Ознакомительная версия.
– Хорошо же он тебя вымуштровал! Слова сказать боишься!
Василиса пораженно посмотрела на него.
– С чего ты это взял?
– Это видно любому, кто знал тебя раньше!
– Я просто повзрослела. – Она сказала это с явным сомнением, мало веря тому, что говорит.
– Ты не повзрослела, а изменилась. Совершенно. Напрочь. Дед в свое время восхищался твоим душевным теплом. Теперь этого тепла теперь нет и в помине. Не думаю, что ты достигла таких потрясающих результатов в одиночестве. Все угодить ему стараешься?
Василиса сидела молча, как пришибленная. Борис несколько раз глубоко вздохнул.
– Извини, сорвался. В принципе, твоя жизнь ко мне никакого отношения не имеет. Живи как хочешь, мне-то что? – Беспощадные слова падали увесисто, как камни.
Они подъехали к дому Василисы. Машина затормозила у подъезда, и Ася повернулась к водителю. Старательно выговаривая каждую букву, поблагодарила за помощь. Благодарность прозвучала аморфно и безучастно, будто она и впрямь говорила со случайно подвезшим ее водилой.
– Всегда раз служить! – Борис не остался в долгу, отчеканив, как часовой на посту.
Едва она вышла из машины, как он умчался, оставив ее растерянно смотреть вслед. После ночной смены и последующих приключений голова была как в тумане, соображалось плохо. Решив немного передохнуть, Ася поднялась к себе, приняла душ, потому что после вонючего одеяла, в которое ее завернули похитители, чувствовала себя ужасно грязной. Даже не перекусив, упала в постель и уснула.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Вечером ее разбудил легкий шорох. Вернувшийся с работы Виталий, старался шуметь как можно меньше, чтобы ее не разбудить.
Василиса от умиления с трудом проглотила ком в горле. У нее очень хороший муж. И пусть он не любит ее так, как ей хочется, все равно он к ней очень, очень хорошо относится. И неизвестно еще, как бы они жили с Ольгой! Может быть, разошлись уже давно! Разошлась же она с Глебом!
И тут же с горьким вздохом признала: конечно, не разошлись бы. Они так хорошо друг другу подходят. Но это вовсе не значит, что она должна уйти с их дороги. Никогда! И, вообще, в жизни главное любить, а не быть любимой! Только тогда жизнь сверкает своими лучшими сторонами!
Тут же, опровергая ее слова, вспомнился страстный поцелуй Бориса, и сердце болезненно сжалось. Виталий всегда целовал ее нежно, без напора, и ей это нравилось. Но сегодня ее обожгла настоящая страсть, и ей вдруг показалось, что поцелуи Виталия не нежные, а безразличные. И целует ее он только потому, что так полагается.
Она замахала руками. Что за ерунда! Чего только в голову спросонья не придет!
Встала, пошла в ванную, привела себя в порядок.
На кухне Виталий осторожно взбивал в миксере что-то очень вкусное.
– Извини, я проспала и не приготовила поесть!
– Наверное, на работе задержалась? – заботливо спросил Виталий, но Асе эта забота показалась натужной.
Ей внезапно расхотелось рассказывать мужу о своих приключениях. Слово за слово, и придется сказать об Ольгином разводе. Зачем будить лихо, когда оно тихо? Она не сомневалась в Виталии, но видеть его тоскливые глаза было выше ее сил.
– Да, конечно. Ночь была еще та. Нам с Ксан Ксанычем пришлось с седьмого этажа больного на носилках тащить, лифт не работал. Больной был за сто кило. А Ксан Ксаныч, сам знаешь, не спортсмен.
– Это ты очень корректное слово подобрала – не спортсмен. Жирная развалина. Его самого откачивать-то после такого спуска не пришлось?
– Почти. Но он пивко в киоске купил и оклемался.
Виталий покачал головой.
– Бедняга! Но давай садись, я тебя сейчас кормить буду.
– Когда же ты успел?
– Я готовый салат в нашем супермаркете купил и курицу гриль. А молочный коктейль сам только что сделал. Тебе, если хочешь, коньяку добавлю. Да и себе тоже. У меня сегодня день был аналогичный твоей смене. Операция за операцией. Три плановых, а потом еще столько же экстренных.
– Но ведь нельзя же столько!
– А кого это волнует, если людей спасать надо? Сама знаешь, ни врачей нет, ни среднего медперсонала. Хорошо бы ты к нам хирургической сестрой пошла, а то сегодня мне уже главврач ассистировал. Прямо говорю, это у него как-то не очень хорошо получилось.
Василиса ужаснулась, представив вальяжного неторопливого Александра Васильевича в роли ассистента.
– Кошмар! Но у нас тоже работать некому. Не знаю, как и быть. Пал Палыча жалко. Сам знаешь, у него дома проблемы.
– Что, Кира эта великолепная смоталась?
– Ну да. И все, что смогла, из дома вывезла. И в суд подала на изменение отцовства.
– Мне кажется, что на этом ее хахаль настоял. Все-таки не такая уж она подлая.
– Да? Не знаю, мне она никогда не нравилась.
– А как Ирина к этой истории относится?
– Валентина рассказывала, что достойно. Не радуется, одним словом. Но и обратно заблудшего мужа принимать не собирается. Говорит, что его измену пережила и сейчас для себя жить начинает. И никакую обузу себе на шею вешать больше не собирается.
– Понятно. Теперь мужиков женщины воспринимают как обузу.
– Ну, нормальных мужчин никто обузой не считает. Вот я, например, тебя даже люблю. – Василиса постаралась это сказать как бы шутя, но получилось серьезно, даже пафосно.
Но ответных слов о любви не дождалась.
Виталий весело кинул ей:
– Ценю! – и налил полный бокал пышной белой массы. Плеснул немного коньяка и подал жене. Потом приготовил такой же себе и предложил тост: – За счастье!
Василиса пила коктейль и уныло думала: за чье же счастье она пьет? Почему-то ей казалось, что не за совместное. Похоже, у них разное представление о счастье.
Вернувшись на работу после спасения Василисы, Борис получил полноценный выговор от Ираиды, в одиночку выдержавшую настоящую осаду.
– Клиенты, поставщики, сотрудники! И в такой момент вы смылись неизвестно куда! Это называется безответственностью, босс!
Борис хмуро посмотрел на слишком рьяную секретаршу.
– Не сомневаюсь, вы со всем справились.
– Не со всем! Есть вещи, с которыми секретарша, даже самая компетентная и ответственная, справиться не может! – Ираида не могла решить, что ей делать: то ли гордиться собой, своей находчивостью и предусмотрительностью, то ли негодовать на безалаберность шефа. – Встречаться вместо вас с московскими заказчиками мне не по чину, знаете ли. В общем, они жутко недовольны.
Борис вспомнил.
– А, у нас же была назначена встреча!
– Конечно. На одиннадцать часов. – Ираида усиленно сочилась ядом. – Но вы о ней, похоже, просто-напросто забыли. Хотя я утром вам о ней напоминала!
Борис подумал вслух:
– Да, чтобы оправдаться, нужно что-то очень весомое. Соврать, что у меня жена рожает? – Он представил Василису в этой роли и мрачно усмехнулся.
От этих слов Ираида впала в ступор.
– Вы что, женаты? – она не могла поверить своим ушам. Неужто она не знает о таких переменах в жизни шефа? Вот это уж и впрямь никуда не годится!
– Нет. Но может же у меня рожать любовница?
– Нет, не может! Во-первых, потому что у вас и любовницы-то нет, к тому же ребенка-то потом предъявить придется. Где вы его раздобудете? Напрокат возьмете или у знакомых арендуете на время? Думайте, что говорите, Борис Владимирович!
Он согласно качнул головой, соглашаясь со своей продуманной секретаршей.
– Хорошо, а что вы предлагаете правдоподобное соврать?
– Что-то бытовое, что может случиться с каждым. Соседи затопили, к примеру. Не все же знают, что вы живете в коттедже. К тому же можно сказать, что у вас кроме коттеджа и квартира есть.
Борис согласился.
– Резонно. Надеюсь, эту квартиру меня предъявлять не заставят. Хотя я всегда могу показать дедову квартиру. Там, кстати, и ремонт как раз идет. Так что все правдоподобно. Звоните всем обиженным, будем встречаться.
Пока Ираида организовывала новые встречи, Борис привел себя в порядок. Работать не хотелось, что было с ним впервые за многие годы. Поцелуй с Василисой снова, как и прежде, откинул его куда-то на тысячелетия назад, в ту пору, когда главным в жизни любого мужчины считалось обладание вожделенной женщиной.
Ознакомительная версия.
