АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ. СЦЕНА ПЯТАЯ
ГОДРИКОВА ВПАДИНА. СНАРУЖИ ДОМА ДЖЕЙМСА И ЛИЛИ ПОТТЕРОВ. 1981
АЛЬБУС: Мы расскажем дедушке и бабушке?
СКОРПИУС: Что они не увидят, как их сын растет?
АЛЬБУС: Она сильная. Я знаю, она сильная. Ты же видел ее.
СКОРПИУС: Она выглядела прекрасно, Альбус. Будь я тобой, я бы не стал расстраивать ее такими разговорами. Она должна быть готова умолять Волан-де-Морта, должна быть готова умереть за сына, а твой самый ужасный спойлер в мире не позволит ей это сделать.
АЛЬБУС: Дамблдор. Дамблдор еще жив. Мы можем найти его и, как ты со Снейпом...
СКОРПИУС: Можем ли мы рисковать, давая ему знать, что твой папа выживет? У него есть дети?
АЛЬБУС: Он же Дамблдор! Он со всем может справиться!
СКОРПИУС: Альбус, в мире было около сотни книг, написанных о том, что знал Дамблдор, как он узнал или почему он делал то, что делал. Но несомненная правда в том, что он делал, что ему нужно было сделать – и я не планирую в это вмешиваться. Мы могли бы попросить о помощи, будь мы в другом «измерении». Но – нет. Мы в прошлом. Мы не можем исправить время, не создав еще больших проблем: если наши приключения и научили нас чему-то, то именно этому. Опасно говорить с кем-либо — риск изменить будущее слишком велик.
АЛЬБУС: Тогда нам нужно поговорить с будущим. Нам нужно отправить моему отцу сообщение.
СКОРПИУС: Но у нас нет совы, которая может путешествовать во времени. И у нас также нет маховика времени.
АЛЬБУС: Мы отправим сообщение моему отцу, он найдет способ вернуть нас обратно. Даже если ему придется соорудить маховик времени самостоятельно.
СКОРПИУС: Мы отправим воспоминание, как в Омут памяти, окружим его, отправим сообщение и будем надеяться, что он доберется до этого воспоминания в нужное время. Я имею в виду, вряд ли, но... Если встать над ребенком и… постоянно кричать "ПОМОГИТЕ, ПОМОГИТЕ, ПОМОГИТЕ! "... Это может его несколько травмировать…
АЛЬБУС: только чуть-чуть.
СКОРПИУС: Небольшая травма сейчас, это ничего по сравнению с происходящим, и может быть, потом, когда он будет думать — позже — он может вспомнить наши лица когда мы… кричали...
АЛЬБУС: ПОМОГИТЕ!
Скорпиус смотрит на Альбуса.
СКОРПИУС: Ты прав. Это ужасная идея.
АЛЬБУС: Одна из худших твоих идей.
СКОРПИУС: Я понял! Мы передадим сообщение сами — подождем 40 лет - и отправим его...
АЛЬБУС: Без шансов — тогда Дельфи поймет, в какое время нужно отправит армии, чтобы найти и убить нас…
СКОРПИУС: Так что, нам следует залечь на дно?
АЛЬБУС: Это было бы неплохо, залечь на дно на целые 40 лет, но... они найдут нас. Мы умрем и время остановится в неправильном направлении. Нет. Нам нужно нечто, что мы можем контролировать, то, что он получит в нужное время и мы будем в этом уверены. Нам нужно...
СКОРПИУС: У нас нет ничего такого. А все-таки, если бы я мог выбрать напарника для возвращения вечной тьмы, я бы выбрал тебя.
АЛЬБУС: Без обид, но я бы лушче выбрал могущественного волшебника, который действительно хорош в магии.
Лили выходит из дома с младенцем Гарри в коляске, она заботливо заворачивает его в одеяльце.
Его одеяло. Она заворачивает его в одеяло.
СКОРПИУС: Ну, это сегодня довольно прохладно...
АЛЬБУС: Он всегда говорил - это единственная вещь, которая осталась у него от нее. Смотри, с какой любовью она его укрывает. Думаю, он бы хотел узнать об этом. Хотел бы я ему рассказать.
СКОРПИУС: И я хотел бы сказать моему отцу... ну, я не очень уверен. Я думаю, мне бы хотелось сказать ему, что я могу быть храбрее, чем он меня видит.
Альбус задумывается.
АЛЬБУС: Скорпиус, мой отец все еще хранит это одеяло.
СКОРПИУС: Это не сработает. Даже если мы напишем на нем сообщение сейчас, пока он маленький, он прочитает скоро сумеет его прочесть. Момент будет упущен.
АЛЬБУС: Что ты знаешь о любовных зельях? Есть в нем какой-то важный ингридиент?
СКОРПИУС: Помимо остальных, жемчужная пыль.
АЛЬБУС: Жемчужная пыль - это довольно редкий ингредиент, да?
СКОРПИУС: В основном, потому, что она довольно дорогая. Что ты хочешь сказать, Альбус?
АЛЬБУС: Мы с отцом поссорились за день до того, как я уехал в школу.
СКОРПИУС: Теперь мне все понятно. Верю, что каким-то образом повлияло на то, что мы ввязались в эту путаницу.
АЛЬБУС: Я швырнул одеяло через всю комнату… Оно столкнулось с любовным зельем, которое мне дядя Рон в шутку подарил…
СКОРПИУС: Он забавный парень.
АЛЬБУС: Зелье впиталось в одеяло, накрыв пролитое… и я узнал, что мама не впускала папу в мою комнату, с тех пор как я ее покинул.
СКОРПИУС: И?
АЛЬБУС: То, что скоро приближается Канун Дня Всех Святых как в нашем, так и в их времени, а он рассказывал, что всегда достает одеяло в этот день - это последняя вещь, оставшаяся у него от мамы. Поэтому он возьмёт это одеяло и...
СКОРПИУС: Нет. Я все еще тебя не понимаю.
АЛЬБУС: Что вступает в реакцию с жемчужной пылью?
СКОРПИУС: Ну, говорят, если смешать настой полувидимости и жемчужную пыль, то будет взрыв.
АЛЬБУС: И можно ли увидеть этот настой (в неуверенности произносимого) полу-видимости невооруженным глазом?
СКОРПИУС: Нет.
АЛЬБУС: Что если мы возьмем одеяльце и напишем на нем настойкой полувидимости сообщение, а потом...
СКОРПИУС: (ЭВРИКА) Ничего не произойдет, пока он не вступит в реакцию с любовным зельем. В твоей комнате. В настоящем. Клянусь Дамблдором, мне это нравится!
АЛЬБУС: Нам лишь надо выяснить, где взять немного... Полувидимости.
СКОРПИУС: Знаешь, ходят слухи, что Батильда Бэгшот никогда не видела смысла в том, что волшебники и волшебницы закрывают свои двери…
Дверь распахивается.
Слухи - правда. Время украсть палочки и добыть зелье.
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ. СЦЕНА ШЕСТАЯ.
ДОМ ГАРРИ И ДЖИННИ ПОТТЕРОВ. КОМНАТА АЛЬБУСА
Гарри сидит на кровати Альбуса. Входит Джинни, она смотрит на него.
ДЖИННИ: Не ожидала тебяувидеть здесь.
ГАРРИ: Не волнуйся, я ничего не трогал. Твоя святыня в сохранности. (Он морщится) Прости. Я не это хотел сказать.
Джинни не отвечает. Гарри смотрит на нее.
Знаешь, раньше у меня были не самые приятные дни кануна Дня всех Святых, но этот, несомненно, как минимум, второй наихудший.
ДЖИННИ: Я ошибалась, когда обвиняла тебя. Я всегда ругала тебя за то, что ты перекладываешь ответственность, а в этот раз так поступила я. Когда Альбус пропал, я была уверена, что это ты виноват. Прости меня.
ГАРРИ: Ты не думаешь, что это моя вина?
ДЖИННИ: Гарри, он был похищен сильной ведьмой, как это может быть твоей виной?
ГАРРИ: Я прогнал его. Прогнал его к ней.
ДЖИННИ: Может не будем говорить так, будто битва уже проиграна?
Джинни кивает. Гарри начинает плакать.
ГАРРИ: Мне очень жаль, Джин...
ДЖИННИ: Ты что, не слушаешь меня? Мне тоже очень жаль.
ГАРРИ: Я не должен был выжить... Моя судьба - умереть, даже Дамблдор так думал, а я все еще жив. Все эти люди… все они: мои родители, Фред, пятьдесят погибших... и это для того, чтобы я жил? Как это? Все эти потери — моя вина.
ДЖИННИ: Они были убиты Волан-де-Мортом.
ГАРРИ: Но что, если я быстрее остановил его? Вся эта кровь на моих руках. И теперь нашего сына тоже…
ДЖИННИ: Он не умер. Ты меня слышишь, Гарри? Он не умер.
Она обнимает Гарри. Следует долгая пауза, полная несчастья.
ГАРРИ: Мальчик, Который Выжил. Как много людей должно умереть за Мальчика, Который Выжил?
Мгновение Гарри сомневается. Затем он замечает одеяло. Он подходит к нему.
Это одеяло — всё что у меня есть, знаешь...с того Кануна Дня всех святых. Это единственное, что я помню о них. И пока...
Он поднимает одеяло. Обнаруживает дырки в нём. Он смотрит ни них встревоженно.
В нем дырки! Это всё идиотское любовное зелье Рона, оно прожгло его. Посмотри. Оно изуродовано. Изуродовано!
Он разворачивает одеяло. Он видит буквы, которые выжженны в нем. Он удивлён.
Что?
ДЖИННИ: Гарри, здесь что-то… написанно.
На другой стороне сцены появляются Альбус и Скорпиус
АЛЬБУС: "Папа..."
СКОРПИУС: Мы начинаем с "Папа…"?
АЛЬБУС: Так он будет знать, что это от меня.
СКОРПИУС : Его имя - Гарри. Мы должны начать с "Гарри".
