Охота на вичух под Новый год и в самом деле давно уже вошла в традицию. День рождения Учителя, пахана Новокузнецкой, приходился на третье декабря, вот братки и старались. Как традиция возникла, уже никто и не помнил. Зато почему-то считалось, что сердце летающей твари, крайне злобной и опасной, помогает здоровью и долголетию. А что для уважаемого человека, у которого и так есть всё, будет ценно? Ясное дело - именно такой подарок. Сам Оспа, как человек старой закалки, считал полнейшим идиотизмом жрать эту дрянь. Хоть в варёном виде, хоть в жареном. Учитель, насколько было известно следопыту, тоже придерживался такого мнения. Но вот незадача - молодняк к новым обычаям относился всерьёз, так что хочешь не хочешь, а приходилось соответствовать ожиданиям. Авторитет складывается из мелочей. Даже из таких дурацких.
- Не гони волну, Хомут, - Оспа устало вздохнул. - Удачно вернёмся - и нам счастье обломится. Учитель добро помнит.
Лишившийся книжки Кирпич обиженно сопел недолго, пытливо прислушиваясь к разговору старших:
- А кто такой Чингач…
Громкий заунывный звук раздался где-то в подъезде.
Оспа мгновенно подхватил со стола оружие, вцепился пальцами в перчатках в холодный металл, нащупывая спусковой крючок. Кирпич, поперхнувшись вопросом, шарахнулся в угол, разворачивая автомат к дверному проему. Хомут же, ловкий, подвижный, и всё-таки, что ни говори, абсолютно безбашенный, несмотря на своё ворчание, неуловимой тенью метнулся через комнату в коридор. Упал на колено, вскинул наизготовку верный АК-74.
Все замерли, прислушиваясь.
Медленно тянулись секунды.
Зловеще сгущалась тишина.
Оспа мысленно выругался, через силу разжал онемевшие пальцы - оказывается, сдавил цевьё карабина так, что уже и кисть не чувствовал. «Неужто какая-то зверюга взяла след? Только этого не хватало - охоты на охотников».
Жуткий вой будто взорвался где-то на верхних этажах - Оспа даже почувствовал вибрацию пола под подошвами ботинок. Кирпич сдавленно хрюкнул, ещё сильнее забиваясь в угол. Нарастая, словно водопад, бешеный рёв хлынул вниз, до боли ввинчиваясь в уши. Достиг пятого этажа, заставив трястись стены… С потолка посыпалась штукатурка, с мебели взметнулась мутным облаком слежавшаяся пыль…
И вдруг всё стихло.
Трясущейся рукой Оспа вытер взмокшее лицо. Господи, что это было?! Впрочем, он догадывался, что именно. Уже не раз приходилось слышать байки про проклятые дома, которые жили какой-то таинственной собственной жизнью, и где бесследно пропадали люди, посмевшие исследовать такой дом. Особенно ярко, как правило, подобная чертовщина проявлялась в полнолуние, но до него ещё неделя... В любом случае, получается, не только из-за вичухи квартиры не разграблены! А значит - валить отсюда надо! Валить!!!
Оспа редко позволял себе такую роскошь, как паника, но и сам не заметил, как оказался в коридоре и с силой толкнул в спину Хомута, заставляя убраться с дороги:
- Уходим! Чего стоишь!
- Да хрен тебе, я же растяжки установил…
Громкое хлопанье крыльев и злобный клекот твари, учуявшей гостей ещё на подлете.
Несмотря на стену, Оспа словно наяву увидел, как вичуха, замедлившись перед оконным проемом, влетает внутрь. Как под напором мощного тела натянутая леска выдёргивает кольца. Как ударник запала бьет по капсюлю гранаты, воспламеняется фитиль, и огонь бежит к детонатору…
От резкого хлопка зазвенело в ушах. Вздрогнул пол под ногами.
Встряхнув головой, Хомут ломанулся в спальню первым, Оспа ввалился следом.
Все помещение заволокло пылью от штукатурки с измочаленных стен и потолка.
В замкнутых помещениях действие «лимонки» - страшная сила. Всё пространство находится в зоне поражения, сотни осколков рикошетят от бетонных поверхностей, да ещё и усиленная переотражением от стен ударная волна…
И все же вичуха выжила.
В лучах вспыхнувшего фонаря здоровенная тварюга ошеломленно ворочалась на взрыхлённом взрывом гнезде, дергала крупной костистой головой, яростно шипела и клацала клювом, словно передёргиваемый затвор карабина. Полуоторванное левое крыло висело на честном слове - на клочьях кожи и мышц. Существо истекало кровью из множества ран, но по-прежнему представляло смертельную опасность.
Короткая очередь из АК-74 вбила крупную башку твари в край гнезда. Хомут бесстрашно подскочил ближе, целясь в глаз, но вичуха внезапно рванула вперёд, и могучий удар клювом вышвырнул неосторожно приблизившегося следопыта обратно в коридор, словно мешок с тряпьем.
Снова затрещал автомат - уже в руках подоспевшего Кирпича. Молодец пацан, не подвел.
Крылатый зверь замотал головой, отмахиваясь от пуль, как от назойливых насекомых, массивной громадой приподнялся на мощных лапах, нависая над людьми и готовясь к атаке. Внося свою лепту, рявкнула «Сайга». Еще раз. И ещё. Два заряда картечи до кости содрали кожу и мышцы на башке вичухи, третий ушёл в глаз, расплескав мозг внутри черепа.
И тяжёлое тело с шумом рухнуло обратно в гнездо, дёргаясь в конвульсиях.
Оспа любил свою «Сайгу» - сколько раз это простое и надёжное ружье спасало ему жизнь - уже не подсчитать. Патрон двенадцатого калибра мог снаряжаться как пулей, так и картечью, а последняя - в самый раз для борьбы против зверья в замкнутых пространствах зданий. Да и против двуногих нелюдей, как показывала практика - то, что доктор прописал.
С чувством исполненного долга старшой отступил в сторону, хрипло бросил в коридор:
- Хомут, ты как там, цел?
- Да цел, - сдавленно отозвался следопыт, поднимаясь. - Только пару ребер, кажись, на больничку попросятся…
- Отдыхай. За входом присмотри. Кирпич, дуй сюда. Пока вторая сучара не вернется, нужно успеть.
«Да и про вой из подъезда забывать не стоит», - мысленно напомнил себе старшой.
Вдвоем с пацаном насилу сдернули тело твари с гнезда, перевернули на спину, распластав на полу. Оспа уже потянулся за ножом, чтобы вскрыть «птичке» грудную клетку, когда Кирпич с удивлённым возгласом схватил его за руку.
- Смотри! В гнезде!
Посветив фонариком, Оспа озадачено хмыкнул.
Оказывается, для бестии охота тоже удалась. Среди проволоки и веток изломанной куклой валялось человеческое тело. Старшой шагнул ближе, внимательно присмотрелся к снаряжению. Добротная зимняя одежда, карманы разгрузки выпукло выпирают на груди. Полны коробочки. Куртка, конечно, после когтей вичухи кое-где порвана и заляпана кровью, но залатать можно, всё лучше, чем заношенное рванье Оспы. А если пошарить по карманам, то наверняка найдется немало ценного добра - такие богатенькие сталкеры порожняком не ходят. Лицо незнакомца защищено панорамной маской, корпус фильтра окрашен в оранжевый - с защитой от радиоактивных частиц. Интересно, откуда чел? Неплохо экипирован. Только ему это не помогло. Ничего, в хороших руках запас не пропадет.
- Что, ещё один подарочек на Новый год? - морщась и прижимая ладонь к ребрам на правом боку, через силу усмехнулся Хомут, тоже заглядывая в гнездо. - А хорошо мы прибарахлились, старшой. Вот уж не ожидал.
Перегнувшись через край гнезда, Хомут выдернул из крепившихся к бедру незнакомца ножен трофей, подбросил в ладони. Широкий клинок лепестковой формы с двухсторонней заточкой, двусторонняя гарда, удобная прямая рукоять. Металл лезвия почти не отражал свет, лишь острая режущая кромка блеснула в луче. Изделие определённо не кустарное, в самый раз для ночных операций.
- Давно о таком мечтал, - восхищённо выдохнул Хомут.
И тут «подарок» шевельнулся. Судорожно выгнулся всем телом. Что-то захрипел в маску. Кирпич изумлённо охнул. Оспа недоверчиво покачал головой. Выжить после такого… Это, как говорят, даже не в «рубашке» надо родиться, а сразу в бронепоезде...
- А вот это зря. Не хочет баклан делиться. - Хомут ловко перехватил нож удобнее, свободной рукой ухватил человека за подбородок и резко потянул на себя, обнажая горло над воротником полушубка. - Ничего, это поправимо.
Глава 1. Нелегкое решение
Бродяги прибыли вовремя, как их и ожидали - в полночь.
Заслышав скрипящие на снегу шаги, Грешник распахнул дверь проходной, загудевшую заиндевевшим металлом. Отступил в сторону. Шестеро человек, нагруженных увесистыми мешками, неторопливо, друг за другом, втянулись в просторный двор, огороженный глухим забором из гофрированного железа в три метра высотой - вполне надежная защита против незваных гостей, мечтающих полакомиться человечиной. Сверху двор перекрывала проволочная сетка, опираясь на каркас из сваренных металлических труб - преграда для летающих тварей. Только снег попадал внутрь беспрепятственно. Забор отсекал ветер, и снежинки неспешно вальсировали в лучах двух неярких прожекторов, свет которых резко выхватывал из клубившейся за воротами тьмы фигуры входящих. Потрёпанное временем, но добротное снаряжение, в руках автоматическое оружие, лица защищены панорамными масками.
