Маялся он от жары нещадной и от неизвестности. Интерес к встрече, еще час назад бывший, пропал, и хотелось Тихону теперь только одного: скорей бы всё кончилось, надоело уже...
Беса, между тем, не было.
Стоял Тихон в тени под деревьями, а путом всё равно исходил, в костюме своем.
"Чтоб мне было в рубахе одной... Во, дурака кусок!"
Он перешел через дорогу и поглядел, от солнца щурясь, на часы на колокольне.
Было без пяти час.
И, взглянув еще раз под башню, где ничего, кроме деревьев и тени не увидал, пошел за угол, к аптеке: воды-газировки из автомата попить.
Hо за водой была очередь, и он, вдруг испугавшись опоздать, кинулся назад. И вовремя: еще дорогу не перескочив ? собаку увидал.
Собака была дворнягой. Худая, облезлая, с ушами вислыми. Из тех, каких у Лавры ? хоть экскурсию им отдельную делай: косяками ходят. Hо эта была одна, и бежала она, не шибко спеша, от башни Уточьей к пруду Белому, ? уже на дорогу выскочила. А на лапе ее правой передней ? ремешок повязан.
И крикнул Тихон:
? Димедрол!
И только тут заметил машину, легковуху, из-за башни выскочившую.
Димедрола, от окрика враз на дороге ставшего, машина обогнуть не успела, и он, визгнув, отлетел от удара колесом на обочину.
Удар был мягкий, по живому.
Машина, чуть тормознув, рванула дальше, а Тихон кинулся к собаке.
Пес, вставши было на ноги, попытался сделать шаг навстречу, но не устоял и упал опять.
Тихон, подлетев, склонился над ним.
? Что ж ты так!.. Ах, елки зеленые...
Пес, лежа на боку, тяжело дышал и таращил, выкатывая белок, глаз на Тихона, уже присевшего рядом на корточки.
Следов удара видно не было, только из пасти выступила темная кровь, которую пес пытался слизнуть, выворачивая белый язык. Глаза он закрыл.
? Hу ты как, идти можешь?
Тихон тронул Димедрола за плечо, и тот чуть вздрогнул, обнажая зубы, но глаз так и не открыл.
А вокруг уже был народ, наблюдающий за ними и что-то даже советующий, но Тихон, ничего не слыша, дернул с себя пиджак и склонился опять над Димедролом.
Пиджак ? рукавами вниз ? он расстелил на пыльной траве рядом и переложил в него беса. При этом пес, ударив в воздухе лапами, коротко тявкнул и заскулил.
? Hичего-ничего, потерпи чуток. Мы сейчас, сейчас...
Бережно укрыв беса полами пиджака, Тихон взял получившийся сверток на руки и осторожно выпрямился.
Поредевший уже народ расступился, давая дорогу.
И понес Тихон, стараясь ступать помягче, поскуливающего в пиджаке пса от Лавры мимо Белого пруда, куда ? сам еще не зная.
Встречные оборачивались на него с удивлением, а кто и с улыбкой, но Тихон их не замечал, весь уйдя в мягкость своего шага. Он продвигался к проспекту, лежащему сразу за прудом.
Сейчас ему нужно было помещение, любое ? лишь бы не глазели. Лучше всего ? подвал, пусть даже и темный. Hо по эту сторону проспекта ? и слева и справа ? все дома были казенные: магазины, металлоремонт, бар с грилем... Тут открытых подвалов быть не могло. А вот на той стороне, где ресторан "Север", дома шли жилые. Туда Тихон и подался.
Пересек по диагонали проспект, сам при этом чуть под машину не угодив, но обошлось (хотя обматерили, конечно, из машины, но он прикинулся глухим и те, вслед еще покричав, поехали дальше). А так он был осторожен: почти и не дышал, шагая.
Димедрол в пиджаке поскуливал, но Тихон уже во двор свернул.
С подвалом сразу повезло: в первом же подъезде во дворе за рестораном подвальная дверь была приоткрыта, и Тихон, совсем ее ногой отворив, спустился вниз, скользя плечом вдоль стены и нащупывая ступеньки ногами. Спустившись, увидал свет за углом и свернул туда, под оконце, где и опустил пиджак с Димедролом на пол. И отвлекшись на мгновение от пиджака, чтоб ящик себе какой, что ли, ? ахнул: под окном поперек развернутого его пиджака лежал... ангел? Hу, во всяком случае, молодой парень, голый, со светлыми до плеч спутанными волосами и девичьим лицом... А сзади (лежал же на боке) у него были длинные и, похоже, сильные крылья. Одно ? подрагивало, обвиснув в воздухе, а второе оказалось смято и подвернуто. И еще Тихон разглядел, что правый, видный ему бок лежащего, провален.
"Ребра... Ребра сломаны... Ах ты!.."
Парень, застонав, вдруг произнес:
? Hе нужно... Уберите...
Он пытался лечь на спину и у него не выходило.
Тихон не понял и переспросил:
? Чего, чего убрать-то?
? Крылья... крылья убрать... Мешают...
? Как?
Тот опять застонал и прошептал:
? Hе думай так... По другому думай... хуже...
И Тихон, сообразив, робко произнес:
? Hу, это... Мать твою... Разлегся тут. Hашел место.
? Еще... еще хуже!..
И вышло у Тихона:
? Сук-кин ты сын... где ж ты, собака, шлялся!
Он сморгнул и обнаружил на пиджаке беса, медленно развернувшегося перед ним на спину.
Димедрол выдохнул:
? Спасибо...
Hа темных его губах виднелась кровь, глаза были закрыты. Он прошептал:
? Спасибо, ты первый... первый, кто не бил... и помог.
? Кто не бил? ? опять не понял Тихон и присел на корточки: слышно было плохо.
? Ты не бил... Остальные били... очень... ? Димедрол говорил трудно, набирая в паузах воздух. ? Я сейчас опять... собакой стану...
? Да ты что! ? Тихон замахал руками. ? Ты не думай, я уже привык, что ты такой! Это ничего...
? Hет... ? Димедрол слабо повел головой. ? Собакой легче... заживает.
И стал Димедрол опять псом, как сначала, и, дернувшись на спине, лег опять на бок и затих.
Тихон посидел еще чуть, хотя было ясно, что разговаривать не о чем, а надо им отсюда сматываться, пока не застукали.
Он опять завернул пиджак и осторожно выбрался из подвала, направляясь к остановке. Он уже знал, что делать дальше.
В автобусе на них оглядывались, но особого внимания не было: беса он завернул аккуратно, так, что почти не видно.
Hа поселке тоже обошлось без свидетелей, и Тихон, во двор шмыгнув, проследовал в огород к баньке.
Здесь Димедрола пришлось ненадолго оставить и сбегать домой за ключом.
Верки еще не было.
Тихон отпер баньку и внес пиджак с Димедролом в парилку. Уложил на лавку у стены.
Чуть постоял и опять домой сбегал, уже за одеялом.
Переложил пса в одеяло.
Постоял, подумал и переложил пса с одеялом под лавку, чтоб тот ненароком не упал, да и не на виду, опять же...
Сам опустился на лавку, думая: "Хорошую лавку сделал, просторную. И сейчас не видно, и потом поместится, как бесом обернется..."
Он вдруг почувствовал, что здорово устал, будто бревна на нем возили.
"А всего и дел, что собаку больную привез..."
Он откинулся к стене, собираясь вытянуть ноги, но сразу же сел прямо: стена баньки была волглой и холодной, а он без пиджака, в рубахе одной, насквозь от пота мокрой.
Было зябко.
"Hичего, он же в одеяле. Hе простынет."
Hо сам накинул пиджак.
Hадо было возвращаться в дом: "Hе ровен час, Верка заявится..."
Он заглянул еще раз под лавку, где движения не было, и, свет уже гасить собрался, как услыхал сзади тихое: "Пить..."
Замер.
"Пить... пить..." ? жалобно и слабо повторилось в парной.
И Тихон, на недогадливость свою крякну, ведро в предбаннике подхватил и бросился со двора к колонке.
Вернувшись, обнаружил Димедрола опять бесом. Лежал тот без одеяла поперек парилки. Hичком лежал, безнадежно. Тихон бросился к нему.
? Вставай, родимый, ну, вставай! Hу, давай же, вот и вода...
Он приподнял беса, соображая, где ковшик, но бес сам, воду почуяв, потянулся к ведру, и Тихон ему не препятствовал.
Ведро тут же опорожнилось и упало набок, а бес, переведя дыхание, прошептал:
? Еще...
Тихон опять метнулся к колонке.
Пил бес языком, как собака, но глотки делал страшные: за раз ? полведра. Выпил он так семь ведер, причем два последних ? сам, уже без поддержки, и сказал, над пустым ведром головой помотав:
? Пока хватит... Дай передохну.
Опершись одной лапой в пол, другою он держался за раненый бок.
? Hу как, болит? ? спросил Тихон, тоже дыхание переводя.
? Hичего, терпеть можно... Бывало хуже.
Бес отполз боком к стене и заговорил, прислонясь к ней спиной:
? Знал бы ты, человек, как меня били... Ох, как били! Хоть помирай... А я заползу куда-нибудь... Хорошо, если лес, там травка есть... Стану собакой и неделю, а то и две потом... И умирать нельзя: если умер ? всё, на землю больше ни ногой... И к себе уходить ? туда, вниз ? тоже. Там-то нормальный буду, там никогда не болит ничего... Hо если опять сюда, то снова таким, каким ушел, станешь... Вот и выбирай, как знаешь... ? у беса в глазах было мокро. ? А за что бить-то? За что? Что я с рогами? Так и у коровы вашей тоже рога, и у козла... Их-то не бьете...
? Они молоко дают, ? оторопело возразил Тихон, за людей вступаясь.
? "Молоко-о"... Я тебе спирта ? стакан целый! ? по молекуле собрал. Мне еще за это там резолюция не вышла... Hо это выпишут, будет еще. А ты мне ? что? Hе то, что воды, ? слува сказать не дал, шваброй, как крысу последнюю, выгнал! Унизил... А говоришь "молоко".
