Кажущаяся хаотичная спонтанность Роберта Олтмана тоже многим обязана Биту, равно как и черно-белые медитации Джима Джармуша (Страннее Рая, По Закону), и ловкий неаффектированный фильм Ричарда Линклэйтера Лодырь. А каждое дорожное кино, от ярких и наглядных (Тельма и Луиза, Что-то Дикое) до инертных (Калифорния), рабски следуют пикареску На Дороге - кальке двоих на шоссе. "Берроуз - один из кирпичей моего письма," - говорит автор сценария и режиссер Гас Ван Зант. - "Когда я располосовал три законченных сценария и совместил их у себя в компьютере, чтобы сделать Мой Личный Частный Айдахо, - это именно то, что сделал бы он. Это какая-то магия: это как кидать главы в урну, а затем наобум вытаскивать их одну за другой. Этот метод позволяет вселенной диктовать тебе, а не твоему собственному думающему разуму." Искренние, общинные идеалы Бита проникли даже в неискренний одинокий мир комедии. "Мы приглашаем комиков не давать свои представления," - говорит основатель сериала Горячая Чашка Болтовни Кэти Гриффин в лос-анжелесском Театре Граундлинг. В сущности, там происходит вечер рассказывания баек, записанных на манжетах. "Квентин Тарантино говорил о своем страхе перед крысами и том, как его любят женщины, я рассказывала о своем свидании с Квентином и том, как его любят женщины, а Джейнэйн Гарофало просто много выпендирвалась. Мы полагаемся на изустную молву и за вход берем только три доллара, что представляется очень по-битницки. Когда кто-то пытается вставить шутку из своего представления, наступает тишина - публика ждет чего-нибудь свеженького. Чего-то от этого данного момента." В литературе, как это ни странно, последователей Бита найти сложно. Музей Уитни определяет, например, Пола Битти как "молодого поэта, сформировавшегося под влиянием бит-культуры." Сам же Битти заявляет: "Движение на меня не влияло." Поэт Воробей так же осторожен. "Я трудился, чтобы бунтовать," говорит он. - "Меня интересуют ясность и четкость, а не их бредящий стиль. Но все эти редакторы говорят мне, что я слишком битов. Может, они и правы; тогда я, наверное, битник третьего поколения. Это ужасная доля." Современным поэтам, утверждает ООНевыносимый Рон Колм, нужно "очистить чрезмерно слюнявое психическое пространство Битников, чуть-чуть прикончить папочку" - как это сделали сами Битники, махнув литературный модернизм на джаз. Писатели также начинают нервничать, когда из их арсенала убирается ирония. "Этот журнал должен был способствовать вынянчиванию нового битницкого ощущения общности," - говорит Дэниэл Пинчбек, со-основатель литературно-художественного журнала Открытый Город (и сын битовой Джойс Джонсон). "Однако кажется, что молодым писателям удобнее всего рассказывать анекдоты вместо того, чтобы сидеть всю ночь напролет и творить спонтанную поэзию. Они слишком хорошо осознают свое место в рыночном механизме для того, чтобы искать духовные ценности. Поэтому иногда мне просто хочется все бросить." "Поэты, работающие сейчас, не поднимаются до стиля жизни Битников и не вдохновляются им," - соглашается Боб Холман, владелец поэтического кафе "Ну_рикан". - "Они хотят быть в центре, в телевизоре, печатать свои книги, как и все остальные." Тем не менее, сами Битники, фактически, часто стремились к тому, чтобы быть в центре внимания. То, что Берроуз сейчас появляется в рекламных роликах фирмы Найки, что Гинзберг не так давно продал свои архивы (включая обрезки бороды и пару старых теннисных тапочек) Университету Стэнфорд приблизительно за 1 миллион долларов, или то, что Керуак толокся на литературных конференциях, жадный до признания, не должно удивлять нас. Битники были первым движением, использовавшим средства массовой информации для формирования собственного имиджа, мифологизации самих себя как поколенческой фаланги (Керуак хотел изменить название На Дороге на Поколение Рок-энд-Ролла, а фильм Роберта Фрэнка Сорви Мою Маргаритку должен был называться Бит-Поколение). Джон Клеллон Холмс, написавший первый битницкий роман Марш! в 1952 году, позднее размышлял о том, что все они заблуждались, так яростно пережигая свою собственную легенду. "Вероятно, все, что останется... это сыпь испаряющихся анекдотов, да несколько серьезных работ, что были все-таки произведены на свет," писал он. - "Мы заплатили за дерзость окрестить себя "поколением"." И несмотря на то, что Битники были нескованы, анархичными они никогда не были. "То был националистический, патриотический бунт," - утверждает Питер Шьельдаль, художественный критик, до сих пор считающий себя Битником. "Сейчас настало время реакции против праведных либеральных ценностей 60-х годов - совсем так же, как Битники противостояли одобренным ценностям рузвельтовских либералов. Они были голосом свободного гражданина, доказывающего, что он свободен. Гек Финн был самым первым Битником." К слову, Маленький Мятеж: Томас Джефферсон композитора-битника Дэйвида Амрама, открывшаяся в октябре в Кеннеди-Центре, заканчивается отрывком из романа На Дороге, который читает Э.Дж.Маршалл. Томас Джефферсон и Джек Керуак: два великих патриота. Взгляд на Битников в таком контексте облагораживает их. Они стремились призвать Америку к ее корням, к самой себе. Осколки влияния Бита - повсюду, и это счастливое обстоятельство. Как отмечает культурный критик Дэйв Хики, воодушевляет то, что сейчас апатию сменила скука: скука, по крайней мере, это желание желания. Но все, кто попытается подражать стилю жизни Битников, опоздал на много десятилетий и обречен на невольные пародии: бунт, повторенный дважды, отвратителен сам по себе. Курить траву в наши дни - поступок скорее будущего кандидата на пост президента, чем изгоя. В самом деле, если мы ищем современного последователя действительных Битников - то есть, консервативно настроенного патриота, бросающего вызов ортодоксиям сегодняшнего дня, сеящего тревогу среди либералов, по-детски непосредственного, спонтанного, неспособного оставаться надолго с одной женщиной, смешного, опьяненного словами актера и проницательного пропагандиста самого себя, - то кандидатура, наиболее полно отвечающая всем этим требованиям, наглядно показывает, насколько изменились времена. Раш Лимбо - вот Битник, которого мы заслуживаем.
