золотые башмаки примерять собираюсь!
А он ей в ответ:
— Уж променял их на коня.
Бросилась старуха во двор, давай скорее конюшню строить!
Старик спрашивает:
— Для чего, старуха, конюшню строишь?
— Да коня поставить!
А он говорит:
— Уж променял я коня на корову.
Старуха скорее хлев строить, скорее хлев строить!
А он:
— Для чего, старуха, хлев строишь?
— Да корову поставить!
— Уж променял я корову на барана.
Старуха скорее закут сколачивать, скорее закут сколачивать!
— Для чего, старуха, закут сколачиваешь?
— Да барана поставить!
— Уж променял я барана на собаку.
Старуха скорее корытце мастерить, скорее корытце мастерить!
— Для чего, старуха, корытце мастеришь?
— Да собаку кормить!
— Уж променял я собаку на кошку.
Старуха скорее чашку мыть, скорее чашку мыть!
— Для чего, старуха, чашку моешь?
— Да кошку молоком поить!
— Уж променял я кошку на брусок.
Старуха скорее ножи да топоры искать, скорее ножи да топоры искать!
— Зачем ты, старуха, ножи и топоры ищешь?
— Да о брусок точить, о брусок точить, чтобы острые были!
— Уж брусок я в утку кинул.
Тут старуха не стерпела, скорее котелок на огонь поставила, скорее котелок на огонь поставила!
— Для чего, старуха, котелок на огонь ставишь?
— Да ту утку варить!
— А я в утку не попал.
Взяла старуха поварёшку да поварёшкой старика по голове, поварёшкой по голове!
На том и сказке конец.
Жили-дружили игла, белка и рукавица.
Отправились они однажды в путь-дорогу, в дальний лес.
Шли, шли, вдруг смотрят — перед ними три тропинки, и все рядом. Белка — она всех старше была — и говорит:
— Мы по тропочкам пойдём, а кто первый находку найдёт, остальных позовёт.
Иголка шла, шла и пенёк смолистый нашла. Вот она и закричала:
— Эй, скорее, рукавица вместе с белочкой-сестрицей! Я по тропке шла и находку нашла!
Подбежали к иголке белка и рукавица.
— Вот какой пенёчек я нашла! — говорит игла. — Смолистый!
Рассердилась белка, рассердилась рукавица.
— Разве это находка! Таких пеньков в лесу тьма!
Побили они с досады иголку и разошлись по тропкам снова.
Иголка шла, шла и лесное озерко нашла. Маленькое, не больше лужицы, а всё ж вода! И опять закричала:
— Эй, скорее, рукавица вместе с белочкой-сестрицей! Я по тропке шла и находку нашла!
Подбежали к ней рукавица с белкой:
— Ну, что нашла?
Иголка и отвечает:
— Озерко нашла, лесное, маленькое, величиной с лужу, а всё же вода!
А те в ответ:
— Да их в лесу не одно, не два, а тысячи!
Досталось иголке опять. Били они её и приговаривали:
— Шла, шла и такую находку нашла! В другой раз не хвастайся, не бахвалься!
И опять в разные стороны разошлись.
Подходит иголка к болоту и видит: олени траву щиплют.
Подкралась иголка к самому большому оленю и уколола его. Он и повалился замертво.
Тут иголка как крикнет:
— Эй, скорее, рукавица вместе с белочкой-сестрицей! Я по тропке шла и находку нашла!
А рукавица с белкой в ответ:
— Нет уж, хватит! Теперь мы тебе не поверим, не побежим пенёк смотреть!
Иголка же во второй раз зовёт их:
— Эй, скорее, рукавица вместе с белочкой-сестрицей! Я по тропке шла и находку нашла!
А рукавица с белкой в ответ:
— Полно, полно шутки шутить, сестрица! Мы теперь не побежим озерко смотреть!
А иголка не унимается, в третий раз зовёт:
— Эй, скорее, рукавица вместе с белочкой-сестрицей! Я по тропке шла и находку нашла!
Тут не утерпели они, подбежали к иголке.
— А ну посмотрим, что за находка?
— Я оленя подстрелила!
Смотрят — и верно, лежит убитый олень.
Рукавица с белкой давай иголку по головке гладить — больно уж хорошую находку она нашла, отчего теперь не похвалить.
Разделали они оленя, чтобы мясо сварить, да вот беда: котелка-то у них нету.
Тогда иголка и говорит белке:
— У тебя коготки острые, надери-ка берёсты, мы из неё котелок смастерим и мяса наварим.
Сказано — сделано. Надрала белка берёсты, а иголка прошила её — и котелок готов.
— А ведь у нас воды нет, да взять её негде! — загоревала рукавица.
А иголка в ответ:
— Да я ж озерко нашла, маленькое, величиной с лужу, а всё ж вода!
Обрадовалась рукавица, сбегала по воду.
— А ведь у нас и дров-то нет! — заплакала белка.
Тут иголка и говорит:
— Так я ж пенёк нашла, смолистый!
Обрадовалась белка, обрадовалась рукавица.
Побежали они к пеньку. В щепы его изрубили, притащили полные охапки дров и давай оленину варить.
Вот сварилось мясо, наелись они досыта, а остатки домой снесли.
И теперь едят, если не доели.
А что иголку они попрекали, того, наверное, не помнят!..
Окорёнок (диалект.) — небольшая овальная или круглая деревянная кадка, лоханка. — Прим. Isais.
