Постепенно он стал всё больше слабеть, скорее уставать, меньше есть. Но ни разу за всё время болезни никому он не жаловался. Никто не видел в нём уныния или скорби. Он был спокоен, сосредоточен и большей частью даже с лёгкой улыбкой на лице.
До дня смерти был в полном и ясном сознании и из последних сил наставлял окружающих. Завещал хранить веру всемерным исполнением заповедей и покаянием, всячески держаться епископа Игнатия Брянчанинова, избегать особенно суеты, совершенно опустошающей душу и уводящей ее от Бога. Скорбящим у его постели он говорил: «Вот мой завет умирающего: кайтесь, считайте себя, как мытарь, грешниками, умоляйте о милости Божией и жалейте друг друга».
Мирная кончина игумена Никона наступила 7 сентября 1963 года. Похоронен он в Гжатске (ныне Гагарин).
Удивительна та атмосфера внутренней радости, которая была у молящихся в церкви во время отпевания батюшки. Было полное впечатление какого-то необычного торжества, великого праздника. Непостижимый дух радости растворял всеобщую искреннюю скорбь...
ГОСПОДИ, ОТКРОЙСЯ МНЕ...
Духовные ступени
На первом месте нужно поставить мир душевный, спасение, тогда и прочее будет легче. Не гонись за количеством работы, а работай по силе, по возможности – с молитвой. Главное – сохранить мир с ближним.
Признак прощения Господом – мир в душе.
Не разговорами постигают Бога и тайну будущей жизни, а подвигом, исполнением заповедей и глубоким искренним покаянием.
Я ни от кого не требую безусловного исполнения своих советов. Совет есть совет, а решение окончательное принадлежит спрашивающему.
Для христианина только те дела добрые, которые делаются во исполнение заповедей евангельских, следовательно, во исполнение воли Божией.
Тело нужно больному человеку всячески поддерживать, чтобы оно не стало помехой внутреннему движению. Мешает и слишком здоровое тело, тогда его надо удручать.
Наше дело просить у Господа за всё прощения, а осуждать кого-либо, даже себя чрезмерно – запрещено.
Если человек с помощью Божией очистится от греха и тем самым будет чисто смотреть на всё, то: 1) всё покажется ему в другом свете, и тогда только он даст правильную оценку всему; 2) тогда в сердце его будет одна любовь ко всей твари и непостижимая жалость, и желание, чтобы никто не страдал, никто ни в чём не потерпел вреда. Только тогда и можно учить ближнего (да и то по указанию благодати Божией), и тогда слово будет действенно, полезно, будет исцелять, а не ранить. А пока не достигнем такого состояния – надо не лезть в учителя.
Если налагать на тело труды сверх его сил, то получите омрачение духа и ещё худшее ослабление тела. Не требуйте от себя больше, чем можете. Надейтесь на милосердие Божие, а не на свои добродетели. Покаяние дано нашему времени взамен дел, которых не стало. Покаяние же рождает смирение и надежду на Бога, а не на себя, что есть гордость и прелесть.
Всякое смущение от лукавого. Не надо останавливаться на смущении и изнывать в нём, а отгонять молитвою. А смущение после исповеди бывает или от дьявола, или от сознательного скрытия каких-либо грехов.
Быть искренним значит не лгать пред Богом, не оправдывать себя, не лукавить, а предстоять таким, какой ты есть, со всеми мерзостями, и просить прощения и помилования.
Грех против ближнего очень тяжело ложится на совесть. Да и Господь прощает такие грехи только тогда, когда мы сами примиримся с ближним.
Живите мирно, трудитесь, терпите друг друга, боритесь с грехом, понуждайте себя на всё доброе – и будете причислены к лику мучеников бескровных.
Святые отцы потому здесь и плакали и умоляли Господа о прощении, чтобы не плакать на Суде и в вечности. Если они нуждались в плаче, то мы, окаянные, почему считаем себя хорошими, и так беспечно живём, и думаем только о житейском?
Через самооправдание мы лишаем себя возможности к росту духовному.
В последние времена будут спасаться скорбями. Разве мы исключены из этого закона? Недаром святые отцы советовали чаще, ежедневно по многу раз, вспоминать о смерти, о Суде, о необходимости дать отчёт Господу за каждое дело, слово, помышление, за лукавство, за привязанности к миру, за тщеславие, за всё тайное, ведомое только Господу да нашей совести.
Духовный мир постигается духовным деланием, а не разговорами или чтением только. В Евангелии раскрыты все тайны души человеческой, указан путь в Царствие Божие, указаны награды и наказания, раскрыты многие тайны загробной жизни, но постигаются они не чтением и даже не молитвой, а исполнением заповедей. А недостаток делания, всякие нарушения заповедей – восполняются покаянием, исповедью, причащением Святых Тайн.
Надо чаще призывать имя Божие, ставить себя пред Богом и просить терпения, когда станет слишком тяжело. Как змеи ядовитой нужно остерегаться ропота. Неблагоразумный разбойник ропотом и бранью не только усилил свои муки, но и погиб навеки, а благоразумный – сознанием, что достойное по делам своим приемлет – и страдания облегчил, и Царствие Божие наследовал.
В утренней молитве преподобного Макария Великого говорится: «Боже, очисти мя грешнаго, яко николиже сотворих благое (никогда не сделал ничего доброго) пред Тобою». Если так чувствовали великие угодники Божий, то мы что должны чувствовать, на что мы можем надеяться? Единственно только на милость Божию. Забыв все свои добрые дела, мы должны, как мытарь, взывать от всего сердца: «Боже, будь милостив нам, грешным!» И если мытарь только за такую молитву был оправдан от всех грехов, то ясно, и мы должны веровать, что Господь и нас помилует, если от всего сердца будем молиться и надеяться на милосердие Божие. Никакая болезнь не помешает хоть несколько раз в сутки из глубины души обратиться с покаянием ко Господу.
Не было случая, чтобы Господь когда-либо отказал в прощении кающемуся. Только тогда Господь не прощает нам, когда мы сами не прощаем другим. Поэтому помиримся со всеми, чтобы Господь помирился с нами. Простим всем, чтобы и Господь нас простил.
Господь во всякое время видит всё наше: сердце и мысли, не только слова и дела. Вот и надо жить в чувстве присутствия Божия. Если бы дал Господь это чувство, то всегда было бы легко, радостно, всегда сердце молилось бы или, если ещё не достигли того, то было бы настроение молитвенное, и при всяком обращении с молитвой сердце немедленно отвечало бы сочувствием, умилением и глубоким сокрушением и страхом Божиим, то есть боязнью чем-либо оскорбить Господа. А от этого страха уже рождается и любовь к Богу, и, как говорят святые отцы, польются слёзы, разгорается сердце и открывается дверь в таинство будущего века.
Не всё происходит так, как мы желаем, а всё же Господь ведёт всех желающих спасения к Себе, хотя и не теми, может быть, путями, какими мы хотели бы.
Торжество Воскресения Христова наступило после Голгофы, и будущее вечное блаженство не может наступить для нас, если и мы не претерпим своего креста земной жизни без ропота.
Надо всегда быть готовым на то, что какая-либо страсть может проявиться, и знать, что предпринять, чтобы не быть одолённым ею. А если уж поддались, то надо смиряться, но не оправдывать себя, а во всём себя винить и укорять и просить прощения у Бога и у людей.
Открывай своё сердце Господу со всеми немощами своими, не оправдывай себя, считай себя достойным не только временных скорбей, но и вечных мук, не теряя, однако, надежды на милосердие Божие, надеясь на крестные страдания Спасителя, взявшего на Себя грехи всего мира – и обретёшь отраду, и мир, и спасение.
Святые говорили, что если бы человек знал, какая радость будет наследовавшим Царствие Божие, то согласился бы ежедневно распинаться на кресте всю жизнь, только бы не потерять вечного блаженства. А Господь таких страданий от нас не требует. Хочет только, чтобы мы веровали в Него и смиренно потерпели всё, что Он пошлет для нашего очищения.
Уныние и безнадежность – от лукавых бесов, врагов наших. Святые отцы предупреждают, что перед смертью, когда человек ослабевает – враг особенно борет, даже крепко верующих, неверием и безнадежием. Боритесь с врагом именем Божиим.
Какое значение имеет суд человеческий? Что если весь мир будет превозносить кого-либо, а Господь скажет ему: «Не знаю тебя!» Что произошло с фарисеями? Так же бесполезно и в себе копаться да судить себя судом человеческим! Не лучше ли всегда говорить с мытарем: «Боже, милостив буди мне, грешному!»
Мы так испорчены, грешны, такой неоплатный долг имеем перед Богом, что если бы и всю жизнь неумолкаемо взывали: «Боже, милостив буди мне грешному!» – так и тогда не могли бы считать себя освобождёнными от долга. Кроме греховного долга есть ещё долг благодарности Господу. Для уплаты этого долга не хватило бы нам и миллиона жизней! Остаётся поэтому смириться, осознать, что не наши дела спасают нас, а непостижимое милосердие Божие, и в надежде на это милосердие и взывать: «Господи, помилуй! Боже, милостив буди мне, грешному!» Смиряющий же себя – вознесётся в Царствие Божие.
