первый взгляд сражения — и хоть убейте, но я не верю что их ставка была лишь на голое численное превосходство в пушечном мясе. Да, демонов и нежити оказалось в разы больше, чем мы ожидали, но решающего значения это в принципе иметь не могло — прежде чем они сумеют вступить в прямую схватку с нашими силами, мы положим добрых две трети, а то и три четверти всего их воинства, при этом практически полностью сохранив силы старших и средних магов. Ритуальная магия требует громадных усилий, ещё больших затрат и невероятного мастерства да времени на подготовку, но зато позволяет в нужный момент почти не расходовать своих сил.
Однако ответ на мой вопрос враг дал даже раньше, чем я ожидал. И, признаться, я не мог не впечатлиться этим самым ответом…
Потоки чуждых этому миру энергией над Тойском стремительно сплелись в единый, сложнейший узор — и устремились вперед, охватывая небеса над лагерем. Раненным зверем взвыло чувство опасности, со всех сторон начали вспыхивать с невиданной мощью все защитные чары вокруг и над нашим лагерем — почуявшие смертельную угрозу маги-ритуалисты да старшие чародеи, не жалея сил и презрев ущерб от столь резкого насыщения силой для наших столь долго возводимых чар действовали с присущей оказавшимся на грани гибели людям скоростью.
Образовавшиеся на ночном небе десятки провалов в иную реальность с гулким, пробирающим до глубины души рокотом исторгли из себя настоящий океан злого, багрового огня. Сгущенное до жидкого состояния Пламя Инферно в невероятном, запредельном объеме полилось вниз — и все, каждый в лагере, от последней солдатской шлюхи до Архимагов, задрали головы, наблюдая за этим невероятным зрелищем. И даже боль в глазах и слёзы, выступившие от чрезмерной яркости этого истинно Высшего Заклятия, не заставили зажмуриться и отвернуться свидетелей невиданного зрелища.
Ночь сменила днём. Мягкое покрывало тьмы, что укрывало истерзанную, израненную нашей войной землю безжалостно, одним движением сорвали и отринули прочь, втоптали в жидкую грязь пополам с запекшимся камнем, лежащими под нашими ногами — от горизонта до горизонта, всюду, куда доставал мой взор, на весь громадный лагерь, полный бесчисленных людей, все небеса были заполнены этим чудовищным пламенем. Это тянуло не просто на уверенный восьмой ранг — подобную мощь могли выдать разве что лучшие волшебники данной ступени, и уверяю вас — это выжало бы даже из Второго Императора всю его силу. Да что там — большинство чародеев восьмого ранга и не сумело бы вложить столько мощи и удержать под контролем подобные чары…
К счастью, чары обрушились вниз не мгновенно — кто бы и как бы не трудился над Зарёй Инферно (память услужливо подсказала название этих типовых для упомянутого Плана Мироздания заклятий высшей категории), но воспроизвести эту ужасающую атаку в полную её мощь и сохранив все свойства враг не сумел. Ни уплотнений в ключевых местах, где мощь Пламени должна завихряться и увеличиваться кратно, ни скорости падения вниз, ни даже предшествующей Волны Искажения, что должна была если не разрушить, так изрядно спутать и ослабить защитные чары… Но даже так — это было выше всяких ожиданий.
Десятки не успевших уйти из-под удара воздушных судов, среди которых помимо всякой рухляди вроде бывших грузовозов оказалась и тройка фрегатов да эсминец — к счастью, не «Красотка» Хельги… «Змей» же и вовсе сегодня стоял на земле и лишь готовился подняться в воздух. Бесчисленные купола, барьеры, щиты и прочее наконец, выдавая полную мощь и даже больше, были перенаправлены так, что бы встретить новую угрозу, я же тем временем готовился к тому, что последует за этим ударом…
Соударение могущественных чар заставило содрогнуться даже землю под ногами солдат — но через десять секунд всю нашу защиту сокрушило, смело ко всем чертям. Где-то в сердце лагеря уже активировалось, наливалось маной наше с Хельгой совместное творение — Ритуал Ревущего Пламени, но даже он мало что сумел бы сделать. Всё же этот комплекс чар был атакующим, а не защитным.
Пламя Инферно, сокрушив всё на своём пути, продолжило движение вниз, в охваченный воплями, паникой и метаниями лагерь, однако при этом чары потеряли львиную долю своей мощи. Этого всё ещё было достаточно, что бы отправить к праотцам добрых девять десятых наших воинов — солдат, большинство гвардейцев и низших чародеев, однако тут Священный Синод сказал своё веское слово, показав, что не зря именно служители высших сил считаются лучшими специалистами по борьбе демонами и нежитью.
Десятки тоненьких ручейков света, неровных, сбивчатых, разной плотности и толщины, устремились вверх, туда, откуда ко всем нам шла погибель — от каждого священника в войске, от каждого, кто истово Верил — и каждый из этих ручейков сталкивался с Пламенем Инферно. Слабые по отдельности, все вместе, столкнувшись с чужими чарами они оплетали их подобно почти незримой сети, растекаясь по поверхности и сливаясь воедино — и обретая мощь, достойную чародеев восьмого ранга. Мощь, что сумела сперва остановить, а затем и повернуть вспять магию демонов, словно бы изгоняя её туда, вверх, в самые небеса. И уже спустя минуту от грозных чар ничего не осталось.
Однако бой на этом отнюдь не закончился. Орды тварей ударили по укреплениями, по стенам из наколдованного камня, перемахнув не глядя изрядной глубины ров, заполненный освященной водой — однако дежурные отряды и поднятые по тревоге бойцы из ближайших к окраинам лагеря подразделений таки сумели дать врагу достойный отпор.
Круговерть бешенной, безумной схватки закрутилась, завертелась в кровавом танце, увлекая за собой, втягивая сотни и тысячи воинов — мы лишились почти всех заготовленных загодя защитных чар, но главное сделать сумели. Сберегли войско, не позволив втоптать себя в грязь без боя, а значит, исход ещё отнюдь не определен!
У врага больше просто не может быть второго подобного козыря. Иначе над Тойском не взлетали бы тысячи летающих тварей, не начали бы сходить со стен элитные, отборные чудовища — от четвертого и выше рангов. Нет, они бы просто вновь обрушили на нас ещё одну атаку — пожертвовав пушечным мясом, да, но завершив разгром. Однако бить туда, где пусть не прямо сейчас, но очень скоро в эпицентре схватки окажутся сами набольшие богомерзких тварей, они точно не станут. Ибо идейных борцов, готовых к подобному самопожертвованию, среди высших демонов и нежити отродясь не водилось. Они могут вступить в бой, в котором рассчитывают победить и выжить, либо же отчаянно драться, припертые к стенке — но жертвовать собой это не про них. Да и
