плечам.
И – о да! – они великолепно смотрелись вместе.
Вирлисс посторонился и нежно привлёк к себе Фрей, таким
очаровательным способом убрав ту с дороги.
– Входи, – сухо кивнул он.
– Спасибо… – не поднимая глаз, прошептала Ларинна, переступая порог.
– Не создавай толкотню в коридоре, иди в гостиную, – с досадой
поморщился Вир, запирая двери.
Ринн последовала его приглашению и прошла в огромную гостиную,
убранную в белых тонах: пушистый ковёр на полу, белоснежный книжный шкаф
с позолотой – во всю стену, кресла и диваны под накидками из шкуры белого
тигра и кидающая во все стороны зайчики солнца роскошная люстра под
потолком.
“Белый тигр”, – улыбнувшись, невольно подумала Ринн о Вире.
“Тигр” вошёл следом за ней и остановился у окна, прислонившись к
подоконнику.
Фрей, ступая бесшумно, будто тень, села в кресло подальше от Ринн и
демонстративно уткнулась в книгу.
Вирлисс, скрестив руки на груди, устремил на незваную гостью
вопросительный взгляд.
– Я… мне можно сесть? – в замешательстве пробормотала Ларинна.
Фрей только фыркнула из-за книги, а Вир безразлично пожал плечами.
Ларинна осторожно присела на краешек дивана.
– Я слышала, вас можно поздравить? – улыбнувшись с фальшивой
беспечностью, выдавила Ринн. – С началом совместной жизни?..
– Спасибо, – сдержанно кивнул Вирлисс. – Мы принимаем твои
поздравления. Это всё?
Ларинна глубоко вздохнула.
– Вир, я… Я хотела… хочу… перед тобой извиниться. Не знаю, что на меня
вчера нашло, я… Я не думаю ничего из того, что наговорила тебе. И я хотела бы,
чтобы ты это знал.
Вирлисс кивнул.
– Прекрасно, теперь я знаю. Это всё?
– Мне… мне очень нужна твоя помощь. Хотя бы совет.
– Причина самоуничижения становится ясной, – хмыкнула Фрей, не
отрывая взгляда от своего чтения. – Ларинне, как всегда, что-нибудь нужно.
– Фрей, пожалуйста… – на глаза Ринн навернулись слёзы. – Я в самом деле
попала в беду! И мне больше не к кому обратиться, кроме вас.
– Как драматично, – без тени сочувствия прокомментировала Фрей.
– Что там у тебя? – холодно осведомился Вир.
– Ты меня прощаешь? – живо вскинула глаза на однокурсника Ринн.
– Я пока спрашиваю, что у тебя стряслось, – ничуть не добавив тепла ни в
голос, ни во взгляд, ответил Вирлисс. – И я не думаю, что тебе на самом деле
нужно моё прощение. Ты пришла за помощью, ни за чем более.
– Вир…
– Давай обойдёмся без драмы, Фрери права. Итак, во что ты влипла?
– Я… Вир, у того парня, вчера… – голос Ларинны сорвался. – У него был
иммунитет! Я не знаю, как и за какие заслуги, но… у него был досрочный
иммунитет!
Вирлисс присвистнул.
Ларинна, не в силах больше сдерживаться, уткнулась в ладони и
разрыдалась.
Фрей отложила книгу и встревоженно глянула на Вира. Тот покачал
головой.
– Я… я не знаю, что мне делать! Сегодня в университете архонты… они его
ищут. На экзамен не явились ещё трое, но… это убийство… они первым делом
проверят убитого… и я не знаю! – остальное утонуло в рыданиях.
– Ну, дорогая моя! – хмыкнул Вирлисс. – Надо было думать. А от меня ты
чего хочешь?
– Посоветуй, Вир, посоветуй мне хоть что-нибудь! Я не хочу умирать!..
– А Эет хотел, надо полагать? – осведомился вампир.
Ринн зарыдала ещё пуще.
– Зачем… Зачем он носил свидетельство в кармане? Я же не знала… я
думала… я в своём праве…
– О да. В своём праве Живой Бессмертной. А сейчас дочь хозяев Атариды
рыдает, умоляя Нежить по рождению её спасти.
– Вир! Пожалуйста…
– А что тут сделаешь? – приподнял бровь Вирлисс. – Это мат в три хода,
дорогуша!
– Почему? – от накатившей волны ледяного ужаса Ларинна даже перестала
плакать.
– Объясняю на пальцах, – терпеливо вздохнул Вирлисс. – Ты права, первым
начнут проверять именно убитого. Придут в деканат. И что там скажут офицеру
Мортис? Что вчера у деканата просил о материале не кто иной, как сам Иккон, и
получил отказ… Ведь ему же отказали, я правильно понимаю, раз тебя потянуло
на подвиги? Так вот, стража, разумеется, поинтересуется, зафига почтенному
жрецу потребовались учебные зомби. И получит ответ: для одной отстающей
девочки, с которой он по доброте душевной хотел позаниматься… “Ага! –
соображает офицер Мортис. – Мы добрались до девушки! Свидетели убийства
тоже упоминали девушку…” Это, дорогая, ход первый. Назовём его
“Университет”. Ход второй называется “Храм”. Архонты являются к Иккону.
Единственный твой шанс – что Иккон решится тебя прикрывать, неважно по
каким соображениям. В противном случае события развиваются по следующему
сценарию:
“– Господин мой, вы вчера практиковали одну юную особу. Правда ли это?
– Да.
– Что вы с ней проходили?
– Заклятие Подчинения на примере поднятия зомби.
– Прекрасно… Дал ли университет вашей воспитаннице материал для
работы?
– Не дал.
– Как же вы провели занятие?
– Она вышла на крыльцо и убила с помощью магии одного из соискателей.
Девять ещё не било, потому я ничего не сказал…
– Разумеется, господин мой, вас никто ни в чём не смеет обвинять…
Можете ли вы назвать имя вашей ученицы и пройти с нами на опознание?
– Конечно, я рад служить закону”.
А дальше, собственно, ход третий, Ринн. Мат.
Они берут с собой Иккона и того, кто поднял весь переполох. Полагаю, кто-
то в университете очень был заинтересован в этом мальчике, раз для него
выхлопотали иммунитет и забили тревогу, когда парень пропал… И этот кто-то
знает Эета в лицо. Итак, Ларинна, ход третий. Стража является к тебе.
“Госпожа, мы можем взглянуть на вашего зомби?”
И что ты можешь ответить?
“Конечно!”
Ты предъявляешь им Эета.
“Господин Иккон, вы подтверждаете, что это – тот самый зомби, которого
подняла ваша ученица вчера?”
Конечно, ты могла бы смухлевать, подсунув архонтам какого-нибудь
другого зомби, из ваших слуг. Но, если Иккон тебя не прикрывает, он лишает
тебя этой возможности. Он говорит, того ли парня ты им предъявила. Тогда
офицер Мортис поворачивается к покровителю Эета и спрашивает, узнаёт ли он
в твоём зомби своего ученика. Дальше продолжать?
– Вир… а как же быть?
– Я принесу веночек на твою могилку, – улыбнулся Вирлисс. – Обещаю.
– Но…
– Надеюсь, у тебя будет могилка. То есть, что тебя отдадут вампирам, а не
личам. Чтобы твоим родителям было хоть где поплакать. Когда у тебя пьют
кровь… Уверяю, это безболезненнее, чем когда тебя жрут заживо. И, что самое
приятное, потом остаётся тело… Для родных.
– Вир!..
– Может, тебя вручат даже нашей семье?
– Вир!
– Какая прелесть – полакомиться дочерью хозяев Атариды! – блеснул
зубами Вирлисс.
– Вир, – это вмешалась Фрери. – Прекрати.
– А что – “прекрати”? – вскинул брови вампир. – Я уже дал ей совет. Её
единственный шанс – это молчание Иккона.
– Но как же я пойду к Иккону, если он – высший блюститель законов
Атариды?! – Ринн вскочила.
Вирлисс пожал плечами.
– Ну, у тебя есть ещё одна возможность. Угнать у своих предков Корабль.
Открыть портал в Завесе – и покинуть Атариду.
– Покинуть?.. – дыхание Ларинны перехватило. – Там же повсюду море! А
берега населены варварами!..
Вир снова пожал плечами.
– Хоть какой-то шанс. Конечно, там с тобой никто не станет носиться, как с
писаной торбой – а ты ведь привыкла, да? Но что делать… И не такие уж там
варвары. Вещицы, что привозят наши торговые Корабли, очень даже милы.
Особенно из страны, которую торговцы называют Египтом. Или, говорят ещё, на
Крите тоже ничего живут…
– Ты с ума сошёл? Я даже названий таких не слышала!.. Нет, это
немыслимо!
– Тогда только Иккон. Ну? На этом всё, наконец?
– Но…если я пойду к Иккону… – Ларинна медленно встала и сделала
несколько шагов. – Если я ему всё расскажу… Я признаюсь, что у Эета был
иммунитет, но что я не видела свидетельства. Что это было убийство по
незнанию, по недоразумению… Быть может, он поймёт и…поможет?
– Всё может быть, – безразлично ответил Вирлисс, вновь скрестив руки на
груди и отворачиваясь к окну.
– А если нет? – напряжённо спросила Фрей, ставшая почти такой же
бледной, как и её подруга.
– А…если…нет… – казалось, вся кровь отхлынула от лица Ларинны. –
Тогда я приму любое наказание, которое на меня наложит суд богини. Я
