Ознакомительная версия.
Масштаб создает расстояние, а на расстоянии человеческие понятия начинают терять свой смысл. Потребитель – это просто абстрактный человек, который, мы надеемся, будет потреблять все, что мы ему предложим. Мы пытаемся угадать, чего хочет этот «потребитель», чтобы заставить его потреблять еще больше. И если мы этого добьемся, то будем следить за показателями, чтобы лучше управлять процессом. И по мере того как наши процессы, показатели и масштаб продолжают расти, мы начинаем применять технологию, чтобы работать на большей скорости и в большем масштабе. Другими словами, люди, конечные пользователи всего этого, настолько отдаляются от людей, все это создающих, что превращаются в очередную систему показателей, которыми нужно управлять. Чем больше дистанция или чем больше вещей, увеличивающих эту отстраненность, тем сложнее нам видеть друг в друге людей. Таким образом мы должны управлять или ограничивать не изобилие, а отрешенность и абстракцию.
Мы больше не видим друг в друге людей, теперь мы просто потребители, акционеры, служащие, аватары, онлайн-профили, ники, электронные почтовые адреса и расходы, которые необходимо отслеживать. Человек ушел в виртуальный мир. Теперь мы больше, чем когда-либо, пытаемся жить и работать, быть эффективными и счастливыми в мире, где все мы незнакомцы. Проблема заключается в том, что подобная абстракция может быть не только вредной для нашей экономики… но и смертельной.
Часть 5. Проблема абстракции
Глава 13. Абстракция убивает
«Выпустите меня отсюда! Выпустите! Выпустите!» — кричал он. Он находился в маленькой комнатке без окон. Он начал стучать по стене, чтобы привлечь внимание. Он вопил: «У вас нет никакого права держать меня здесь!»
Выступавший в роли помощника человек сидел за пультом управления. Он начинал нервничать. Он слышал приглушенные крики мольбы, доносившиеся из другой комнаты. Он посмотрел на своего руководителя и, словно это не было и так очевидно, сказал: «Ему больно».
Но руководитель не проявил никаких эмоций. Абсолютно никаких. Он сказал только одно: «Эксперимент требует, чтобы ты продолжал». Тогда мужчина повернулся обратно к пульту управления, бормоча себе под нос: «Нужно продолжать. Нужно продолжать». Он щелкнул выключателем и снова пустил электрический ток по телу незнакомца в другой комнате.
Незнакомец снова закричал: «У вас нет никакого права держать меня здесь!» Но ему никто не ответил, эксперимент продолжался. Мужчина продолжил истерично кричать: «Выпустите меня! У меня болит сердце! Выпустите меня!» Потом вдруг крик оборвался. Эксперимент закончился.
Когда Вторая мировая война уже подходила к концу, главным архитекторам нацистского движения – Адольфу Гитлеру, Генриху Гиммлеру и Йозефу Геббельсу – удалось избежать заключения, покончив жизнь самоубийством. Однако другим нацистам не удалось избежать правосудия. Они были схвачены и преданы суду за участие в геноциде. Преступления против человечности – одно из многих обвинений, выдвинутых против двадцати четырех самых высокопоставленных нацистов, взятых в плен, большинство из которых были признаны виновными. Но был один человек, отсутствовавший во время Нюрнбергского процесса.
Нацистский оберштурмбанфюрер СС или подполковник Адольф Эйхман играл значительную роль в организации холокоста. Он отвечал за окружение и массовую депортацию евреев и других нежелательных групп людей в гетто и концентрационные лагеря по всей Восточной Европе. Именно он контролировал процесс ссылки невинных мужчин, женщин и детей, молодых и старых, в лагеря смерти. Но после войны он подделал документы и уехал по ним из Германии в Аргентину. На протяжении пятнадцати лет Эйхман жил сравнительно нормальной загородной жизнью под именем Рикардо Клемент, пока его в 1960 году не поймали израильские агенты и не отправили в Иерусалим, где он должен был предстать перед судом.
С поимкой Эйхмана возобновились дебаты на тему того, как вообще мог случиться холокост. Ведь невозможно, чтобы всего лишь несколько извращенных умов устроили геноцид в таком огромном масштабе. Тот объем планирования, организации и технического обеспечения требовал помощи тысяч, если не миллионов, людей. Для этого требовалось участие в реальных преступлениях солдат всех уровней и молчаливого согласия миллионов рядовых немцев.
Некоторые полагали, что это было коллективным намерением, что все население Германии растеряло гуманность и чувство морали. Другие смотрели на это иначе. После войны нацисты говорили: «У нас не было выбора. Мы всего лишь выполняли приказы». Это было как заклинание. Будь то старшие должностные лица, привлеченные к ответственности за свои деяния, или рядовые солдаты и гражданские лица, они отказывались от груза ответственности, перекладывая его на своих начальников. И своим внукам они тоже, наверное, скажут: «Мы просто выполняли приказы».
Профессор психологии Йельского университета Стэнли Милгрэм пытался получше в этом разобраться. Неужели если кто-то, обладающий большей властью, чем у нас, приказал нам сделать то, что противоречит нашему моральному кодексу и нашему пониманию добра и зла, мы бы повиновались? Конечно, это возможно в небольших масштабах, но чтобы в таком массовом?
Поэтому в 1961 году, всего через несколько месяцев после начала судебного процесса над Адольфом Эйхманом в Иерусалиме, Милгрэм придумал эксперимент, чтобы понять уровень нашего подчинения власти. Эксперимент был сравнительно прост. В каждом действии должны были принять участие два добровольца. Один должен был играть роль учителя, а второй – роль студента. На самом деле человек, игравший роль студента, был ученым, привлеченным для участия в эксперименте. Чтобы распределить роли, добровольца просили достать бумажку из шляпы. На самом деле на двух свернутых бумажках было написано «учитель», что создавало иллюзию, будто роли распределяются случайным образом.
Добровольцы, игравшие роль учителей, были на самом деле наняты, им сказали, что они примут участие в исследовании памяти и обучения, и посадили за пульт управления со множеством выключателей. Каждому сказали, что студенту будет задан ряд вопросов. Если студент отвечает на вопрос неправильно или отказывается отвечать, учитель должен повернуть переключатель на пульте управления, чтобы студент испытал на себе действие электрического тока. На самом деле во время всего эксперимента применялся довольно слабый ток всего лишь в пятнадцать вольт, чтобы учителя могли почувствовать, что это такое и каково это по ощущениям.
На пульте управления было 30 переключателей, обозначенных как заряды от 15 вольт до 450. Каждому учителю дали ясно понять, что с каждым новым переключателем электрический ток будет становиться все сильней и сильней. Для этого на панели управления были определенные надписи. Например, диапазон напряжения от 15 до 75 вольт был обозначен как «Легкий электрошок». Над диапазоном в 75–120 вольт было написано «Умеренный электрошок», над диапазоном в 135–180 вольт – «Сильный электрошок». Дальше следовали «Очень сильный электрошок», «Интенсивный электрошок» и «Сверхинтенсивный электрошок», вплоть до диапазона 375–420 вольт с пометкой «Опасность: сильнейший электрошок» и последнего диапазона в 435–450 вольт с красной пометкой «ХХХ». Не могло быть никаких сомнений относительно значения каждого из переключателей.
В итоге через этот эксперимент в четырех его вариациях прошло 160 добровольцев, по 40 добровольцев на каждую вариацию. В одном варианте ученый, игравший роль студента, сидел прямо возле учителя. В другом варианте студент находился в одной комнате с учителем. Учитель мог видеть и слышать реакцию студента на каждый удар электрошока.
В другом варианте студента держали в отдельной комнате. И хотя учитель не мог видеть эффект от удара электрошока, он мог четко слышать крики и протесты студента через стену. Во всех этих вариациях учитель слышал, как ученый, игравший роль студента, сначала изображал дискомфорт, а потом кричал и умолял закончить эксперимент. Он кричал: «Остановитесь! Мне больно!» И еще в одной вариации студент находился в другой комнате, откуда учитель не мог ни видеть, ни слышать его, он мог слышать только глухие удары об стену.
Как и ожидалось, все добровольцы были крайне обеспокоены. Когда они осознавали, что причиняют боль студенту, они смотрели на ученого, стоящего рядом в белом лабораторном халате с планшетом в руке, и спрашивали, действительно ли они должны продолжать. В первый раз, когда доброволец выражал свое желание прекратить эксперимент или отказывался принимать в нем участие, ученый говорил: «Пожалуйста, продолжайте». Если доброволец вновь выражал желание прекратить, ученый говорил: «Эксперимент требует, чтобы вы продолжали».
По мере продолжения эксперимента и перехода к новым переключателям некоторые из добровольцев начинали нервничать. Очень нервничать. Они начинали потеть и трястись. И хотя они чувствовали себя ужасно некомфортно, большинство продолжали эксперимент. Когда они в третий раз просили остановить эксперимент, ученый сухо отвечал: «Крайне важно, чтобы вы продолжили». После четвертого протеста ученый отвечал: «У вас нет выбора, вы должны продолжить». Если протесты продолжались, эксперимент останавливали.
Ознакомительная версия.
