двадцати лет и пришлось стать главой рода. Рода, в котором кроме меня сейчас никого и нет.
— Печально… — тут же смутился Вадим.
— А княжество…? У князя ведь должно быть какое-то княжество. — оживился Иван, задавая вполне логичный, но не самый удобный для меня вопрос.
— А вот это больная тема. — вздохнул я. — Есть у меня несколько кусков земли разбросанных по империи друг от друга. Тут у одних местных бармалеев в своё время забрал. Кое-что Его Величество вернул, кое-что обещал вернуть позже. Остальное у врагов. — бросил я отворачиваясь в сторону окна.
Возникшая в разговоре пауза долго не продлилась.
— А демоны… они правда существуют? — на этот раз отозвался Коля, который по примеру остальных тоже начал искать в сети информацию про меня.
— Да.
— И ты можешь ими управлять?
— Тоже да. Но это не значит, что я управляю всеми бесами, что прорвались в наш мир. А то вам там напишут… — буркнул я, вспоминая как быстро стала появляться в сети различная информация по нашему роду, необычной силе, а также причинах случившегося геноцида, едва моё существование стало достоянием общественности на императорском приёме год назад.
— Пускай что хотят пишут. — отмахнулся Ваня, по всей видимости уловив смену моего настроения. — Мы тебя настоящего знаем. В армии, а уж тем более на войне… там маски быстро слетают. А это так… любопытное чтиво.
— Присоединяюсь. — серьёзно кивнул Самсонов.
— И я. — произнёс Коля и тут же добавил. — А демона своего покажешь? Он ведь у тебя есть?
— Возможно. Как-нибудь. — улыбнулся я и следом отметив через окно, что близится конец маршрута, промолвил. — В общем, вы, друзья-товарищи, давайте до вечера размышляйте на счёт завода и стажировки, и если всё устраивает — завтра выходите на работу. А что касается учёбы, проживания и транспорта — это не проблема, было бы желание. На этом сегодня прощаемся, мне ещё надо в полицейский участок заглянуть.
— О, кстати… а меня все ещё ищут?
— К тебе там уже нет никаких претензий. — кивнул я Коле, на что тот сразу же довольно выдохнул.
* * *
Два дня назад
— Доброго здравия, Ваша Светлость. — приблизившись к столику за которым сидел князь, произнёс Александр Николаевич.
— Здравствуй, Саша. — отодвигая уже пустую тарелку ответил Белорецкий оглядывая графа. — С чем пожаловал, какие новости? — добавил он, жестом предлагая оппоненту занять место напротив.
— Думаю, Вы уже и так в курсе всех моих трагичных новостей. — голосом полным скорби и грусти отозвался граф. — Хотелось бы получить от Вас совет, Ваша Светлость.
— Трагичных? — изогнул бровь Белорецкий. — Жена и дети живы, дом стоит на месте, сам тоже на своих двух пришёл. Что за трагедия у тебя? Делись. — едко закончил князь свою речь.
Такое начало разговора для Вяземского не сулило абсолютно ничего хорошего. Хорошего, в плане его надежд, конечно же.
— Неверно подобрал слово, Ваша Светлость, каюсь. А что касается моей печали, то это ввиду понесенных потерь в бизнесе. Мальчишка ваш… мы ведь так не договаривались, Ваша Светлость⁈ — промолвил граф, приправив сказанное эмоцией лёгкого негодования под конец фразы.
— Позволь узнать, как же мы договаривались, Саша? — жестом показав официанту два пальца произнёс Евгений Константинович и вновь внимательно уставился на собеседника.
— Я ожидал…
— Не то что ты ожидал. А то, о чем мы договаривались. — тут же спокойным голосом поправил князь.
— Мы договаривались, что Вы повоздействуете на мальчишку. Что поможете решить вопрос с ним… вместо этого он ворвался к нам в дом, вызвал на дуэль моего сына, избил и вдобавок забрал мой завод!..
— И ты считаешь, что с вами обошлись несправедливо? — впервые за время разговора нахмурился Белорецкий.
Вяземский прямо на поставленный вопрос отвечать не решился, лишь не выдержав отвёл взгляд в сторону и поджал губу.
— Я тебе сейчас расскажу как все было, а затем мы с тобой вместе подумаем, легко ли вы отделались или же нет. — как ни в чём не бывало продолжил князь и тут же приступил к сказанному. — Сначала твой младший сын сбивает в центре города человека и трусливо сбегает с места преступления. Затем, он и твои люди подкупают моих людей, — указав большим пальцем себе в грудь и сверля взглядом Вяземского продолжил Евгений Константинович. — целого начальника полиции, между прочим, чтобы те превратили это элементарное дело в какой-то безумный фарс, выставив виновным второго пострадавшего. Чувствуешь уровень мерзкого цинизма? Тогда я продолжу. Следом, по его же указке, в больнице подкупаются две медсестры, опять же, мои люди, чтобы добить несчастного бедолагу. И после всего этого, когда твоему оборзевшему пацану сломали пару рёбер, а у тебя, незадачливого отца, забрали какой-то завод, ты приходишь сюда чем-то недовольный?
Если и был у графа Вяземского какой-то природный талант, помимо очевидной одаренности к стихии воздуха, то это чувствовать настроение тех, кого он признавал выше себя, и идущее следом умение быстро под него перестраиваться.
— Да уж… и вправду говорят, что со стороны виднее, Ваша Светлость. Очень трудно быть объективным и честным, когда дело касается наших детей. — смиренным тоном произнёс Александр Николаевич, буравя пустоту. — Справедливости ради, я к вам не только со своими проблемами, но и с наверняка заинтересующей вас информацией.
— Удиви.
— Дело это всё, очень странное, Евгений Константинович. Помимо того, что к моему стыду Олег проиграл в Москве в карты эту безумную выходку… ко мне вчерашним днём, до визита Черногвардейцева, успели наведаться агенты ИСБ. — закончил фразу граф, пытаясь прочесть эмоции на лице Белорецкого.
Но князь в этих играх уже давно не одну собаку съел, и кроме безучастного взгляда, который мог означать всё что угодно, Вяземскому ничего не досталось.
— Предлагали защиту, предлагали помощь. В ответ, я всего лишь должен был подписать нужные бумажки, которые они собирают на мальчишку и в случае надобности выступить против него свидетелем в суде.
— А ты? — изогнул бровь князь, на этот раз демонстрируя заинтересованность.
— Конечно же согласился, Ваша Светлость. — кивнул Вяземский.
— Хорошо. Сейчас расскажешь всё подробнее, но сначала вернемся к твоему сыну. — вновь продолжая источать холод и спокойствие, вернул князь разговор к былой теме. — Во-первых, то о чём
