я ощущал. А ведь он тоже аристократ. Странно…
— Так, — между тем продолжил Роман, — я договорюсь, чтобы тебя перевели…
— А вот этого делать не стоит, — перебил его и поймал на себе удивлённый взгляд.
— Не стоит? — воскликнул он. — Ты хоть понимаешь, куда попал? Это выгребная яма! Считай, карьерная могила. Отсюда не выбираются! Что? Чего ты лыбишься?
— Даже не знаю, — честно признался. — Может быть потому, что удивлён тому, как ты обо мне беспокоишься?
— Не придуривайся, — тут же осадил он меня. — Я тебя предупреждал, что собираюсь выиграть. И тот факт, что ты застрял тут, нисколько мне не помогает…
— Нет, — покачал головой. — Тут ты ошибаешься. И поэтому я тебе говорю, что не стоит этого делать. Взгляни.
Я передал ему папку, и тот нехотя взял её и принялся читать.
— Дохлый номер, — высказал он своё мнение после пары минут ознакомления с документами. — В лучшем случае будет сделка и мизерная компенсация. И, зная Штейнберга, я тебе могу сразу сказать, что она будет о-о-очень мизерной.
— Он настолько жадный? — специально сказал то, на что Лазарев рассмеялся.
— Издеваешься? — Роман положил папку на один из столов и сел в кресло. — Скорее уж он себе ногу отгрызёт, чем отдаст хотя бы часть из своих денег. У его семьи сейчас… ну, финансовые трудности, скажем так. В начале года одна из двух его фирм прогорела. Так что на большую компенсацию можно не рассчитывать. Он будет давить так, как только сможет, чтобы снизить её. Род не самый известный, но кое-какое влияние у них имеется.
— То есть лучший исход — это мизерная выплата и закрытая папка.
— Это в лучшем случае, — кивнул Роман. — Я же говорю. Гиблое дело.
— Тогда как оно попало сюда? — из чистого любопытства спросил я, чем вызвал удивленный взгляд.
— В смысле «как»? Их распределяют случайно между фирмами, которые с такими делами работают. Если нет конфликта интересов с уже имеющимися клиентами, то фирма берёт дело…
— А дальше будь что будет, — закончил я за него.
— Ну можно и так сказать, — уклончиво ответил он. — Как правило, мы просто добиваемся удобного для нас соглашения, и всё. Так что не заморачивайся. Пусть Скворцова попросит у него немного денег, получит мировую и… что?
Я сидел, улыбался и смотрел на него.
— Ты точно уверен, что он настолько жадный, насколько ты сказал?
Лазарев покачал головой, будто я спросил какую-то глупость.
— Говорю же, у него сейчас проблемы и… — На его лице неожиданно появилась улыбка, практически полностью копирующая мою собственную. — Сколько, говоришь, там квартир?
— Я не говорил. Но раз уж ты спросил, то девяносто шесть.
— Значит, узнал уже.
— Мне было любопытно, — хмыкнул я. — Вопрос в другом…
— Ресурсов на это вам никто не даст, — тут же сказал Лазарев, но я только махнул рукой.
— Да не нужны они мне. Тут в другом проблема. Мой начальник не хочет этим заниматься. В принципе, ей плевать на то, как завершится это дело, если оно завершится. А сам я в нём ничего решать не могу. Сам же знаешь.
— Тогда уговори её.
— Только это и остаётся.
— Кстати, что случилось в кафетерии сегодня? Я слышал, ты поцапался с сынком Розена.
— Да какое там… Так, обменялись любезностями с одним придурком.
— Я бы на твоём месте был поосторожнее, — предупредил меня Лазарев. — Саша, Евгений один из тех…
Он запнулся, словно хотел сказать то, к чему привык, а затем резко передумал, пытаясь подобрать другое «определение». И нет, его эмоции я по-прежнему не читал. Это и по лицу было видно.
— Да ладно, — бросил я ему. — Говори уж то, что собирался. Розен — это одна из ваших беговых собачек. Точно такая же, как и я.
— Ну ты сам сказал. И да. Тут ты прав. Будь с ним поосторожнее. Тот факт, что тебя сюда засунули, уже явный признак того, что мои «коллеги» играют не совсем честно. Так что не стоит ждать, будто на этом всё и закончится.
— Так говоришь, как будто ожидал чего-то другого, — не удержался я от смешка, и Лазарев улыбнулся.
— Туше. Действительно не ожидал. Знаешь, на самом деле, я даже немного удивлён тому, как легко ты воспринял факт нашей небольшой игры.
— А чего мне из-за него париться? — пожал я плечами. — Ну есть и есть. Суть дела такова. Ты поставил на меня, потому что хочешь добиться победы. Я же играю в эту игру потому, что ты мой шанс пробиться наверх. Всё честно.
— Я бы на твоём месте забыл бы про это слово. О честной игре речи и не идёт.
— А я фигурально.
— Так что? — Лазарев кивнул на папку. — Сделаешь это? Я предупреждаю: ресурсов тебе на это дело никто не даст.
В ответ на это я только устало махнул рукой.
— Да понял я. Говорю же. Тут, скорее, проблема в том, чтобы уговорить Скворцову. Как ты заметил, моя руководительница не особо горит желанием тратить на это дело больше сил, чем необходимо. Без неё я один чёрт ничего не смогу. Пока, по крайней мере.
В целом на этом разговор и закончился. Лазарев ещё раз попросил быть осторожнее и повежливее. Я же сказал, что прогибаться ни перед кем не собираюсь, чем оставил его весьма недовольным. Вообще уходил он с каким-то странным выражением на лице, которое я так и не понял.
Сам я ещё посидел минут десять, после чего решил плюнуть и пошёл собираться. Рабочий день закончился ещё четыре часа назад, а мне предстояло ещё до дома добираться.
В одном Лазареву я не соврал. То, что я попал сюда… ну, это не золотой билет, конечно, но очень и очень хороший шанс. Просто он, привыкший к совсем другому уровню, да и вообще к другой жизни, этого не понял. Осталось убедить в моей правоте Марину.
Оказалось, это не так просто, как я рассчитывал. На следующий день Марина на работу просто не пришла. Признаюсь, в этот момент я немного обалдел.
С другой стороны, потратил время, чтобы закончить
