– Да порядочно уже за восемьдесят. Он в роду Вересовых старший. По сути, глава. Вот мы ему на одного из членов рода и пожалуемся. Пусть-ка он Клавдию Петровну к порядку и призовет. Думаю, это у него неплохо получится. Он как-то провинившегося племянника, которому уж за пятьдесят было, прилюдно палкой отколотил. Думаю, Клавдия Петровна об этом помнит. Пошли, проведаем нашего аксакала?
Наталья согласилась. Они прошли по одной из боковых улиц села к огромному двухэтажному дому из обтесанных бревен лиственницы, здесь Наталье бывать еще не доводилось. Наверху красовалась мансарда с балконом, огражденным резной балюстрадой. Дом в самом деле был громадным – одна из его сторон была не меньше сорока метров.
– Что, впечатляет? В свое время его строил предок Вересовых. Говорят, он был из дворян. Сослан на север в свое время за вольнодумство, так и прижился. Правда, от места ссылки далеконько переехал. Так что вы не удивляйтесь, зайдя внутрь. Там много чего есть любопытного. Но о семье Александра Ивановича не спрашивайте. Жена у него лет двадцать как умерла, но он до сих пор по ней тоскует. Хорошая пара была. Счастливая.
Они открыли большие резные ворота, и прошли по мощеному двору. Дмитрий Сергеевич негромко постучал в ближнее окошко. В него тотчас выглянула седая голова, кивнула и через пару минут двери в дом отворились.
Пройдя вслед за хозяином через сумрачные сени, оказались в прихожей, больше похожей на большую комнату.
– Заходите, гости дорогие!
В прихожей было светло, и Наталья разглядела хозяина. Это был высокий мощный старик с копной серебряных волос. Выцветшие голубые глаза смотрели с фотографическим прищуром, будто он собирался запомнить их на всю жизнь. Ей стало не по себе.
Проведя гостей в ближнюю комнату, хозяин предложил им присесть и спросил:
– Зачем пожаловали?
Дмитрий Сергеевич принялся описывать неприятную ситуацию, в которую они угодили по милости неуемной Клавдии Петровны, а Наталья с изумлением осматривала комнату. Чувство было таким, будто она по какому-то странному капризу судьбы очутилась в барской усадьбе пару веков назад. Мебель на гнутых ножках была позолоченной, в высоком и длинном резном шкафу стояла драгоценная фарфоровая посуда, а пол был выложен цветным паркетом. Наталья не разбиралась в сортах дерева, но понимала, что паркет очень дорогой. Она поняла предупреждение Дмитрия Сергеевича «не удивляться». Но как тут не удивляться?
Внезапно дверь открылась, и в комнату вошел Александр. Заметив ее, он помедлил в дверях, разглядывая и явно не замечая Дмитрия Сергеевича.
– Чего в дверях застрял, внучок? Гостей не признал, что ли?
Спохватившись, тот прошел в комнату и пожал руку Дмитрию Сергеевичу. Наталье сдержанно сказал:
– Добрый день!
Он встал рядом с дедом, и стало видно, насколько же они похожи. Две копии одного оригинала. Александр Иванович предложил внуку:
– Ты покажи нашей гостье дом, пока мы с Димой потолкуем. Думаю, ей будет интересно, как жили Ивановские богачи.
Александр со странной опаской согласился:
– Если вам это интересно, давайте, покажу.
Наталье было интересно. Они вышли в широкий коридор, и Александр принялся открывать комнаты, припоминая, кто здесь жил когда-то.
Это было странно. Дом напоминал не крестьянское жилище, а барский городской дом. Наталья такие в своей жизни видела только в старинных русских городах, и там они были каменными, но планировка была такой же. Много проходных комнат, в каждой комнате изразцовые печи или камины, выложенные плиткой с буколистическим рисунком. Но Наталья не заметила, чтоб хоть где-то горел огонь. Но и батарей она тоже не заметила.
– Везде устроены теплые полы. Это даже и лучше, потому что паркет от времени стал портиться. А так равномерный прогрев. Не знаю, правда, сколько он еще продержится. Дому больше двухсот лет.
– Его строил ваш предок?
– Да, из ссыльных дворян. Забавно? А потомки его все крестьяне.
Наталья решила не дискутировать на тему, кто лучше.
– А сколько здесь комнат?
Александр посмотрел на нее, будто она спросила его о чем-то несусветном.
– Не помню. Это же такая морока, считать комнаты. Да и как их сосчитаешь? Вот это коридор или все же комната?
Наталья посмотрела вокруг. В полукруглую комнату вели три двери. Хотя обставлена она была как обычная комната – у окна стол, у свободной стены диван, или, скорее, канапе. Или это софа? Наталья поняла, что слишком мало знает о мебели.
Не особо надеясь на ответ, Александр не демонстрировал слишком уж глубокий интерес к дедову жилищу, спросила:
– А кто делал мебель?
– Мебель вся сделана по заказу предка в мастерских Генриха Гамбса.
– Это как в «Двенадцати стульях» Ильфа и Петрова! А как вам удалось все это сохранить? Это же, по сути, дворянская усадьба.
– У нас дома не жгли и не грабили. У нас здесь испокон веку староверы жили. Сами не грабили и другим грабить не давали. В революцию сюда дорог не было. Шоссе, по которому мы ездим сейчас, в шестидесятых годах только проложили. А до этого никто чужой к нам и проехать-то бы не смог.
– Понятно. Этим и спаслись.
Она пошла к выходу, думая, что он будет показывать ей второй этаж, но Александр сухо сказал:
– Второй этаж такой же, там и смотреть-то нечего.
У нее в груди разгорелась настоящая обида. Он что, прокаженной ее считает? Как будто она чем-то запятнана. Склонив, голову, прошла мимо. Открывая очередную дверь, не заметила порога и запнулась. Чтоб не упасть, схватилась за косяк и тут на нее налетел идущий следом Александр. Ему пришлось ухватить ее за плечи. Через мгновенье он ее отпустил, как будто обжегся.
Искоса на него посмотрев, она удивилась его реакции: он покраснел и крепко сжал губы. Что это с ним? Так ничего и не поняв, прошла вперед, даже не извинившись. Она ничего такого не сделала. Александр несколько секунд смотрел ей вслед, потом тряхнул головой, прогоняя наваждение.
Дмитрий Сергеевич уже ждал свою спутницу. Выйдя из дома, с усмешкой сказал:
– Думаю, теперь мы с вами в безопасности. Вряд ли Клавдия Петровна посмеет пойти против воли своего старшего брата, пусть и двоюродного. Тем более, что Александр Иванович весьма скор на расправу.
Они распрощались, и каждый пошел в свою сторону. Идя домой, Наталья думала не о деде, не о потрясающем доме, а о незначительном столкновении в дверях, от которого у нее до сих пор тягостно колотилось сердце. И к чему ей эти ненужные переживания? Ни к чему хорошему ее тяга к Александру не приведет.
Она не знала, что он думал то же самое.
Глава пятая
Школьный зал был полон, как обычно, когда всем селом отмечали Новый год. Считалось, что елка ставится для детей, но приходили их родители, дедушки и бабушки, тетушки и дядюшки, все те, кто когда-либо учился в школе, и школьный утренник превращался во всеобщую встречу односельчан.
Александр посматривал по сторонам, выискивая Аню. Ее еще не было, наверняка помогала сестре. Жанна, как обычно, была Снегурочкой. Александр посмотрел на стоящего неподалеку Павла. Тот стоял отдельно от своих родителей, которых церемонно усадил на свободные места, предназначенные для почетных гостей.
Тот стоял в расслабленной позе с ироничной улыбкой на губах. Но вот выражение его лица изменилось, из небрежно-заинтересованного враз превратившись в болезненно-жадное. Ясно, в зале появилась Жанна. Переведя взгляд на елку, Александр и впрямь увидел рядом с ней Жанну. Восхищенные дети, старательно освобождавшие Снегурочку из жадных лап лесовиков, громко галдели. Он посмотрел вокруг. Теперь должна бы появиться и Аня.
Ее не было, и он приуныл. Где же она?
Он сделал шаг назад, и на кого-то наткнулся. Машинально извинился, и услышал мягкий приятный голос:
– Ничего, это не страшно. Жанна потрясающе хорошо, не правда ли?
Александр замедленно повернулся из-за странного стеснения в груди. Сзади стояла Наталья и приветливо ему улыбалась. Почему-то в голове мелькнуло: и Наталья тоже красивая. Но он одернул себя: но со Снежаной ей не сравниться. И тут же увидел Аню. На ней было голубое платье, почти такого же оттенка, как и ее глаза. Грудь перехватило от мальчишеского восторга. Александр тут же забыл и про Наталью, и про всех остальных. Ничего не ответив, принялся осторожно перебираться к ней поближе.
