— Боже, Бриджит! — прорычал он. Она отступила назад. — Что я делаю! Тебе нельзя здесь оставаться.
Эрик уже не так яростно, а скорее нежно сжимал ее плечи. Он не позволял ей приближаться, но и не отпускал.
— Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, не возвращайся сюда. — Он пытался заглянуть ей в глаза, и взгляд его, казалось, молил совсем о другом.
— Я постоянно думаю о тебе, — серьезно произнесла Бриджит. — Я думаю, как нам быть…
Эрик закрыл глаза и убрал руки с ее плеч. Когда он снова посмотрел на девушку, в его глазах светилась решимость.
— Бриджит, уходи и обещай, что это больше не повторится. Не уверен, что смогу контролировать себя в следующий раз.
Она ушла, ничего не пообещав.
Эрик и представить себе не мог, что Бриджит восприняла его слова как приглашение. Но это было именно так.
* * *
Время все расставит по местам.
Удачливый кок
Я сяду здесь, — объявила Бейли, придвигая стул вплотную к коробке Мими.
Увидев Мими, Тибби о чем-то вспомнила.
— О, черт! — пробормотала она.
— Что?
— Я не кормила ее со вчерашнего дня, — сказала Тибби, схватив упаковку очищенных зерен. А ведь она никогда не забывала о своей любимице.
— Можно мне? — спросила Бейли.
— Конечно, — неуверенно произнесла Тибби.
До сих пор никто, кроме нее, не кормил Мими.
Тибби немного походила по комнате, чтобы не мешать Бейли.
Бейли вскоре закончила и снова уселась на стул.
— Готова? — спросила Тибби, прилаживая микрофон.
— Думаю, да.
— Отлично.
— Подожди. — Неожиданно Бейли встала.
— Что еще? — раздраженно спросила Тибби. Она собиралась взять у Бейли интервью, но не могла решить, как это лучше сделать.
Какое-то время взгляд Бейли беспокойно блуждал по комнате. По-видимому, у нее появилась какая-то мысль.
— Можно мне надеть Штаны?
— Штаны? Наши Штаны?
— Да, можно мне их взять на время?
Тибби заколебалась:
— Ну, во-первых, я не думаю, что они тебе подойдут.
— Не важно, — парировала Бейли. — Можно я их померяю? Или у тебя их больше нет?
— Р-р-р-р-р!
Тибби рывком извлекла Штаны. Было бы ужасно, если бы Лоретта бросила их в стиральную машину, да еще добавив несколько колпачков отбеливателя, что она уже проделывала с шерстяными свитерами Тибби.
— Вот. — Она протянула Бейли Штаны.
Бейли выскользнула из своих оливковых бриджей. Тибби поразилась, увидев белые и худые ноги и зловещие синяки на бедрах.
— Господи! А это откуда? — спросила Тибби.
Бейли сверкнула взглядом, приказывая: «Ни о чем не спрашивай, ничего не говори», и напялила Штаны. Конечно, это были Волшебные Штаны, но Бейли в них все же утонула. Она до них еще не доросла. Тем не менее девочка выглядела счастливой. Бейли подвернула штанины по своему росту.
— Теперь все нормально? — спросила Тибби.
— Да, все прекрасно, — сказала Бейли, снова примостившись на стуле.
Тибби установила камеру и нажала кнопку «пуск». В объективе Бейли выглядела иначе. Вокруг глаз синева, кожа бледная, почти прозрачная.
— Говори что-нибудь, — скомандовала Тибби, не зная, о чем Бейли решила рассказать, и боясь задавать прямые вопросы.
Бейли с ногами забралась на стул, обхватила руками костлявые коленки и положила подбородок на скрещенные руки. Свет, проникавший через окошко, придавал ее волосам рыжеватый оттенок.
— Спроси меня о чем-нибудь, — потребовала Бейли.
— Чего ты боишься? — Тибби задала вопрос, не задумываясь, и тут же пожалела об этом.
Бейли помолчала.
— Я боюсь времени. — Она смотрела прямо в камеру огромными, как у лемура, глазами и не казалась смущенной. — Я имею в виду… мне не хватит времени. Этого я боюсь, — пояснила она. — Не хватит времени, чтобы понять людей, понять, что они на самом деле из себя представляют. Боюсь, что и меня не поймут. Боюсь легкомысленных рассуждений и ошибок, которые все допускают. Трудно разобраться во всем этом, когда мало времени. Боюсь, что вместо фильма получится набор картинок…
Тибби смотрела на девочку с недоверием. Бейли в который раз удивила ее. Это была совершенно иная Бейли. Бейли-философ, слишком мудрая для своих лет. Неужели рак заставляет думать? Или все эти химические облучения так развили мозг двенадцатилетней девочки?
Тибби покачала головой.
— Что? — спросила Бейли.
— Ничего. Но ты каждый день преподносишь мне сюрпризы, — сказала она.
Бейли улыбнулась:
— Я рада, что ты еще можешь удивляться.
Карма!
Я пишу с почты, и это экспресс-письмо стоит больше, чем я зарабатываю за два часа в «Валлман», зато оно попадет к тебе уже завтра.
Я еще не могу точно сказать, что для меня значат Штаны. Было ли это так важно или нет. Я сообщу, когда пойму.
Думаю, у тебя лучше получится, потому что ты единственная и неповторимая Карма Кармина.
Пора заканчивать, потому что тетенька в окошке собирается отправлять почту (эх, эх!).
Любящая ТиббиЗа обедом бабушка объявила, что ни о чем не желает разговаривать. Это означало, что она не хочет обсуждать дела Лены и Эффи. Но бабушка была не против поболтать сама.
— Я сегодня встретила Рену, а она не остановилась поговорить со мной. Представляете? Кем она себя вообразила?
Лена размазывала еду по тарелке. Что ни говори, а бабушка, даже когда расстроена, готовит замечательно.
Дед намеревался отправиться в Тиру по делам, а Эффи успела уже сто раз подмигнуть Лене.
— Костас всегда был таким хорошим, таким милым мальчиком, поэтому нельзя было даже предположить что-то плохое, — размышляла бабушка вслух.
У Лены перехватило дыхание. Бабушка любила Костаса. Конечно, Валию постигло тяжелое разочарование!
— Бабуля, — не сдержалась Лена. — Может быть, Костас, может быть, он…
— Если бы ты знала, через что ему пришлось пройти, ты бы поняла, как много у него в жизни было трудностей. — Бабушка, казалось, не обращала на нее внимания. — Но их не всякий заметит.
— Каких трудностей? — встряла Эффи.
— Бабуля, случилось не совсем то, о чем ты подумала, — робко попыталась объяснить Лена.
Бабушка мрачно взглянула на сестер:
— Я не хочу это обсуждать.
Наевшись, Эффи и Лена сполоснули тарелки и вылетели из кухни.
— Что произошло? — вцепилась в сестру Эффи, едва они отошли от дома.
— Ох-хо-хо! — только и проговорила Лена.
— Боже, да что с вами со всеми случилось? — настаивала Эффи.
Лена сдалась:
— Послушай, Эф, обещай, что не будешь перебивать меня, кричать, визжать, пока я не закончу?
Эффи сказала, что постарается, и почти сдержала обещание. Только когда Лена рассказала о драке, она воскликнула:
— О, не может быть! Серьезно? Дедушка? Боже!
Лена кивнула.
— Тогда им надо сказать правду, пока этого не сделал Костас. Или ты хочешь выглядеть полной дурой? — съязвила, по обыкновению, Эффи.
— Да, надо все сказать, — с грустью отозвалась Лена.
— Не понимаю, почему он сразу не признался? — возмутилась Эффи.
Не знаю. Была такая неразбериха. Может быть, он даже не понял, из-за чего старики подрались. Эффи покачала головой:
— Бедный Костас! Он был так влюблен в тебя!
— Ну, зато теперь не влюблен, — заметила Лена.
— Ясно, что нет.
Бриджит:
— Алло, это Лоретта?
Лоретта:
— Алло?
Бриджит:
— Лоретта, это Бриджит, подруга Тибби.
Лоретта:
— Алло?
Бриджит (почти кричит в трубку):
— Бриджит! Это Бриджит! Позовите Тибби. Она дома?
Лоретта:
— А, Бриджит!
Бриджит:
— Да.
Лоретта:
— Тибби нет дома.
Бриджит:
— Передайте, что я звонила. У меня здесь нет своего телефона, поэтому я сама попозже перезвоню.
Лоретта:
— Алло?
Вечером, за обедом, Кармен собиралась постоять за себя. Ведь на ней были Штаны! Они давали ей силы, напоминая нам о времени, когда она была сама собой. Напоминая ей о любви. Напоминая о ее способности бороться до конца. Она хотела снова стать Кармен, настоящей Кармен, и поговорить с отцом и Лидией, пока из нее не сделали пустое место.
Лидия, конечно, уже рассказала отцу о том, что примерка провалилась, и пожаловалась на ее поведение. Кармен была готова дать отпор. Ей так хотелось накричать на Лидию, хотелось вывести ее из себя. Ей это было просто необходимо.
— Привет, — сказала Криста, оторвав голову от домашнего задания.
Кармен с минуту изучала ее, надеясь обнаружить признаки агрессии.
— Кармен, хочешь содовой? — благожелательно спросила Лидия, отмеряя рис и высыпая его в кастрюлю.
