Холл, куда попала мисс Рочдейл, представлял собой огромную, неправильной формы комнату, в дальнем конце которой виднелась роскошная дубовая лестница. В стену напротив был встроен камин, достаточно большой, чтобы в нем можно было целиком зажарить быка, подумала мисс Рочдейл, с дымоходом, из которого наверняка валили клубы удушающего дыма, стоило по неосторожности поджечь в нем поленья. Оштукатуренный потолок между балками, некогда белый, а теперь почерневший от копоти, свидетельствовал о том, что девушка оказалась совершенно права в своих прозаических соображениях. И лестница, и пол в холле были голыми, лишенными ковров, им явно недоставало хорошей полировки; окна закрывали длинные парчовые портьеры, когда-то весьма симпатичные, а теперь выцветшие и местами истончившиеся до дыр. На столе-сороконожке [1] в центре комнаты, помимо слоя пыли, лежали хлыст для верховой езды, перчатка, смятая газета, потускневшая латунная чаша, скорее всего, когда-то служившая цветочной вазой, а сейчас полная всякой всячины, две оловянные кружки и табакерка для нюхательного табака. У подножия лестницы стоял заржавевший рыцарский доспех; вокруг в беспорядке были расставлены несколько стульев, один – с продавленным тростниковым сиденьем, а другие – с потертой кожаной обивкой. На стенах же висели картины в тяжелых позолоченных рамах, три изъеденные молью лисьи морды, две пары оленьих рогов и коллекция старинных седельных пистолетов да охотничьих ружей.
Наконец изумленный взгляд мисс Рочдейл остановился на слуге, впустившем ее, и она заметила, что и он разглядывает ее с каким-то отрешенным меланхолическим любопытством. Было нечто такое в его манере вести себя, что, вкупе с признаками тягостного упадка вокруг, неожиданно напомнило Элинор о самых отчаянных романах, которых всегда полным-полно в любой уважающей себя библиотеке. Девушка вдруг поняла, что с легкостью может представить себе, будто ее похитили, и ей пришлось призвать на помощь весь свой здравый смысл, дабы усмирить разыгравшееся воображение.
Своим приятным, мелодичным голосом она произнесла:
– Я и представить себе не могла, что отсюда до остановки дилижансов так далеко. Очевидно, я прибыла несколько позже, чем рассчитывала.
– Здесь двенадцать миль в общей сложности, мисс, – отозвался служитель. – Сюда, пожалуйста.
Она последовала за ним по неровному полу к одной из дверей, выходивших в холл. Слуга отворил ее, но вместо того, чтобы представить леди, похоже, счел, будто достаточно простого кивка, означающего, что она может войти. После недолгого колебания мисс Рочдейл повиновалась, уже не только озадаченная, но и слегка встревоженная.
Она оказалась в библиотеке. Здесь было столь же неуютно, как и в холле, однако несколько свечей в потемневших от времени подсвечниках озаряли комнату теплым светом, а в дальнем ее конце весело трещал огонь в камине. Перед ним, положив ноги на каминную полку, сидел джентльмен в бриджах из оленьей кожи и темно-красном сюртуке. Мужчина смотрел вниз, на пляшущие языки пламени. Когда за девушкой закрылась дверь, он вскинул голову, оценивая леди взглядом, который мог бы запросто смутить любого, не привыкшего к тому, что его рассматривают, словно товар на рынке.
Ему с легкостью можно было дать и тридцать, и сорок. Мисс Рочдейл сочла, что перед ней – супруг ее нанимательницы, и настроение девушки значительно улучшилось, поскольку она обнаружила в нем не только приятную внешность и манеры настоящего джентльмена, но и то, что одет он с изяществом и тщательностью, а это резко контрастировало с окружающей обстановкой. Собственно говоря, мужчина походил на истинного денди.
Он не шагнул к ней навстречу, посему мисс Рочдейл сама прошла в комнату и сказала:
– Добрый вечер. Слуга привел меня сюда, но, быть может…
Ей показалось, будто на лице его отразилось легкое удивление, однако он ответил прохладным тоном:
– Да, таково было мое распоряжение. Прошу вас, присаживайтесь! Полагаю, вам не пришлось ждать на остановке дилижансов?
– Нет, что вы! – сказала она, опускаясь на стул у стола и складывая руки на ридикюле у себя на коленях. – Экипаж уже ждал меня. Я должна поблагодарить вас за то, что вы прислали его.
– Сомневаюсь, будто в здешней конюшне можно было сыскать что-либо более подходящее, – отозвался он.
Это замечание, оброненное словно бы мимоходом, окончательно повергло мисс Рочдейл в полное недоумение. Должно быть, на лице ее отразилась некая растерянность, поскольку джентльмен сухо добавил:
– Полагаю, в Лондоне вам объяснили все подробности и нюансы того места, которое вам предлагается?
– Полагаю, что так, – в тон ему ответила мисс Рочдейл.
– Я решил, что вас следует доставить прямо сюда, – продолжал мужчина.
Она, изумившись, вымолвила:
– Я думала… у меня сложилось впечатление… что именно сюда я и должна была прибыть!
– Так и есть, – угрюмо подтвердил он. – Однако мне бы не хотелось, чтобы у вас сложилось превратное представление о происходящем. Я предоставляю вам возможность собственными глазами увидеть то, что, быть может, осталось для вас непонятным, прежде чем мы заключим договор. – При этих словах он окинул пребывавшую в беспорядке комнату ровным взглядом своих серых глаз, после чего устремил взор на лицо девушки.
Она, надеясь, что ничем не выдала своего недоумения, ответила:
– Я вас не понимаю, сэр. Со своей стороны, выезжая сюда из Лондона, я была уверена в том, что могу твердо рассчитывать на это место.
Он, отвесив ей легкий поклон, сказал:
– О да! Если оно все еще вам нужно!
В этом мисс Рочдейл была уже совсем не уверена, однако перспектива возвращения в город и поиска нового места вынудила ее жизнерадостно откликнуться:
– Я сделаю все, что в моих силах, сэр, дабы вы остались удовлетворены. – Ирония, которую она заметила в его серых глазах, изрядно сбивала ее с толку, и потому девушка добавила, чувствуя, как у нее начинают гореть щеки: – Однако я не знала о том, что моим нанимателем являетесь именно вы. Я полагала…
– Вам не было необходимости знать это, – прервал он ее. – Как только вы решите заключить сделку, мне больше нечего будет сказать вам.
Судя по впечатлению, сложившемуся у мисс Рочдейл после встречи с супругой джентльмена, девушка вполне была готова поверить в это. Единственное, что удивило ее, – это то, что его мнение в данном вопросе вообще имело какое-то значение. Растерявшись окончательно, после короткой паузы Элинор предложила:
– Пожалуй, будет лучше, если я немедленно познакомлюсь со своим подопечным.
Губы мужчины дрогнули.
– Меткое определение! – сухо сказал он. – Я нисколько не возражаю, но ваш подопечный в настоящий момент отсутствует. Вскоре вы встретитесь с ним. Если то, что вы видели до сих пор, не вызывает у вас отвращения, смею надеяться, решимость не изменит вам, когда вы столкнетесь с ним лицом к лицу.
– Я тоже на это надеюсь, – с улыбкой согласилась мисс Рочдейл. – Признаюсь, у меня сложилось впечатление, будто мне дают понять, что он… несколько вспыльчив и горяч.
– Либо вы имеете склонность к преуменьшению, сударыня, либо же вам не сказали всей правды.
Она, рассмеявшись, ответила:
– Что ж, вы очень откровенны, сэр! Не ожидала, что мне скажут всю правду, но я способна узнать ее, читая между строк, уверяю вас.
– А вы – храбрая женщина! – сказал джентльмен.
Развеселившись еще сильнее, мисс Рочдейл заявила:
– Ничего подобного! Я всего лишь притворяюсь. Полагаю, он чрезмерно избалован?
– Сомневаюсь, что в нем изначально было хоть что-то неиспорченное, – заметил джентльмен.
Холодный, бесстрастный тон его речи подвиг мисс Рочдейл ответить хозяину дома в том же духе:
– Сэр, я убеждена, вы не хотите, чтобы я придавала вашим словам чрезмерно большое значение. Очень надеюсь, что со временем смогу заставить его считаться со мной и выполнять мои требования.
– Считаться с вами? – повторил джентльмен, и в голосе его прозвучали нотки неприкрытого удивления. – Если вам это удастся, вы совершите настоящее чудо! Кроме того, станете единственным человеком, к мнению которого он прислушается впервые в жизни!
