Согласно преданиям, первым маори, высадившимся в Новой Зеландии, был воин Куп, мощный человек и легендарный лоцман Тихого океана. Куп ловил рыбу около своего дома, когда внезапный сильный шторм унес его далеко на юг, где он достиг земли Аотеароа, «земли длинного белого облака». Легенда рассказывает, что Куп все же вернулся на родину, где и поведал соплеменникам о своих открытиях. Многие исследователи полагают, что это случилось около 950 г. н. э. Но другие теории уводят эту историю в глубь времен.
Общепринято, что маори — жители Полинезии. Но местоположение острова Гавайики неизвестно. И большинство антропологов, пишущих о маори, не спешат отождествлять Гавайики с современными Гавайями. Скорее, этим островом может быть Таити или один из Маркизских островов к востоку от Таити. Углеродные методы датировки в Новой Зеландии относят самые ранние поселения к девятому столетию нашей эры. Кроме того, считается, что Новая Зеландия перед маори уже была населена другой расой людей. Этих людей звали мориори. Мориори покинули Новую Зеландию и обосновались на отдаленных островах Четама, лежащих в 500 милях к востоку от Новой Зеландии.
Ранние исследователи Новой Зеландии рассматривали маори и мориори как различные этнические группы. Сегодня преобладает мнение, что они были частями различных волн «Полинезийского» переселения и мориори — часть самых ранних миграционных волн. Так как археологи допускают, что близлежащие к Новой Зеландии острова Тонга, Фиджи и Новой Каледонии были колонизированы по крайней мере 3 000 лет назад, кажется, что те же самые путешественники могли бы вполне достичь и Новой Зеландии. Возможно, история Новой Зеландии и многих тихоокеанских островов нуждается в радикальном пересмотре.
Происхождение жителей Полинезии давно вызывало споры в среде исследователей Тихого океана. Голландец Джекоб Роггевен заявил, что полинезийцы произошли от Адама, хотя «человеческое понимание бессильно постигнуть, какими средствами они пересекали Тихий океан». Такие же сомнения посещали Джеймса Кука и его людей.
До публикации работы Дарвина «Происхождение видов» среди европейцев бытовало убеждение, что человеческие расы произошли от сыновей Ноя: Шема, Иафета и Хама. Более темные расы считались сынами Хама, в то время как люди с более светлой кожей, американские индейцы и жители Полинезии, — потомками Шема.
Вначале жителям Полинезии приписывали малазийское происхождение. В 1781 году антрополог Дж. Ф. Блуменбак в книге «Естественные сообщества человечества» добавил пятую расу к первоначально существовавшим кавказской, азиатской, американской и эфиопской. В эту пятую расу, получившую название малазийской, включили и полинезийцев.
С распространением в тихоокеанском регионе миссионеров появились и другие теории. Например, маори считались одним из потерянных колен Израилевых. Книга Мормона также следует этой теории, заявляя, что полинезийцы вышли от семитов-индейцев, которые высадились на Гавайях в 58 г. до н. э. После путешествий в Мексику и Южную Америку Тур Хейердал попытался найти доказательства этой гипотезы. Хейердал также полагал, что контакт между Полинезией и Америкой вполне мог иметь место. Он придерживался мнения, что заселение островов Тихого океана шло с двух сторон, от берегов Азии и Америки. Но многие критики считали, что «американская» теория ошибочна.
Археологи признают, что свидетельства контактов полинезийцев с обеими Америками существуют, особенно это относится к Маркизским островам, Пасхи и Гавайям. Сладкий картофель, родина которого — Южная Америка, выращивался на многих тихоокеанских островах еще до прихода европейцев. Например, в Новой Зеландии маори называли его кумара.
Однако некоторые контакты с американцами вовсе не подразумевают, что сами полинезийцы пришли из Америки, и преобладающая теория конца XIX — начала XX века гласила, что полинезийцы фактически — это индоевропейская группа, пришедшая на тихоокеанские просторы через Индию. Обычно приводятся лингвистические свидетельства: в полинезийских ело-варях обнаружились некоторые санскритские слова. Может быть, подобные теории нужны, так как способствуют сближению человечества. Доказать родство между народами важно для объединения человеческой цивилизации в наше неспокойное время.
Еще в 1885 году Эдвард Трегир выпустил книгу под названием «Арийцы маори». Еще одним ученым, поддерживающим арийское прошлое маори, был Джон Макмиллан Браун. Он руководил кафедрой английского языка, истории и политэкономии в колледже университета Кентербери с 1874 года. В 1895 году Браун оставил службу и потратил сорок лет жизни на путешествия по Тихому океану, исследуя загадки природы, в том числе и происхождение маори. В 1907 году Браун издал свою первую книгу «Маори и полинезийцы». Ведущий филолог того времени, Браун подчеркивал, что «истинная классификация лингвистических свойств языка определяется не грамматикой, а фонологией». В отличие от прежних филологов, Браун считал, что фонология полинезийских диалектов сильно отличается от всех «западных» языков — то есть языков Меланезии, Индонезии и Малайзии.
Как же тогда арийские предки полинезийцев появились на Тихом океане? Браун верил, что существовало несколько маршрутов с азиатского материка. Некоторые проникли через Юго-Восточную Азию, под натиском монгольских племен, другие пошли по северной дуге. Эта волна северной миграции, пересекая Берингов пролив, прокатилась по Американскому континенту, чтобы колонизировать восточно-тихоокеанские острова, такие как остров Пасхи. Полинезийский язык, который появился в результате, представлял комбинацию нескольких примитивных арийских языков. В «Маори и полинезийцах» Браун предположил, что эта языковая «смесь» была сформирована в Индонезии, но позднее он изменил свое мнение.
В книге 1920 года «Языки Тихого океана» Браун выдвинул версию о том, что «лингвистически» полинезийцы ближе к северным народам — японцам и айнам. Что побудило Брауна к такому заявлению? Обнаруженная в пустыне Гоби в 1911 году Тохаришем рукопись открыла, по словам Брауна, «первобытный» арийский язык. Этот источник древнейших текстов удивил многих. Некоторые тексты были написаны на неизвестных языках.
Браун писал: «Основные особенности полинезийского языка… возвращают нас к каменному веку в Европе… Мы должны заключить, что арийский язык «начался» 20–25 тысяч лет назад и что студенты-филологи, изучающие латынь, греческий и современные европейские языки, должны узнать полинезийский язык, чтобы увидеть, от чего они произошли».
Браун с энтузиазмом выдвигал неортодоксальные теории о происхождении полинезийцев, отметив даже потерянный континент в Тихом океане, который несколькими годами позднее получил название Му от полковника Джеймса Черчварда. Браун обнаруживал греческую, кельтскую и особенно скандинавскую модели в полинезийском пантеоне богов. Он объехал большую часть тихоокеанского бассейна и был потрясен увиденными остатками мегалитических сооружений. Он полагал, что по мегалитам возможно проследить пути ариев через Тихий океан. Мегалиты у Кауоркера и Атиамури в Новой Зеландии — это прямые свидетельства арийского заселения, утверждал Браун.
Взгляды Брауна на историю тихоокеанского региона поражали многих людей. Его заключительная книга «Загадка Тихого океана», изданная в 1924 году, была посвящена существовавшему ранее в Тихом океане континенту, который ныне покоится на дне. Этот континент, остатки которого и представляют большинство тихоокеанских островов, был заселен ариями.
Итак, глава университета Новой Зеландии отстаивал существование затонувшей цивилизации в Тихом океане, и не без причины. Возможно, Браун убедился в том, что этот континент действительно был, после знакомства с древними текстами в Дунхуанге. Браун также посетил остров Пасхи, куда, по местным преданиям, аборигены прибыли из затонувшей земли по имени Хива. Он был убежден, что развитая культура когда-то существовала по всему Тихому океану и что внезапные катаклизмы потопили большую часть земли, разрушив цивилизацию.
Несмотря на то что геологи отвергали наличие любых быстрых геологических перемен в Тихом океане, известно, что горы-гайоты по всему Тихому океану формировались, находясь над уровнем моря. Эти горы, подобно своим «сородичам» на юго-западе США, должны были тысячелетиями подвергаться воздействию ветра и песка. Точно так же большие атолловые архипелаги типа Туамоту, Кирибати или Тонга превратились бы в мини-континенты, стоило только океану понизиться на несколько сот футов. Сегодня большинство геологов признают как существование медленных геологических изменений, так и внезапные катастрофы. Но вопрос в том, как часто они происходят.
