- Ты сам вчера видел, в каком Лика была состоянии. Если сегодня её увидят такой, то повторят порку, только с удвоенной силой. Я прошу тебя увезти её отсюда, куда-нибудь в безопасное место. Остальным скажешь, что она не пережила ночь и ты её куда-нибудь отволок.
- Как… кхм! Как ты это сделала, Огонёк? – впервые подал он голос, продолжая во все глаза рассматривать девушку.
- Отдала частичку себя, - ответила она уклончиво. Это было чистой правдой, только не всей. А чтобы её не считали какой-нибудь местной всесильной целительницей, добавила: - Но повторить такое уже не смогу. Я отдала всё, что было. Она умирала.
- Тогда зачем же ты это сделала? Ради простой рабыни…
- Я такая же простая рабыня! – рявкнула она, а потом глубоко вздохнула, пытаясь вновь успокоиться, ведь он был не виноват. – И она помогала мне, когда ранена была я. Это простой долг, который был уплачен.
- Ты даже не представляешь, что он сделает, если узнает, - сказал надзиратель, но, тем не менее, подошёл ближе и отпер клетку.
- Но он, ведь, не узнает? – не терпящим возражения тоном спросила Рэйс.
- Не от меня, - отозвался он, пристально глядя в глаза девушке.
- Что ж, мне этого будет достаточно, - она кивнула и сделала шаг в сторону, чтобы пропустить мужчину к бессознательной Лике.
Тот осторожно закутал её в кровавые тряпки и вынес наружу. Но перед выходом из помещения, в котором стояли клетки, остановился и обернулся.
- А ведь это был твой реальный шанс сбежать отсюда. Её кровью разит так, что ни один эльран не сможет учуять твой запах.
- Ничего, я найду способ сбежать, а вот у неё шансов нет, - устало улыбнулась Рэйс. – Иди.
А спустя час за ней пришли. На этот раз это были не обычные надзиратели, а элита – самые жестокие из них, которым была неведома ни жалость, ни честь. Их глаза пылали от предвкушения кровавого зрелища, а злорадные ухмылки не сходили с увенчанных шрамами жестоких лиц. Её грубо выволокли на плац, привязали к столбу, специально установленному в самом его центре, и замахнулись хлыстом. Вокруг, на песке, отчётливо виднелись пятна, а местами и лужи Ликиной крови. Девушка в бессильной ярости сжала кулаки, но даже не сопротивлялась – слишком вымоталась за эту ночь. Она уже приготовилась к первому удару, поскольку кожей чувствовала, как один из надзирателей замахнулся хлыстом – мурашки табуном прошлись по позвоночнику, доставляя массу неприятных ощущений. Как вдруг, откуда-то сбоку раздался властный окрик:
- Назад!
Рэйс обернулась, чтобы увидеть, как к ним идёт высокий, судя по голосу – мужчина, полностью замотанный в коричневый плащ. Если бы не его голос, она бы даже не смогла сказать, к какому полу принадлежит её заступник: походка могла быть, как мужской, так и женской; по сравнению с её маленьким ростом, все окружающие казались высокими, а некоторые вообще гигантами, которым она едва доставала макушкой до середины грудной клетки. При чём, на Зельме хватало и высоких женщин. Так что, незнакомец мог вполне оказаться и женщиной. И не понятно было, это мастерская маскировка, или же просто особенности скрывавшего его плаща. Хотя, судя по тому, как выстроились по струнке собравшиеся её избить надзиратели, незнакомец был очень важной и опасной личностью.
- Отойдите от неё и немедленно позовите мне Ливея.
Его не посмели ослушаться. Девушку тут же отвязали и бросились исполнять поручения. А спустя какую-то минуту из своего дома выскочил взлохмаченный Ливей, на ходу натягивая рубаху и пытаясь одновременно застегнуть штаны. Ни у кого, кто сейчас наблюдал эту сцену, не возникло сомнений, чем же только что был занят местный «царь».
Рэйс брезгливо поморщилась и растёрла запястья, на которых, хоть и за такой короткий срок, но уже успели появиться отметины. У неё всегда была слишком нежная и чувствительная кожа, что не очень-то помогало девушке на службе в КФ. Чтобы свести синяки и ссадины ей постоянно приходилось пользоваться дополнительными кремами и мазями. В то время как Дастин могла целый день провести на тренировочных матах и вернуться без единой отметины. Но офицер МакВарран уже смирилась с данной особенностью своего организма. Что поделать? Такова участь рыжих!
А тем временем к таинственному незнакомцу подлетел Ливей и согнулся в подобострастном поклоне.
- Добро пожаловать к нам, сарин*! Я так рад, что…
*** Сарин – учтивое обращение к мужчине эльран.***
- Хватит! – резко оборвал его незнакомец в плаще, а потом махнул рукой в сторону Ранэис и сказал: - Я забираю её. Назови цену.
- Но…
Присутствующие при этом разговоре были удивлены, при чём, все без исключения. Ливей так вообще растерялся и теперь пытался осмыслить сказанное, постоянно, то открывая, то закрывая рот, словно рыба, вытянутая на сушу. Элита надзирателей скромно жалась в сторонке, не решаясь привлекать к себе внимания, сторонние зеваки о чём-то шептались, переводя взгляды с мужчин на девушку и обратно. Хотя не составит особого труда предположить, в каком направлении текли их мыли, ведь все здесь знали, какую участь для Рэйс приготовила эта сволочь. А тут – на тебе!
Девушка молчала, хотя сдержаться и не влезть в разговор стоило ей огромных усилий. Внутри всё кипело от злости, даже ярости. Да как они смеют вот так открыто, да ещё и при ней, обсуждать её же покупку?! Её сущность, то, кем она была, требовали немедленной расправы, но Рэйс сдерживалась, потому что понимала, стоит ей только замахнуться на таинственного сарина, и её тут же убьют. Не поможет даже её уникальность в этом мире и те деньги, которые Ливею удастся за неё получить.
Эта выдержка удивила её саму. Раньше за собой такой способности офицер МакВарран не наблюдала. Ну, разве что во время исследований, да и то через раз. Её называли взбалмошной, потому что она всегда шла на поводу у своих желаний, но не многие знали, что не последнюю роль в принятии очередного решения играла хорошо развитая интуиция. И именно она сейчас подсказывала девушке, что время для мести найдётся, главное немного выждать. Ранэис вообще заметила, что с момента попадания на эту планету, стала меняться. Причём, кардинально. И не понятно, то ли это так на неё заточение повлияло, или же сама атмосфера этого мира, но легкомыслие и непринуждённая весёлость были отодвинуты в дальний ящик. Зато на первый план были выдвинуты все самые сильные её стороны – ум, решительность и, как оказалось, выдержка.
- Мне очень жаль, сарин, но она не продаётся, - ответил Ливей, чем вызвал два совершенно идентичных недоумённых взгляда в свою сторону и слаженный вздох на общем фоне.
Первый принадлежал самой девушке. Признаться, она ожидала чего угодно, но только не такого ответа. И он не мог не пугать своей не радостной перспективой. Неужели, он решил оставить её себе, чтобы от всей души отыграться за своё унижение?
Второй, хотя этого и не было видно, но ощущалось довольно отчётливо, принадлежал незнакомцу-сарину.
- Ты, видимо, меня не понял, Ливей, - тихим голосом, сквозь которое Рэйс слышалось звериное угрожающее рычание, проговорил он. – Я. Её. Забираю. И тебе же будет лучше, если это произойдёт по-хорошему и на твоих условиях.
Ливей поёжился, очевидно также уловив эти угрожающие звуки, а потом медленно и неуверенно кивнул. Было видно, что он не рад, но противопоставить той силе, которую излучал незнакомец, ему было нечего. А дураком он не был, поэтому решил уступить.
- Отлично. Вот, - сарин кинул мужчине тугой мешочек, в котором, как поняла Рэйс, были местные деньги, и повернулся к ней. – Этого хватит на покупку пяти рабынь. А теперь, сними с неё заклинание.
- Но, сарин, она дикая! Я бы не советовал… - начал лепетать Ливей.
- Я очень недоволен, сарт*, что приходится повторять третий раз. Я. Её. Забираю! – уже открыто зарычал незнакомец в плаще, не обращая внимания на то, как побледнел Ливей от брезгливо брошенного в его сторону слова «сарт».
*** Сарт – слуга. Является оскорблением среди эльран.***
Зато это отчётливо видела офицер МакВарран, как и то, что в глубине глаз оскорблённого эльран поселилась жажда мести.
- Как пожелаете, - процедил он сквозь зубы и достал из кармана небольшой камушек, чтобы тут же легко превратить его в пыль, с силой сжав пальцы.
Ранэис сразу же почувствовала, как что-то перестало на неё давить. Она, прикрыв глаза от удовольствия, расправила плечи и сделала глубокий вдох. А когда вновь открыла их, они пылали ненавистью и жаждой убийства. Ливей сделал шаг назад, потому что отчётливо уловил произошедшую перемену в ней и знал, что её ненависть адресована именно ему. Сейчас её не сдерживали магические путы, готовые в любой момент по первому же его приказу сковать девушку по рукам и ногам, делая лёгкой добычей для окружающих. Нет, сейчас они поменялись ролями: она – охотник, а он – её законная добыча. Которую она с такой радостью порвёт на мелкие ошмётки!
