Небольшая ухмылка появляется на моем лице, когда я достаю ключи.
— Попридержи коней, Дамблдорк (прим. сочетание слов используется для описания человека, который отлично разбирается в произведениях Джоанны Роулинг). Мы отправимся есть в самое ближайшее время.
Она бьет меня по плечу, когда я, наконец, подхожу к ней и позволяю себе рассмеяться.
Да. Моя Макс. Это правильно, если я признаю это для вас.
В машине мы мимоходом говорим о некоторых эпизодах из наших любимых шоу. Это ощущается нормальным, пока какая-то песня не начинает играть по радио, что заставляет ее остановиться на середине предложения и начать напевать ее во все горло. Она получает огромное удовольствие от музыки и сразу же начинает покачивать головой в такт, придерживаясь идеального ритма. Напрочь лишенная музыкального слуха, но танцует и двигается она как ангел. Ангельская стриптизерша.
— Что? Ты сейчас ненавидишь мое пение? — Она делает музыку тише и опирается рукой о консоль.
— Ты имеешь наглость назвать это пением? — Моя шутка заставляет ее ударить меня по плечу, но как только она это делает, я ловлю ее руку, переплетая наши пальцы вместе, и крепко сжимаю ее ладонь своей.
Она сглатывает и ее лицо вспыхивает. Это то, что не смогло ускользнуть от меня, даже если бы я попытался не заметить этого. Вместо того, чтобы возобновить разговор, она откидывается на сидение и вздыхает.
— Ты просто завидуешь, что не обладаешь такими же музыкальными данными, как я.
Я качаю головой, и мы продолжаем ехать в тишине, ее рука по-прежнему находится в моей.
Я припарковываюсь, и, держась за руки, мы выходим из машины. Мы направляемся к ряду передвижных фургонов с едой, что собрали маленькую толпу напротив парка, где играет живая музыка. Не думаю, что я когда-либо был здесь прежде без намерения кого-то снять для одноразового траха…
Думаю, что все бывает в первый раз, не так ли?
В фургоне с пиццей у Сэма, я заказываю один кусочек ей и три себе, а также две бутылки воды. Парень за прилавком протягивает нам заказ и настаивает:
— За счет заведения для «Неразрушимого».
Вот оно наглядное доказательство, что я имею преимущество, будучи известным борцом в своем городе. Люди любят рассказывать, что ты приходил в их заведение. В обмен на престиж, ты получаешь бесплатное дерьмо: кепки, футболки, еду. Я люблю эту чертову еду.
— Спасибо.
— Видел твой бой прошлой ночью. Это было чертовски круто, чувак. — Он говорит это, опираясь на свои пухлые, бледные локти. Я принимаю его комплимент, кивая ему в ответ:
— Спасибо.
Как только он произнес мое имя, я замечаю, что все женщины сосредотачивают свое внимание на мне, выставляя сиськи, чтобы я мог оценить «товар».
Я парень, который любит сиськи, но сегодня ночью я желаю видеть те, что так скромно прячутся от меня за черной обтягивающей футболкой с надписью «ботаник».
Я отвожу глаза от множества похожих друг на друга блондинок, которые крутят кончики своих волос, и протягиваю Макс ее пиццу на бумажной тарелочке. Я бормочу:
— Надеюсь, ты не против того, что все люди пялятся.
— Я ничего не могу поделать с тем, что они находят меня сексуальной, — отвечает она, откусывая кусочек пиццы, пока я посмеиваюсь над ее ответом. Тоненькие длинные ниточки горячего сыра, тянутся от куска пиццы, все это сопровождается ее забавным хихиканьем.
Восхитительно.
— Ты стала нахальнее с тех пор, как получила эту работу.
— Я предпочитаю слово «увереннее», — поправляет она меня, тем временем я наблюдаю, как она неспешно направляется к месту, откуда доносится живая музыка
В самом деле, она стала увереннее в себе.
Плавное покачивание ее бедер напоминает мне, что мой голод не ограничивается только кусками пиццы, я хочу чего-то большего.
Я должен приложить все усилия, чтобы эта девушка была подо мной.
За мгновение до того, как мой член дергается от желания, я быстро засовываю в рот большой кусок пиццы, и стараюсь сделать все возможное, чтобы игнорировать все мои желания, которые, так или иначе, сводятся к этой дерзкой красивой девушке, а также всеобщее женское внимание. Вот, рыженькая слева в коротенькой мини-юбке, брюнеточка справа, которая одета в сексуальный комбинезон, а вон, блондиночка, которая как две капли воды похожа на одну из сестер Хилтон.
Если бы только любая из них могла сравниться с Макс. Черт. Я окружен кисками, но, бл*дь, не могу ими воспользоваться, потому что мне совершенно похеру на них.
Стоя позади толпы, Макс облокачивается на край одного из столов для пикника, чтобы разделаться с пиццей. Я становлюсь рядом с ней, наблюдая, как ее язык захватает тоненькую ниточку сыра. Я чувствую, что мой член грозится опять стать твердым прямо сейчас.
«Черт возьми! Может, ты позволишь мне насладиться ей прямо сейчас», — я буквально слышу, как мой приятель в штанах умоляюще поскуливает эти слова.
Макс облизывает свои пальцы и выбрасывает тарелку, начиная подпевать песне, которую играет группа. Она выглядит так, как будто ее ничего не волнует в этом мире, именно в этот момент она поворачивается и обнимает своими руками меня за шею. В соблазнительном ритме она начинает двигать бедрами по классическую песню шестидесятых «You Really Got Me» (прим. — песня британской рок-группы «The Kinks», написанная Рэем Дэвисом и выпущенная в качестве сингла 4 августа 1964 года, переводится — «Ты просто покорила меня»). Я выкидываю картонную тарелку, которую держал и обнаруживаю, что меня буквально захлестнуло чувство бодрости и веселья от того, как вибрирует ее грудь, пока она подпевает. Она захвачена движениями, покачивая бедрами. Макс улыбается, извиваясь под музыку, ее тело молит меня, чтобы я прикоснулся к нему в тех местах, в которых так хотят побывать мои руки, пальцы.
И вы же знаете, что я чертовки ненавижу разочаровывать.
Подпевая ее словам, я склоняюсь к ней и, приникая губами к ее уху, шепчу:
— Ты действительно меня покорила.
И черт бы меня побрал, если это не так!
Она немного отстраняется и, откидывая голову назад, начинает смеяться, ее красивое лицо буквально озаряется светом, когда она улыбается, и поверьте мне, этого света хватило бы, чтобы осветить все вечернее небо, которое постепенно захватывает бархат ночи. Я не желаю закрывать ее в темном кинозале, где я не смогу видеть ее прекрасное лицо, слышать ее божественный голос, наслаждаться ею только для моего удовольствия.
Пошло. Все. На хрен.
Затем я произношу ей на ухо немного громче:
— Как насчет того, что я покажу тебе что-то особенное вместо того, чтобы вести тебя в кино? Идет?
— Конечно.
Я хватаю ее еще раз и тяну назад к машине, точно зная, куда я хочу поехать. На шоссе я увеличиваю скорость и сразу же чувствую ее ответную реакцию, ее тело напрягается, словно натянутая струна, она явно чувствует себя некомфортно.
Не знаю, почему она так реагирует, когда скорость становится такой высокой. Она никогда не говорила об этом. И вы же знаете нас и наше «не давить друга на друга» правило, которое на данный момент сработает, если я попытаюсь завести разговор.
— Ты же знаешь, что с тобою все будет в порядке.
С зажмуренными глазами она бормочет:
— Тебе легко говорить. Ты не тот, кого вжимает в сидение прямо сейчас, потому что водитель развивает скорость напоминающую скорость звука!
— Эй. — Я немного ослабляю давление на педаль газа и вытягиваю руку, чтобы переплести свои пальцы с ее. — Я с тобой.
И я на самом деле именно это имею в виду. Я понимаю ее. Я всегда с ней. И люблю ее своим болезненным запутанным и ненормальным способом, но ведь это не главное, главное лишь то, что я люблю.
Макс делает длинный глубокий вдох и открывает глаза, поворачивая голову ко мне.
— Могу я спросить кое-что?
— Все что угодно, Максимус.
И это никогда не было большей правдой, чем сейчас. То, как продолжается этот вечер и атмосфера, которая преобладает в данный момент, способствует сумасшедшим действиям с моей стороны, если бы Макс спросила прямо сейчас «люблю ли я ее», я бы с точность до 99,9% ответил «да».
— Ты бы хотел стать профессиональным спортсменом?
Захваченный врасплох, я откашливаюсь.
— Что?
— Если бы тебе дали шанс стать профессиональным спортсменом, ты бы воспользовался им?
— Ты издеваешься?
Макс хихикает и сжимает мою руку крепче.
— Я серьезно.
Мой ответ сопровождается серьезным, немного раздраженным взглядом.
— Я тоже.
Это так. Я точно чертовски серьезен.
— Ты действительно хочешь знать? — спрашиваю я.
— Я бы не спрашивала в ином случае.
— Да. Я бы вероятно попробовал стать профессиональным спортсменом, но я всегда им был в сердце. Возможность путешествовать, живя только одним моментом, никогда не беспокоиться о том, чтобы стать привязанным… к чему-то одному — это довольно-таки заманчивая перспектива.
