Нозик отвергает предусматривающие перераспределение теории справедливости, отдавая предпочтение теориям, которые уважают выбор, сделанный людьми в условиях свободы рынков. Он утверждает, что дистрибутивная справедливость зависит от двух обязательных условий — «справедливости собственности», которой изначально владели люди, и «справедливости передачи собственности».86
Соблюдение первого условия равносильно вопросу, законно ли принадлежали вам ресурсы, которые вы использовали для заработка? (Если вы сколотили состояние, продавая краденое, вы не имеете права на доходы от использования этого состояния.) Соблюдение второго условия предполагает вопрос, заработали ли вы деньги путем свободного обмена на рынке или получили их благодаря дарам, предоставленным вам другими людьми. (Бизнес в стиле «крестного отца», делавшего другим людям предложения, от которых «невозможно отказаться», в расчет не принимается.) Если ответ на оба вопроса положительный, вы имеете право на то, чем обладаете, и государство не может отбирать у вас собственность без вашего согласия. При условии, что никто не начал с неправедно полученного, любое распределение, происходящее в результате функционирования свободного рынка, справедливо, независимо от того, равное это распределение или неравное.
Нозик признаёт, что определить, было ли изначальное распределение собственности, на основе которого сложились нынешние экономические позиции, само по себе справедливым или несправедливым, нелегко. Как же узнать, в какой мере нынешнее распределение доходов и богатств отражает незаконные захваты земли или других активов, совершённые с помощью силы, воровства или мошенничества много поколений назад? Если можно продемонстрировать, что люди, занимающие место на вершине, являются бенефициарами несправедливостей, совершённых в прошлом (скажем, порабощения афроамериканцев или экспроприации земель, на которых жили американские индейцы), тогда, согласно Нозику, можно требовать исправления таких несправедливостей с помощью налогообложения, репараций и других методов. Но важно отметить, что эти меры следует осуществлять для исправления былых несправедливостей, а не ради достижения большего равенства самого по себе.
Нозик иллюстрирует нелепость перераспределения (а он считает перераспределение нелепостью и блажью), прибегая к гипотетическому примеру с великим американским баскетболистом Уилтом Чемберленом, оклад которого в начале 70-х гг. XX в. достигал 200 тыс. долл., за сезон, что по тем временам было весьма изрядной суммой. Но, поскольку в более близкие к нам времена звездой и иконой мирового баскетбола был Майкл Джордан, то в данном примере мы можем заменить Чемберлена Джорданом, которому за последний год его выступления за команду Chicago Bulls заплатили 31 млн долл. То есть за одну игру Джордан получал больше, чем Чемберлен получал за целый сезон.
Деньги Майкла Джордана
Чтобы вынести все вопросы об изначальном распределении собственности за скобки, Нозик предлагает: давайте вообразим, что изначальное распределение доходов и богатства вы определяете сами в соответствии с любой моделью, какая представляется вам справедливой. Если хотите, устанавливайте совершенно равное распределение. Начинается баскетбольный сезон. Люди, желающие посмотреть, как играет Майкл Джордан, всякий раз, когда покупают билеты на матч, кладут в ящик депозит в 5 долл. Собранные в ящике деньги идут Джордану. (Разумеется, в реальной жизни зарплату Джордану платят собственники команды из доходов команды. Упрощенная посылка Нозика, который предполагает, что болельщики платят Джордану непосредственно, — способ концентрации внимания на философском аспекте добровольного обмена.)
Поскольку увидеть игру Джордана хотят многие, зал будет полон зрителей, а ящик будет полон денег. К концу сезона Джордан получит 31 млн долл. — больше, чем кто-либо другой. В результате первоначального распределения (того самого, которое вы считаете справедливым) уже не будет: Джордан получит больше, остальные — меньше. Но это новое распределение возникнет всецело за счет добровольных решений посмотреть, как играет Джордан. У кого есть основания жаловаться? Определенно, не у тех людей, которые заплатили, чтобы увидеть игру Джордана. Эти люди решили купить билеты свободно, безо всякого принуждения. Не станут жаловаться и те, что не любят баскетбол и остались дома: они и цента не потратили на Джордана, и их материальное положение не ухудшилось. И, уж конечно, не будет жаловаться и сам Джордан, который решил играть в баскетбол в обмен на весьма неплохой доход.87
Нозик уверен, что данный сценарий иллюстрирует две проблемы стандартных теорий дистрибутивной справедливости. Во-первых, свобода рушит модели и шаблоны. Всякий человек, считающий, что экономическое неравенство несправедливо, должен вмешаться в функционирование свободного рынка — и делать это неоднократно и постоянно — для ликвидации последствия принимаемых людьми решений. Во-вторых, подобное вмешательство (скажем, обложение Джордана налогами ради поддержки программ помощи неимущим) не только переворачивает результаты добровольных сделок, но и нарушает права Джордана, отбирая у него заработанное. В сущности, такое вмешательство заставляет Джордана против воли заниматься благотворительностью.
Но что именно неверно с налогообложением заработков Джордана? По Нозику, моральные ставки выходят за пределы денежного вопроса. Нозик считает, что в данном случае проблема, в сущности, заключается не менее чем в человеческой свободе. Он рассуждает следующим образом: «Налогообложение всего, что заработано трудом, равносильно принудительному труду».88 Если у государства есть право требовать часть моих заработков, у него есть право и на часть моего времени. Вместо того чтобы забирать, скажем, 30% моего дохода, государство может отправить меня работать в течение 30% моего времени на себя. Но если государство может принуждать меня к труду на государство, оно, в сущности, утверждает свое право собственности на меня.
«Захват результатов чьего-либо труда эквивалентен захвату времени этого человека и направлению этого человека на выполнение разнообразных действий. Если люди принуждают вас выполнять определенную работу или выполнять работу без вознаграждения в течение определенного времени, они решают, что вы должны делать и каким целям должен служить ваш труд, причем решают это помимо вас. Это... делает их частичными собственниками вашей личности, дает им право собственности на вас».89
Такая линия рассуждений подводит нас к главному моральному вопросу, заложенному в либертарианском притязании, — к идее собственности человека на самого себя. Если я — собственник самому себе, я должен обладать правом собственности на собственный труд. (Если кто-то другой может приказывать мне работать, то этот человек должен быть моим господином, а я — его рабом. Но если я — собственник своего труда, я должен иметь право на плоды своего труда.) Вот почему Нозик считает, что изъятие части из 31 млн долл., полученных Джорданом, в виде налогов на нужды бедных нарушает права Джордана. В сущности, это равносильно утверждению, что государство (или общество) является частичным собственником Джордана.
Либертарианцы видят моральную связь между налогообложением (присвоением части заработка человека), принудительным трудом (присвоением труда человека) и рабством (отрицанием того, что человек является сам себе собственником).
Разумеется, даже самая прогрессивная шкала налогообложения не претендует на 100% дохода какого-либо человека. Таким образом, государство не притязает на полную собственность налогоплательщиков. Но Нозик утверждает, что государство все-таки предъявляет претензии на нашу частичную собственность, и эта часть соответствует доле дохода, которую мы должны платить для поддержки мероприятий, которые выходят за рамки минимального государства.
Являемся ли мы собственниками самих себя?
Когда в 1993 г. Майкл Джордан объявил о своем уходе из баскетбола, болельщики Chicago Bulls почувствовали себя обделенными. Впоследствии Джордан вернулся в спорт и возглавлял родную команду в течение еще трех чемпионатов. Но предположим, что в 1993 г. городской совет Чикаго или даже Конгресс США, стремясь облегчить горе болельщиков Chicago Bulls, проголосовал бы за то, чтобы обязать Джордана играть в баскетбол в 1/3 матчей следующего сезона. Большинство людей сочли бы такой закон несправедливым, нарушающим свободу Джордана. Но если Конгресс не может принудить Джордана вернуться в спорт (хотя бы на 1/3 матчей), то по какому праву он принуждает его отдавать 1/3 от тех денег, которые Джордан зарабатывает, играя в баскетбол?
Люди, которым нравится перераспределение доходов через налогообложение, выдвигают различные возражения против либератарианской логики. На большую часть этих возражений можно представить ответы с точки зрения либертарианской морали.
