Выйдя на свежий воздух, мы видим во дворе собравшихся в большие группы студентов.
– Мы в одной группе, заметила? Нам нужно идти вон туда. – Харпер указывает на группу студентов, стоящих перед научным корпусом.
Когда мы подходим к месту встречи, у нее звонит телефон, и, пока она отвечает на звонок, я вскрываю таинственное послание. Внутри записка.
Джейд, мы с нетерпением ждем встречи с тобой. Сегодня в половине седьмого подъедет машина и отвезет тебя в наше поместье. Вернем тебя не позже десяти.
С уважением, мистер и миссис Кенсингтон.
О, черт! Ужин с ними напрочь вылетел у меня из головы. Заодно с известием о стипендии я получила и приглашение, но это было так давно, что с тех пор я о нем и не вспоминала. Что же надеть? Наверняка, футболка с джинсами будут выглядеть неуместно. Правда, у меня есть одно черное платье без рукавов и какие-то черные туфли на невысоком каблуке. Это платье я одевала на выпускной, так что для ужина оно тоже должно сгодиться.
Харпер все еще болтает по телефону. Наш гид пожимает всем руки и спрашивает наши имена. Впереди я замечаю еще одну большую группу студентов, а неподалеку от нее – Гаррета в компании нескольких парней. Я решаю подойти поздороваться, но когда оказываюсь совсем рядом, у него звонит телефон. Парни отходят в сторону, пока он разговаривает, а я – хоть и знаю, что это нехорошо – пытаюсь расслышать, не Блейк ли ему звонит. Наверняка он видел меня в очереди и теперь, наверное, пытается выспросить у Гаррета, что за симпатичная блондинка была вместе со мной. Если Харпер начнет встречаться с Блейком, наши с ней отношения придется пересмотреть.
– Я же сказал, что занят, – доносится до меня голос Гаррета. – У меня нет времени. – Он слушает. – Мне не нужно… – Он поворачивается в мою сторону, и я юркаю за дерево, чтобы спрятаться. – Это было всего один раз. Дай мне все уладить, и я обещаю… – Он снова замолкает и слушает. – Да. Хорошо.
Выглянув из-за дерева, я вижу, что он сидит на скамейке, крепко зажав телефон в руках. Его голова опущена вниз, локти уперлись в колени.
– Привет. – Я сажусь рядом с ним. – Как дела?
Он тотчас поднимает голову и улыбается, но какой-то вымученной улыбкой.
– Привет, Джейд. Получила свой приветственный пакет?
Я достаю огромную папку, которую он наверняка уже заметил.
– Ага. Вот она. Хочешь потом сходить на ланч?
На его лице мелькает странное выражение. Будто он хочет порвать со мной, хотя мы даже не встречаемся.
– Я не могу. Буду занят.
– О, ладно. Тогда днем можно вместе побегать. Я даже сбавлю свою скорость. – Я улыбаюсь в надежде стереть с его лица это серьезное выражение.
Он встает.
– Извини. Не могу. Может как-нибудь в другой раз. Мне нужно идти. Моя группа уходит.
Я кидаю взгляд на свою группу, которая тоже уходит.
– Пока, Гаррет, – говорю я, но он уже ушел.
Я не понимаю, что происходит. Вчера он предлагал мне дружбу, а теперь не хочет иметь со мной ничего общего. Это из-за Блейка? Вдруг он ляпнул что-то такое, что заставило Гаррета отказаться от нашей дружбы? Или же Гаррет нашел себе девчонку для развлечений? После своего неадекватного поведения в бассейне я бы не удивилась, если бы так оно и случилось.
Догнав свою группу, я уговариваю себя, что мне безразлично, нашел он себе другую или нет. Но в действительности мне далеко не все равно, потому что за последние пару дней Гаррет начал мне нравиться. Стал одним из тех немногих людей, с которыми мне комфортно общаться. Я начала с нетерпением ждать новой встречи с ним, что было особенно странно, учитывая тот факт, что раньше я ни к кому такого не чувствовала, помимо Фрэнка и Райана, но они не считаются.
Вводная лекция длится все утро, а затем мы с Харпер уходим обедать и заглядываем в книжный за нашими ноутбуками. Потом я иду на пробежку, чтобы сбросить стресс перед предстоящим ужином. Я без понятия, чего ожидать, и мне по-прежнему не хочется никуда идти. Я видела фотографию мистера и миссис Кенсингтон. На ней они выглядели напряженно и немного пугающе. Дружелюбными они не казались.
Ровно в половину седьмого за мной прибывает роскошный черный седан. Я надеваю черное платье и наношу более яркий макияж, чем обычно. Волосы я распустила и даже не поленилась их выпрямить.
Через полчаса машина подъезжает к огромным кованым воротам, прикрепленным к каменным колоннам, а за ними открывается вид на безупречную лужайку с большими раскидистыми деревьями и ухоженным кустарником. Длинная дорожка ведет к бесконечному на вид особняку. Наверное, именно поэтому в приглашении он был называн поместьем. Обычное слово «дом» к нему не подходит. Особняк отделан светлым камнем, на котором выделяются окна с белыми рамами и черными ставнями и массивная черная парадная дверь. На крыше выстроены в линию четыре дымохода.
Справа я замечаю еще один дом – небольшой. Хотя небольшой – понятие относительное. Он в разы больше, чем дом Фрэнка, но по сравнению с особняком рядом похож на маленький коттедж. Скорее всего там живет прислуга.
Водитель открывает мне дверцу и провожает меня до парадного входа. Дверь мгновенно распахивается, и передо мной появляется худая женщина с прямыми светлыми волосами и ярко-голубыми глазами. На ней короткое черное платье, которое выглядит намного красивее, чем то, что надето на мне. Мой взгляд останавливается на ее бриллиантовом колье и сережках. Никогда еще мне не доводилось находиться поблизости с таким количеством бриллиантов.
– Джейд, добро пожаловать в наш дом. Я миссис Кенсингтон. Проходи, пожалуйста.
Я ступаю в просторное помещение со сверкающими белой плиткой полами, белыми стенами и высоким потолком. Оно настолько большое, что походит на гостиничное лобби, но, думаю, теоретически его можно назвать фойе. По обе стороны фойе расположены комнаты, но двери в них закрыты, так что я не вижу, что за ними находится. Пространство впереди расходится на различные секции дома.
– Приятно познакомиться, миссис Кенсингтон. Спасибо за приглашение на ужин.
– Естественно. Мы всегда рады пригласить стипендиата к нам домой. Идем на террасу. Мой муж еще в офисе, так что ужин начнется где-то через полчаса.
Она уводит меня в комнату, где три стены заменяют окна. На улице пасмурно, так что в террасе нет особого смысла, но в солнечную погоду здесь наверняка хорошо. Я присаживаюсь на небольшой белый диван. Подушки такие твердые, что кажется, будто я села на каменную скамью. Миссис Кенсингтон занимает место напротив на белом стуле с высокой спинкой и сразу начинает походить на королеву, восседающую на троне.
За дальним окном я замечаю изумительный бассейн посреди черного патио. Он окружен мебелью с белыми подушками. Уверена, что только один шезлонг стоит больше, чем вся мебель в моем старом доме. Еще рядом с бассейном есть сад, и он настолько идеален, что вполне мог бы попасть на страницы какого-нибудь журнала.
– Хочешь содовой или, быть может, воды? – спрашивает миссис Кенсингтон.
Я обращаю внимание на стоящую рядом женщину в форме горничной.
– О, да, было бы здорово. Можно содовую. Любую.
Горничная удаляется, и я не знаю, с чего начать разговор. Надо было составить список тем. К счастью, миссис Кенсингтон начинает рассказывать о том, как создавался колледж и какой он замечательный, и я, слушая ее, расслабляюсь.
Как только мне начинает казаться, что подошла моя очередь говорить, появляется мужчина в униформе дворецкого.
– Ужин готов, – оповещает нас он.
– Замечательно. Как раз вовремя. – Миссис Кенсингтон поднимается. Я тоже встаю со своей недопитой содовой. Даже не знаю, что с ней делать. Взять с собой? Оставить здесь? Чувствую, что существует определенный протокол, которому я должна следовать. Миссис Кенсингтон кивком предлагает мне оставить напиток на столике около ее стула и ждет, пока я это сделаю.
Пока мы идем по длинному коридору в столовую, я размышляю о том, каким бы кошмаром бы стало проживание здесь. Все выглядит таким дорогим, что страшно и прикоснуться. В доме безупречная чистота. Я тайком проверяю, пока мы идем – ни единого пятнышка. Не дай бог, с моей обуви на белые плиточные полы упадет кусочек грязи. Наверное, меня сразу отправят домой или отберут стипендию.
– Можешь сесть здесь, Джейд. – Миссис Кенсингтон указывает на стул посередине длинного обеденного стола. – Мой муж скоро приедет.
Она стоит в конце стола, но не садится, поэтому я тоже остаюсь стоять.
В присутствии миссис Кенсингтон я очень нервничаю. Разговаривает она монотонно, без единой эмоции. Даже когда она в сотый раз повторила, какой невероятный у них колледж. Никакого волнения. Ничего. Выражение ее лица тоже остается неизменным. Все время, пока я здесь, к ее лицу приклеена полуулыбка, которая будто бы что-то скрывает. Злость? Депрессию? Кризис среднего возраста? Кто знает. Но счастливой – по крайней мере, искренне – она не выглядит.
