под подозрением по вопросу пропажи гарнитура. Не стоит так демонстративно вскидывать бровь, я знаю, что вам сказал Кар. Мой выбор — поговорить с вами открыто и узнать ваше мнение обо всём происходящем.
— Моё мнение? — невесело усмехнулась девушка. — Вы серьёзно сейчас интересуетесь мнением человека, получившего два сотрясения мозга за три дня и ставшего обладателем коллекции из осколков бронированного стекла и кусков камня в спине? Что ж, извольте, вот вам моё мнение. Гарнитур вы свой прошляпили, и это ещё очень мягко сказано. Я почти на сто процентов уверена, что он не уцелел после выстрела из гранатомёта. Сама-то не понимаю, как выжила, поэтому и ходила в церковь свечку ставить ангелу-хранителю. Единственное, чем я могу ещё помочь, это скинуть чудом уцелевшую запись с фотоаппарата во время нападения. Просмотрите её в очень замедленном режиме, возможно, тогда у вас отпадут все вопросы ко мне и появятся к кому-то другому.
Девушка с вызовом смотрела на Бэрила, ожидая хоть какой-то реакции. Натянутая как струна, готовая защищаться, но в то же время ранимая и уставшая. Будет жаль, если сканирование покажет её причастность к нападению.
— Спасибо за откровенность и за посильную помощь. Это очень ценно в нынешней ситуации. Могу я отвезти вас домой и заодно получить копию записи, о которой вы сказали? — оборотень мягко, но настойчиво предлагал свою помощь. Любая информация по этому делу была очень важна, и ждать утра Бэрил не собирался.
— Конечно. Это в моих же интересах.
Утро началось внезапно, с восторженного вскрика Рогнеды в моей голове.
— Всё сходится!
— Отстань, болезная! Дай поспать. Сегодня же ещё на работу, — я усиленно делала вид, что сплю, пытаясь не обращать внимания на энтузиазм моей соседки.
— Да проснись же ты! Нам срочно надо в Сибирь!
— А на Гоа нам срочно не надо? — я вяло отбрыкивалась от сумасшедших идей Рогнеды. — Там солнце, море, белоснежные пляжи, атмосфера свободы и горы тропических фруктов!
Княжна, кажется, задумалась на мгновение, чтобы затем ещё больше меня огорошить заявлением:
— Гоа — это же Индия? Может быть, и надо, но только, если в Сибири нам будут не рады.
Я даже проснулась от таких запросов.
— Друг мой, а ты вообще в курсе, что от нас до Индии как пешком до Луны?
— Неправда! Туда раз в пятьдесят ближе! Но я и не прошу в Индию. Всё понимаю, сложности с пересечением чужих территорий, отсутствие мужского сопровождения, обязательства. А вот в Сибирь должно же быть проще? Это же одна страна.
Я тихо хихикала над такими рассуждениями. Знала бы княжна, что стоимость перелёта в Сибирь и обратно равна стоимости путёвки на Гоа, не была бы столь оптимистична. Решив сразу не расстраивать Рогнеду, уточнила:
— Ты откуда всего этого нахваталась? Курс «Всемирной географии» у меня в памяти откопала? Молчишь ведь последние два дня. Ты, кстати, почему так резко исчезла из эфира?
Я почувствовала неуверенность и волнение моей визави, а ещё некоторое огорчение.
— Нужно было обдумать и проанализировать все факты, вот я и не показывалась. А ночью я зарылась в твою память в части расположения земель, гор, морей, океанов и попыталась сопоставить твои знания с собственными пространственными ощущениями. Это оказалось настолько увлекательно, что я потеряла счёт времени. Здесь столько всего красивого: водопады, горы, вулканы, озёра, гейзеры! За всю жизнь я не видела столько, сколько нашла в твоих воспоминаниях!
Я заторможено заваривала кофе, пытаясь осознать весь массив информации. Часы показывали шесть утра, намекая на закономерное отсутствие здравого мышления. Я по режиму ни разу не жаворонок, а потому даже первые глотки кофе с молоком и сахаром не сильно вправили мне мозги.
— Почему именно Сибирь?
— Потому что я, как и любой двуипостасный, чувствую тотемы — центры клановых земель. В мою бытность их было значительно больше. Сейчас я еле улавливаю несколько. Сигналы нестабильны, часто прерываются, но они есть.
Кофе благотворно влиял на организм, в мозгах прояснялось.
— Что такое тотемы? — задала вполне осознанный вопрос.
— Объяснить будет сложно. Разреши мне подобрать из твоей памяти ассоциации? — получив мой утвердительный кивок, Рогнеда попросила закрыть глаза.
Я уселась в кресло с чашкой кофе. Руки приятно согревало тепло, сквозь закрытые веки мелькали огоньки гирлянды, постепенно затемняясь. Я попыталась расслабиться, как в кинотеатре перед сеансом. Перед глазами начали мелькать картинки. Огромные деревянные статуи древних божеств, кажется, такие я видела в учебниках по истории периода язычества. Дерево сменилось каменными истуканами из чёрного полированного камня, воплощающими слона, пантеру, черепаху, обезьяну.
«Чёрт, даже не знала, что в моей памяти может храниться подобная визуализация».
Всё это сопровождалось буйством растительности тропических джунглей, полноводными реками, зелёными полями-террасами, разноцветными птицами.
«Это явно из буклетов, рекламирующих отдых где-нибудь в Индии, Малайзии или Таиланде. Ещё сборщиц чая на плантациях не хватает».
Следом пришли антропоморфные статуи египетских богов, но в атмосфере не раскалённых песков, а вековых деревьев наподобие североамериканских секвой. Среди гигантского леса раскинулось поселение в стиле древнерусских городищ. Деревянные резные подворья, терема с резными коньками и изразцами на оконных ставнях, двухэтажные княжеские хоромы с часовыми у входа, широкие дороги, мощённые камнем, и подвесные канатные переходы в кронах деревьев-великанов. Выглядело это несколько сюрреалистично, будто «Властелина колец» вдруг решили переснять в древнерусском стиле. Слайд-шоу закончилось так же неожиданно, как и началось. Кофе остыл, видимо, просмотр занял несколько больше времени, чем я думала.
«Ничего не понятно, но очень интересно!»
А Рогнеда между тем продолжила мысль:
— В общем, если хочешь от меня избавиться, то надо начинать с Сибири. Где-то там находится один из активных сейчас тотемов. Второй я чувствую в Индии, но там сигнал ещё слабее. Поблизости есть несколько мёртвых тотемов, но мы их не сможем активировать. Там для ритуала нужна кровь двуипостасного из общины, а если тотем мёртв, значит, никого не осталось. Да и не примут меня чужие тотемы. Всё не так просто. Я на Сибирь надеюсь только потому, что если Хааннаахи — потомки моего жениха, то их тотем меня должен принять. Беримир не мог не предусмотреть такой возможности.
— Как же ты в него веришь, — я недоверчиво хмыкнула. — Прошли тысячи лет, а ты всё так же веришь.
Рогнеда молчала какое-то время, но всё же решилась на откровенность.
— Ты просто его не знала, — от
