книгу, маленький старичок. На голове у него была академическая шапочка, на носу поблескивали очки.
Из другой комнатки вышла маленькая тетушка, и Атрей сразу узнал ее. Чепчик и вся ее одежда, похоже, были сделаны из увядших листьев. Что-то бормоча, довольно потирая руки, она принялась помешивать варево в котелке над огнем. Ростом оба эти существа едва доходили Атрею до колен. То были гномы.
— Женщина! — ворчливо сказал человечек. — Уйди, не мельтеши перед глазами! Ты мне не даешь сосредоточиться!
— Эти твои занятия! — отвечала крошечная тетушка. — Кого они интересуют! Куда важнее, чтобы поспел мой целебный эликсир! Он нужен тем двоим!
— Тем двоим, — раздраженно перебил человечек, — куда важнее мой совет и помощь!
— Да ради Бога! Но только когда они выздоровеют! Подвинься!
Человечек ворча отодвинулся вместе с креслом в сторонку.
Атрей кашлянул, чтобы его присутствие заметили. Гномы разом оглянулись.
— Да вот он уже и здоров! — сказал человечек. — Тогда я пошел!
— Ничего подобного! Насколько он здоров, могу судить только я. А ты пойдешь к нему, только когда я скажу: иди! — И она повернулась к Атрею: — Милости просим. Впрочем, для тебя тут тесновато. Погоди, я сама к тебе выйду.
Она растерла что-то в маленькой ступочке, высыпала в котелок, потом вымыла руки и, вытерев их о свой халатик, обратилась к старику:
— А ты сиди здесь, Энгивук, пока я тебя не позову, понял?
— Ну ладно, Ургл, так и быть, — проворчал человечек.
Тетушка-гном вышла из пещерки. Прищурившись, изучающе оглядела Атрея с головы до ног.
— Ну, кажется, у нас все в порядке, да?
Атрей кивнул.
— Больше не болит?
— И говорить не стоит, — отвечал Атрей.
— Все-таки, — сверлила его взглядом тетушка, — болит или нет?
— Еще болит, но мне это уже не мешает.
— Зато мне мешает! — возмутилась тетушка Ургл. — Как эти пациенты любят поучать врачей! Что ты в этом понимаешь, желторотый! Должно болеть, раз еще не зажило. Если бы твоя рука не болела, это означало бы, что она мертвая!
— Прошу прощения! — смутился Атрей. — Я только хотел сказать… я хотел поблагодарить вас.
— Ах, да что там! — сердито перебила тетушка Ургл. — Ведь я лекарь и только исполняю свой долг. К тому же Энгивук, мой старик, увидел у тебя на шее АУРИН.
— А Фухур? — спросил Атрей. — Что с ним?
— Кто это?
— Ну, белый счастливый дракон везения.
— А. Еще не знаю. У него было похуже твоего. Но он выздоровеет, только надо отдохнуть. Что же это за яд был у вас обоих? И откуда вы так внезапно появились? И куда вам надо?
Тут и Энгивук возник у входа в пещерку, чтобы послушать Атрея.
— Замолчи, женщина! — крикнул он. — Я пришел.
Повернувшись к Атрею, он снял свою академическую шапочку, поскреб в затылке и сказал:
— Не обращай внимания на ее тон, Атрей. Старушка часто ворчит, но на самом деле она не такая. Меня зовут Энгивук. Нас обоих еще называют Двоежители. Слышал о нас что-нибудь?
— Нет.
Энгивук, похоже, обиделся.
— Ну что ж, — сказал он, — ты ведь не вращаешься в научных кругах, иначе бы тебе сказали, что лучшего советчика, чем я, не сыщешь, если хочешь попасть к Уиулале в Южный Оракул.
— Ради Бога, не сейчас! — воскликнула тетушка Ургл.
Энгивук пропустил ее слова мимо ушей.
— Я все тебе объясню, — продолжал он. — Я изучал это дело всю мою жизнь. Я даже устроил обсерваторию. Скоро я издам научный труд по Оракулу под названием: «Загадка Уиулалы, разрешенная профессором Энгивуком». Звучит не плохо, а? К сожалению, мне недостает кое-каких мелочей. Не мог бы ты мне немного помочь, мой мальчик?
— Обсерватория? — переспросил Атрей, не зная этого слова.
Энгивук кивнул, горделиво блеснув глазами, и жестом пригласил Атрея следовать за ним. Между могучими скалами, поднимаясь вверх, вилась узенькая тропка. В слишком крутых местах были вырублены ступени, но для Атрея они оказались маловаты, и он их просто перешагивал. И все же не поспевал за резвым гномом.
— Сегодня такая лунная ночь, — сказал Энгивук, — хорошо видно.
— И я увижу Уиулалу? — спросил Атрей.
Энгивук отмахнулся, карабкаясь все выше. Наконец они взобрались на верхнюю площадку, и Атрей увидел там сложное сооружение с подзорной трубой. Труба была направлена в сторону больших каменных ворот. Энгивук заглянул в трубу, отрегулировал видимость, вращая винты, потом довольно кивнул и подозвал Атрея. Тому пришлось лечь плашмя, опершись на локти.
Он увидел нижнюю часть правой колонны. И тут Атрей разглядел, что у колонны, выпрямившись в свете луны, неподвижно сидит могучий сфинкс. Передние лапы, на которые он опирался, были львиные. Задняя часть тела бычья, на спине огромные крылья, а лицо — человеческое — во всяком случае, по форме, ибо выражение этого лица лучше было бы назвать нечеловеческим. Трудно было определить, то ли это лицо улыбается, то ли выражает непомерную скорбь, то ли полное равнодушие. Сначала оно показалось Атрею злым и свирепым, а потом, наоборот, веселым.
— Оставь это! — сказал ему гном. — Все равно не определишь. Это со всеми так. Со мной тоже. Смотрю на них целую жизнь, но до сих пор так и не понял этого выражения. Оно все время меняется!
Он покрутил какой-то винт, и рамка сместилась влево, миновав пустую равнину позади ворот. Стала видна левая колонна. Тут сидел в такой же позе второй сфинкс. Его могучее тело светилось в лунном свете, как расплавленное серебро. Оба сфинкса неотрывно смотрели друг на друга.
— Это статуи? — тихо спросил Атрей, не в силах отвести глаз.
— О нет, — ответил Энгивук и засмеялся. — Это настоящие, живые сфинксы, и еще какие живые! На первый раз ты увидел достаточно. Идем вниз. Я все тебе объясню.
И он заслонил рукой объектив подзорной трубы.
Обратный путь они проделали молча.
Глава VI
ТРОЕ ЗАКОЛДОВАННЫХ ВОРОТ
да дымилась на столе перед пещеркой, когда Атрей и Энгивук возвратились назад. Старая Ургл хлопотала у стола. Чего тут только не было! Всевозможные кушанья можно было запивать сладким соком, выжатым из ягод, и душистым травяным чаем.
Горели
