столовая тут до сих пор такая!

— Да, в нашей столовой лучше не есть, — рассеянно произнес Алешка, дочитывая статью. — Только вот в столовой ли там было дело?

— А в чем же еще? — недоуменно спросил Антон. — Тут же ясно написано.

— Ну, должны же были объявить какую-то причину! — ответил Алешка. От своего дедушки он слышал, что в те времена виновников любых происшествий старались найти обязательно, причем ими запросто могли объявить и совершенно не виноватых людей.

— Давай лучше другие номера посмотрим! — продолжил он. — Может, там продолжение. А может, это и вообще случайность, и газеты понадобились дяде Семену совсем по другому поводу!

Информация в те времена в газетах давалась довольно-таки скупо. Так что ребятам пришлось изучить множество статей, прежде чем они нашли то, что искали. И тем не менее о многом они все равно могли только догадываться.

В газете сообщалось, что школа была на некоторое время закрыта на карантин. Мальчишки решили даже, что это не так уж и плохо: когда зимой был карантин по случаю очередной эпидемии гриппа, никто, даже отличники, не был сильно огорчен. Мальчишки подумали, что, может быть, и сейчас в школе объявили бы карантин, если бы не начались каникулы.

В другом номере, который датировался несколькими неделями позже, сообщалось, что несколько работников школьной столовой были посажены в тюрьму за «халатность и нарушение санитарно-гигиенических норм, повлекших тяжкие последствия». О том, что это за последствия, разумеется, не было сказано ни слова. Но сроки несчастные работники столовой получили большие.

Еще в одной газете было напечатано объявление о розыске. В отличие от большинства объявлений такого рода, оно было без фотографии и даже без имени разыскиваемого. Там говорилось только, что ищут высокого человека пожилого возраста, худощавого телосложения, который был одет в черный костюм, черную шляпу и перчатки. Далее сообщалось, где его в последний раз видели, и давались телефоны и адреса, куда должны были обращаться граждане, знавшие о его местонахождении.

— Долго же им пришлось искать! — прыснул Антон. — Под такие приметы каждый десятый подойдет!

— А то, что он был весь в черном? — спросил Алешка. — Таких людей не очень-то много!

— Ну, ты лопух! — рассмеялся Антон. — При чем здесь одежда! Ее поменял, вот ты и не в черном костюме! Некоторые преступники специально необычную одежду надевают, чтобы свидетели на нее смотрели, а их примет не запомнили!

— Да, с приметами тут негусто! — согласился Алешка. — Хоть бы написали, какие глаза, какой нос, какие волосы…

— Да и вообще непонятно, с чего это его разыскивают, — подхватил Антон. — Обычно же всегда пишут: «Разыскивается опасный преступник» или «Ушел из дома и не вернулся», или еще что-нибудь вроде этого…

Судя по тому, что это объявление появлялось еще в нескольких последующих номерах, поиски проходили без особого успеха.

— А я знаю только одного человека, который подходит под эти приметы! — вдруг заявил Алешка.

— Интересно, кто это? — спросил Антон.

— Фотограф, который нас снимал! — ответил Алешка.

— Ну, ты даешь! — Антон так смеялся, что у него даже слезы полились из глаз. — Он тогда разве что в пеленках лежал, а то и вообще не родился!

— Я и не говорю, что это он! — смутился Алешка. — Просто говорю, что очень похож. Может, это какой-нибудь его дед.

— Сам же видишь, что примет почти никаких! — продолжал смеяться Антон. — Ты нашего директора школы в такой костюм наряди, и он вполне подойдет!

— Ладно, проехали! — Алеша уткнулся в очередной номер газеты, но через минуту торжествующе воскликнул. — Ну, а теперь что скажешь?! — И показал другу очередное объявление о розыске.

— «Может выдавать себя за фотографа», — прочитал Антон. — Что значит «может выдавать»? Или он фотограф, или нет. А может, и действительно какой-то родственник, — продолжил он после некоторого раздумья. — Тогда фотографов совсем мало было… Неужели дядю Семена интересовали эти объявления?!

— Не знаю, — честно признался Алешка. — Только мне кажется, что его интересовало именно это. Если не это, то что еще?

— Да, — согласился Антон. — В остальных статьях тут вообще читать нечего! Давай лучше посмотрим другие газеты, — продолжил он.

На последних страницах газет тех времен помимо новостей спорта и прогноза погоды печаталась радиопрограмма (телевидения тогда еще не было), шахматные задачи, а также поздравления и некрологи. Антон очень скоро увлекся описанием какого-то футбольного матча, а Алешка с трудом оторвался от шахматной задачи: в школе он был одним из лучших шахматистов. Мальчик твердо решил прочитать газету целиком, от корки до корки, и выяснить, что же в ней было такого особенного.

— Что-то много народу в то время помирало, — заметил Алешка, просматривая коротенькие сообщения о смерти и соболезнования. И вдруг замер на полуслове. Потом он выхватил газету у Антона и внимательно прочитал скорбную колонку.

— Ты чего? — не понял Антон, увлекшийся перипетиями давнего спортивного состязания. — Нашел что-то?

— Смотри! — Алешка ткнул пальцем в колонку.

— «…выражают соболезнование по поводу безвременной смерти сына…» — читал Антон одно из сообщений. В другом говорилось о безвременной смерти чьей-то дочери… — Так вот что значит «тяжкие последствия»! — воскликнул он.

Алешка только молча кивнул в ответ. Он представил себе, что такие же «тяжкие последствия» могут случиться и в этот раз.

— Но все-таки это было очень давно, — сказал Антон, немного подумав. — И при чем тут дядя Семен? Он что, знал кого-то из этих людей?..

— Как при чем?! — почти закричал в запальчивости Алешка. — Разве ты не понимаешь, что это значит?!

— И что же это значит?

— Да то, что много лет назад происходило то же самое! — крикнул Алешка.

— Происходило, конечно, — согласился Антон. — Но тогда время было тяжелое, с лекарствами плохо. Тогда люди и от тифа умирали, и от этой, как ее, холеры, и от чахотки…

— От чахотки! — передразнил Алешка, немного успокаиваясь. — Просто дядя Семен заметил, что тогда и сейчас было одно и то же! Вот и стал раскапывать! Наверное, его за это убили!

— Ну, ты хватил, убили! — озадаченно произнес Антон. — Тут доказательства нужны. Там милиция работала: если бы его убили, они бы какие-то следы нашли. К тому же кто его будет убивать за то, что тот узнал что-то о том, что было так давно! Об этом все уже давным-давно позабыли!

— А если сейчас та же причина? — не сдавался Алешка.

— Уже и преступника давно в живых нет! — сказал Антон.

— Ну, значит, это кто-то другой, кто действует таким же способом! — не сдавался Алешка.

— Ага, семейка маньяков. Это у них по наследству передается! — издевался над версией друга Антон.

— Все равно надо того старичка найти и с ним поговорить! — решил Алешка.

— Чего его искать! Я знаю, где он живет! — заявил Антон. — Все равно ему газеты надо отдать. Заодно и поспрашиваю.

— Эх, жаль, не могу с тобой пойти! — произнес Алешка, глядя на загипсованную ногу. После сегодняшних похорон он так устал, что его ужасала сама мысль, что опять придется спускаться и подниматься по лестнице.

— Ничего, я все выясню и тебе расскажу, — успокоил его Антон. — Ну, ладно, мне, пожалуй, пора. А после обеда я к этому старичку заскочу!

Когда Антон подходил к квартире странного старичка, любителя газет, он не знал, как приступить к расспросам. К тому же он так и не смог узнать, как же. зовут этого старичка. А как тогда к нему обращаться? «Товарищ»? «Господин»? Назовешь не так, еще обидится. Пенсионеры — они такие!..

Звонка у двери не было. Антон подумал-поду-мал и постучал. Никто не открывал, поэтому пришлось постучать гораздо сильнее. Потом Антон подумал, что старичок, может быть, глуховат, поэтому забарабанил что есть сил.

— Вы ко мне, молодой человек? — послышался сзади слегка насмешливый голос. — Тогда незачем так стучать. Я, слава богу, и без того прекрасно слышу.

— Я? Да, то есть к вам, — нескладно пробормотал растерявшийся Антон. Почему-то ему и в голову не пришло, что старичка может не оказаться дома. — Вот! — добавил он, протягивая старичку пачку газет, оставшихся после дяди Семена.

— А! Принесли? Это хорошо! — забормотал старичок, просматривая газеты и, как видно, проверяя, все ли на месте. — А то, знаете ли, архив неполным будет. А таких газет теперь не найти! Да-с!

Антону было очень непривычно, что его называют на «вы». До сих пор на «вы» его называл только школьный историк, и то лишь когда был сильно рассержен или собирался поставить очередную двойку, на которые был щедр.