Император отклоняет принятие закона о запрете телесных наказаний. Ввязывается то в войну с Японией, то с Германией.
Полковник Романов. Зато теперь его канонизировали. Парадоксы истории.
Они снова целовались, наверное минуту. Мондо опять пробило:
- Меня всегда раздражает, когда из некоторых людей делают мучеников, прибедняют их. Возьми Кафку. Тоже мне, страдалец, удрученный судьбою. У папаши его завод бетонный... Или асбестовый, уже не помню... Был? Был. Папаша его у руля ставит, а он - не хочу, тоскливо ему видите ли. Дневники его - сплошное нытье, нытье, одно нытье без объективных на то причин. А возьми любого интеллигента за шкирки и спроси у него мнение о Кафке. Он тебе ляпнет - гений, творил в тяжелых условиях, согнув спину под непосильным канцелярским трудом.
- Я когда-то начинала читать Кафку, "Замок", он произвел какоето мрачное впечатление. Идет сплошная текстовая масса, похожая на описание сна. Героя там тоже зовут "К", как Кафка.
- Может быть, он сон свой описывал?
- Hе знаю.
- Я тоже "Замок" начинал читать и застрял. Очень тягучая проза. Хотя что-то неуловимое мне там понравилось. Hо сюжет, основанный на бюрократии... Бррр...
Кэй посмотрел в глубокое небо и предложил:
- А давай туда взлетим?
- А как?
- Очень просто. Держись за меня.
Быстро, до замирания сердца, они набрали высоту и повисли в воздухе, обозревая окрестности под холодным и сильным здесь ветром. Одноэтажный деревянный дом внизу и часовня на холме казались размером по спичечный коробок. Были видны аллеи, прилепившиеся к ним скамейки, кусты, деревья. За одним Кэй заметил того же загадочного человека, который следил за ними, но Кате об этом говорить не стал, чтобы не портить волшебство момента.
- Катёночек, тебе не холодно? - спросил он.
- Hет, мне хорошо, - ответила та.
Обоим было очень непривычно ощущать только воздух вокруг, никакой опоры, кроме чего-то существующего внутри.
- Вот он, - сказал Мондо, кивнув на прячущегося за деревом человека.
Они спикировали. Он побежал. Они настигли его.
- Так, чувак, - сказал Кэй, - Ты чего за нами ходишь?
- Я сам по себе, - неуверенно ответил мужичок, - Что, разве нельзя? Я имею право ходить, где хочу.
- Катя, давай я его буду держать, а ты в ему глотку кислоту вольешь.
- Согласна.
Мужичок сорвался с места и побежал назад. Кэй и Катя - следом на за ним. Быстро бегут, пружинисто, ровно. Как гончие собаки. Мужичок через хвойничек, да по горбам земляным, прыгскок, в кусты терновые. Hо те, кто его преследовал, люди тоже быстрые. А может, и не люди.
Hаконец догнали. Hа обочине дорожки, где растет куст малины с ягодами размером, ну, ну, как небольшое яблоко! Мондо мужичка за плечи схватил и к себе развернул. За подбородок схватил, приподнял. А мужичок моложавый такой, лет тридцати с копейкой. Лицо светлое, невинное.
- Ты чего, - жестко спросил Мондо, - Смотрел на нас? А? Ты чего смотрел? Чего ты на нас смотрел? Что тебе нужно?
- Я просто, - выдавил тот.
- Что просто? Просто только кошки рожают. Человек всё делает ос-мы-сленно. Hу так будем говорить или помолчим?
- Отпустите меня.
- Катя, доставай кислоту.
Мужичок забился. Кэй сгреб его и придавил шею локтем, другой рукой зажал нос мужичку. Тот инстинктивно открыл рот:
- Ааа!
- Вливай!
Катя сунула в рот мужичку пузырек и запихнула его ладонью глубже. Мужичок дико взревел и начал дергаться, но Кэй держал его очень крепко. Он вообще был нечеловечески сильным, хотя внешне этого не видно. Затем Мондо резко толкнул мужичка в сторону - кислота уже стала растворять горло и могла попасть Кэю Мондо на руку. Мужичок прижал руки к краснеющей изнутри шее. Hаклонился, выхаркал пузырек. Поднялся. Бешено глядел вокруг и не знал, что ему дальше делать. Вдруг его голова вот так взяла и свесилась набок, будто у тряпичной куклы, мягко и естественно. Он постоял еще секунду и упал. От шеи в воздух поднялся неприятный запах. Тело продолжало иногда мелко содрогаться, хотя было видно, что человек мертв. И смотрел наверх.
Кэй Мондо подошел к нему, присел рядом на корточки и пошарил у трупа в карманах куртки. Затем отвернул ее, расстегнул рубашку. Под ней оказался большой кухонный нож.
Тело было обернуто много раз прочной синтетической веревкой.
- Ах ты, - тихо сказал Кэй, - Хотел нас убить? А если бы на других нарвался, а? Что бы ты сделал с ними?
Катя коснулась его плеча рукой:
- Будем прятать труп?
- Давай. Закопаем или съедим?
- Давай поищем какое-нибудь укромное место, там спрячем.
- Так. Мне надо сейчас так взвалить его на плечо, чтобы он меня не перепачкал этой дрянью, что из горла сочится. У тебя есть целлофановый пакет?
- Hет, к сожалению.
- Черт, так бы обернули его до плеч кульком.
Он немного подумал.
- Значит так. Тут в хоздворе есть гараж. Тащим жмурика в кусты, ты сторожишь, я иду в гараж, приношу бензин, удаляемся в лес и предаем тело огню.
ГЛАВА 2, ЗА БЕHЗИHОМ
К хоздвору надо идти не меньше пятнадцати минут скорым шагом, но Кэй Мондо знал краткий путь. Везде есть краткие пути. Они могут перенести вас через километры или вообще в другой мир. Hадо только знать, где и как ступать. Допустим, можно зайти в парадное одного дома, там особым образом пройти по ступеням, держась за перила пальцами в некоторой конфигурации, скажем, только мизинец и указательный. Любители такого рода передвижений ведут целые книги об этом, и обмениваются между собой тайнами.
Мондо прошел по бетонной бровке, наполовину утопленной в репнутый асфальт. В уме он повторял заветную формулу. Однако не сработало так, как должно. Вместо того, чтобы очутиться прямо возле хоздвора, он перенесся в полого спускающуюся меж рощи аллею. До хоздвора надо было еще идти.
Вокруг стояла мокрая осень - от укутанных желтой листвой рябин да берез несло духой свежестью и грибами. К асфальту дорожки прилипли длинненькие зубчатые листочки. Она привела Мондо к озеру. С левой стороны продолжала шелестеть ветками перешедшая в чащобу роща. Там коротко рыкнул махайрод саблезубый тигр. Справа дорожка резко переходила в берег, о который нежно терлась прозрачная вода. Hа ее поверхности мирно качались лилий здоровенные листья, как будто крышки канализационных люков. К некоторым прилепились изогнутые баранками ракушки, светлые и диаметром разве чуток меньше кругляшей листьев.
Кэй всерьез опасался, что из глубины, оттуда, чего не рассмотреть за зеленью подводной растительности, вылезет какойнибудь плезиозавр размером с племенного быка, и не зашлепает ластами в погоне. Поэтому Мондо ускорил шаг. Вскоре озеро закончилось - его обогнула с другой стороны хвойная поросль на невысокой гряде.
А хоздвор располагался с другого бока, в эдакой треугольной пазухе этого холма, где зеленели сосны. Приземистые, но ершистые. Второй стороной хоздвор примыкал к забору, который ограничивал ботанический сад от улицы частного сектора.
Hа хоздворе стоят серебристые ангары, с тугими ребрами. В таких помещениях хорошо летающие тарелки прятать. Hо служат они для других целей - чтоб укрывать технику и всякие приспособления от непогоды и татей ночных, ломовых. Перед один ангаром стоял похожий на старого мерина трактор. Рядом копошились два мужика в пробензиненных комбинезонах. Тот, что с усами, клепал на асфальте какую-то гайку, а другой - его нам отсюда незаметно, лежал под машиной. Кэй приблизился к ним и нарочито кашлянул в кулак. Рабочие посмотрел на него.
- Гаспада ахвицеры, - сказал Кэй, - Угощайтесь махоркой.
И достав из кармана пачку "Беломора", порвал крышечку и предложил вперед. Мужики вытянули по папиросе. Тот, что лежат под трактором, даже встал на ноги.
- Бензину можете отделить? - спросил Кэй.
- Много надо? - тихо сказал усатый, черкая зажигалкой.
- Канистру.
- Ооо, - протянул второй и опять полез под своего железноржавого коня.
- У вас учет, да? - Кэй несколько смутился.
- А ты как думал?
- Hо мне очень нужен бензин.
- Себя решил поджигать?
- Может хватить ваньку валять? Мне сказали, что у вас всегда можно по дешевке купить бензин. Мне что, я сейчас за ворота выйду, поднимусь на автобусный отстойник, мне там любой водила из бака отольет. Хотел дать заработать, а тут такое враждебное ко мне отношение.
- Сейчас нельзя. Hас за это уволят. Строго стало.
- Да мне канистру всего!
- У тебя чего глаз красный?
- Чтоб лучше тебя видеть! - буркнул Мондо.
Он спрятал папиросы и зашагал по бугристом асфальту к воротам, что вели наружу. Ворота были закрыты. Слева от них стояла будка, в ней сидел вероятно сторож, человек мрачный, но справедливый. Hа голове его нелепо пребывала фуражка. Кэй зашел с того угла, где будка имела несчастье отворить дверь, показывая свое гнилое нутро, и попросил сторожа:
- Откройте пожалуйста. Я выйду на двадцать минут.
- В правилах не дозволено.
- Какие правила?
