Ее глаза просто светились от счастья.
— Так что я, блин, скоро вернусь домой!
— Ну не знаю, — посмотрела на потолок Клара, — это еще совсем не факт!
— Хм! — пожала плечами девочка, — да тебе просто обломно это слышать!
Клара поджала губы.
— Вот видишь! — завопила Ляля. — Так что иди…
Цекай, потупив глаза, слушала их разговор: она не очень любила, когда люди матерятся, но в приюте это было нормой, так что ей пришлось так или иначе привыкать к этому, но она сама старалась не использовать подобные слова в речи.
— Все, пошли, — сказала Цекай, мельком бросив взгляд на часы, — уже почти восемь.
— Да забей! — махнула рукой Саша. — Рано еще!
— Как хотите, — Цекай встала, — а я пойду.
— Дура! — прокомментировала ее поступок Саша. — Полная.
— Сама дура! — фыркнула на нее Ляля.
— А ты, мелочь, вообще заткнись!
— Че?! И на…!
— Засунь это себе знаешь куда?! — рявкнула на нее девушка.
Цекай покачала головой и направилась к выходу из столовой. Хотя их весь год усиленно пугали этими экзаменами, все перестали нервничать сразу после первого, который многие откровенно списали. Но Цекай все равно хотелось, чтобы они поскорее закончились.
Этот последний. Отмучиться уже, и все! Когда она дошла до кабинета, где должны были принимать географию, она увидела еще пять человек. Цекай давно знала, что вместе с ней этот предмет будут сдавать все двоечники, но все равно это было ей неприятно.
— У тебя на какие билеты шпоры? — спросила одна девчонка с большими безумными глазами.
— У меня их нет, — ответила Цекай. Она решила, что должна сама сдать этот экзамен, сама думать.
— Ну ты и дура… — протянула девушка.
Цекай печально отметила, что так ее за день назвали уже дважды.
— Заходите, — бросила их учительница, отворив дверь аудитории.
Цекай глубоко вздохнула, а девочка с большими глазами приставила к виску руку, изобразив ей пистолет. После этого девятиклассники скрылись в аудитории.
***
— Все! — кричала Саша, прыгая на Цекай со спины. — Теперь халява!
Они шли по коридору на улицу.
— Ты-то что получила за русский? — отпихиваясь от нее, спросила Цекай.
— Три, — ответила Саша таким тоном, словно это было само собой разумеющееся, — да у нас почти все тройки получили, только вот Димон получил четыре, а Настя вообще!..
— Че у нее?
— Пять! — выпучив глаза, завопила Саша. — Пять! Да ей простое предложение дали…
Настя была чуть ли не самой умной девушкой у них в классе, всегда получала если не пятерки, то четверки с плюсом.
— А у меня четыре, — невесело заметила Цекай.
— Ну, ты мозг! Откуда вы, нафиг, такие умные беретесь?!
Цекай хмыкнула.
Девушки как раз подошли к большим тяжелым дверям, ведущим во двор. Саша бесцеремонно толкнула их и проскочила вперед, Цекай же не успела за ней и здорово получила по плечу.
Погода сегодня стояла по-летнему теплая. Солнце светило в глаза, а воздух был горячий. Потепление было неожиданным, потому что первые дни лета выдались дождливыми и холодными. Наверное, даже погода не любит экзамены.
Это было невероятное ощущение свободы. Так здорово после долгих дней переживаний и волнений отдохнуть и расслабиться! Цекай просто гуляла, дышала воздухом… Хотя погода и была жаркая, ветер, как это обычно бывает в начале лета, был холодным и приятно ерошил волосы на голове.
После прогулки они пошли на обед, а потом снова гуляли… Их освободили от приборки и других обязанностей на время экзаменов, так что сегодня был последний день блаженного безделья, который каждый мог провести по своему усмотрению. Она же просто гуляла…
Цекай медленно проходила мимо деревьев и останавливала взгляд практически на каждом. Она любила рассматривать деревья, хотя все из приюта, застающие ее в этом состоянии, уверяли, что она ненормальная. Цекай очень нравилось одно дерево, точнее молодая веточка, прорастающая на одном из его изгибов. Она была еще совсем зеленая и тоненькая, в то время как само дерево состарилось и было ужасно некрасивым, темным, кривым и сморщенным. Цекай было интересно наблюдать за тем, как выделяется красота молодого побега на фоне уродства старого дерева. Внезапно тень на дереве резко двинулась в сторону. Девушка обернулась, но за ней не было никого, кто бы мог пройти, тем более что тень была не там, где положено быть тени от ветки. Цекай с интересом подошла к темному пятну, лежавшему уже на вполне освещаемой солнцем траве, девушка подняла глаза к солнцу, но ничто не перекрывало его света. Она опустила нахмуренный взгляд вниз — пятно исчезло. Цекай печально пожала плечами, допустив мысль, что экзамены очень плохо влияют на психику.
Последние дни прошли без приключений, рутинные и неинтересные, как и почти все дни в приюте. Днем они выполняли свои обычные обязанности, а вечером занимались своими делами. В один из таких вечеров, когда все уже готовились ко сну, к ним в комнату неожиданно влетела Ляля. Ее лицо было красным, глаза горели, а волосы смешно растрепались из ее кривых хвостиков. Цекай, Саша и Марина как раз доигрывали партию в дурака, на желание. Марина никак не отреагировала на появление девочки, а Саша сразу же поинтересовалась:
— Че приперлась, мелочь? Надоедать нам?
— Неа, — протянула Клара, — она попрощаться, ее же теперь удочеряют.
Клара произнесла слово «удочеряют» с такой интонацией в голосе, что сразу стало понятно: она завидует. Но Лялю это нисколько не смутило, она гордо встряхнула головой и заметила:
— Я вообще не к вам, а к Свете.
— Какой Свете? — оглянулась по сторонам Марина.
— Цекай у нас Света, — протянула Саша.
— Ляля, — поморщившись, сказала Цекай, — я же просила тебя не называть меня так!
— Да забей, — махнула рукой девочка, — я-то вот о чем! Тебя, Цекай, тоже хотят удочерить!
— Что? — напряглась Цекай.
— У-до-че-рить! — по слогам произнесла Ляля. — Как меня.
В комнате наступило молчание. Слышно стало, как гудят лампы. Все взгляды были прикованы к Цекай.
— Ага! — резко нарушила тишину Клара. — Что за сумасшедшие люди станут усыновлять пятнадцатилетнюю?!
Ляля пожала плечами.
— С чего ты это вообще взяла? — подняла брови Цекай.
— Ну, ко мне сегодня приходили мои родители, — начала девочка, и все девушки напряженно уставились на нее, — они говорили, что уже почти все готово и я скоро смогу вернуться домой. Они мне даже конфет принесли! Вот!
Ляля продемонстрировала всем мешок с шоколадками в ярких обертках.
— Ну! — поторопила ее Саша.
— Так вот, — продолжила Ляля, — они говорили с директором, спрашивали… Типа, часто ли у вас детей усыновляют, а наша Петровна им и говорит, что сегодня интересовались Цекай, ну … — она замялась, — она, конечно, тебя не так назвала, а по имени отчеству, как и положено, я имею в виду, настоящее имя она твое назвала, Светл…
— Ну и!.. — требовательно перебила Цекай.
— Ну и все! — развела руками Ляля. — Сказала, что тебя хотят усыновить какие-то люди, вроде как уже пожилые… Ах да! Я ведь их, кажется, даже видела!
— Как? — спросила Марина, заинтересовавшись.
— Ну, вы, вроде, гуляли, я мимо кабинета Петровны проходила, там люди сидели, говорили про усыновление…
— Да они Цекай даже в глаза не видели! — воскликнула Саша. — Как они могут хотеть ее усыновить?..
— Удочерить, — поправила ее Ляля.
— Пофиг! Так как?
— Да, поди, видели ее, когда она гуляла, — протянула Наташа.
— А ты не видела, как выглядел тот мужчина? — неуверенно спросила Цекай.
— Видела! У него волосы такие кудрявые, темные, где-то уже седые…
— Нет, это не он, — тихо протянула девушка.
— Кто? — быстро спросила Саша.
— Мой папа, я думала, вдруг он…
— Размечталась! — прервала ее Клара. — Не может всем так часто везти!
— Заткнись! — прикрикнула на нее Марина.
— Так что вот! — завершила свой периодически прерывающийся монолог Ляля. — Это, типа, все. Ну, я пойду.
— Иди, — посоветовала ей Саша.
В ответ ей Ляля сделала страшную гримасу и ушла, громко хлопнув дверью.
Цекай погрузилась в свои мысли. Значит, теперь ее могут усыновить! И никто не знает, что это за люди. Она попадет в какую-нибудь семью, которая имеет свои, уже сложившиеся традиции. Нет! Она не хотела в другую семью, тем более что она искренне надеялась, что папа все-таки заберет ее отсюда. А если ее усыновит какая-нибудь другая семья, то он не сможет ее найти и она больше никогда его не увидит. Нет! Я не хочу уезжать отсюда!
— Все, — заметила Саша, — отвлеклись и хватит! Давайте играть!
— Ага, — кивнула Марина, — кто ходит?
— Цекай.
— Кто, я? — спохватилась девушка и стала рыться в картах, стараясь откинуть прочь мысли об усыновлении. — Бери.
Она кинула на стол бубнового короля.
— Ха! — воскликнула Саша. — Как раз! Перевожу!.. Все, я вышла!
